Мотивация наемника, идущего служить не за идею, а за деньги и льготы, не подразумевает участия в войне, на которой убивают. Ведь деньги в гроб не положишь. Разумеется, есть люди, которые считают военное дело своим призванием. Это офицеры и профессиональные наемники, «псы войны». Однако ни из тех ни из других полноценную армию составить нельзя. Вернуть всеобщий призыв американское руководство не может по политическим соображениям. Более того, это, пожалуй, уже не спасет. Об отправке призывников в Ирак не может быть и речи, но даже если пойти на паллиативный вариант — оставлять призывников служить в самих Штатах и Европе, а высвободившихся контрактников слать в Ирак — проблема с нехваткой контрактников никуда не денется. Они все равно не захотят умирать за деньги. Америка оказывается перед выбором — либо полностью отказываться от возможности силовых акций за рубежом, либо развивать технику, обеспечивая себе возможность воевать без потерь[570]. На смену недавно изжитому вьетнамскому синдрому, безусловно, придет иракский, поэтому в ближайшем будущем проведение крупномасштабных операций иракского типа представляется для США невозможным. При этом в новейшие технологии будут вкладываться огромные деньги.

Существуют тенденции, в том числе драматические изменения в системе союзов и взаимоотношений с Европой и Азией, служившей фундаментом американской мощи в период после Второй мировой войны. Функции важнейшего европейского института все в большей степени станет исполнять не НАТО, а ЕС, и, скорее всего, именно его европейцы сделают своим инструментом на мировой арене. Взаимоотношения США с Азией, возможно, будут представлять для Вашингтона более серьезную проблему вследствие огромных изменений, вызванных появлением двух новых мировых экономических и политических гигантов, еще не полностью вписавшихся в международную систему. Куда приведут отношения США с Азией, еще в большей степени зависит не от действий Вашингтона, а от тех решений, к которым азиаты придут в своем кругу. Можно представить целый спектр возможностей — от усиления роли США как посредника между соперничающими силами до утраты Вашингтоном своего влияния. С расширением мировой торговой сети американская экономика окажется более зависимой от других экономик. Зависимость Америки от зарубежных поставок нефти также повышает ее уязвимость в условиях ужесточения борьбы за гарантированный доступ к энергоносителям и повышения возможности политических катаклизмов в странах-поставщиках[571].

Итак, со временем американское всемогущество обнаружит свои пределы. У Америки появятся другие заботы.

Идентичность. Национальные интересы любой страны вытекают из ее национальной идентичности. Прежде чем определить свои интересы, каждая страна, так или иначе, определяет, какова ее идентичность, «кто она такая». Падение блоковых барьеров в конце XX века и ускорившаяся экономическая глобализация остро поставила вопрос об идентичности отдельно взятых народов. Характер отдельных наций начал претерпевать быстрые изменения. (Это касается и России, и многих других стран).

Но особое внимание неизбежно обращено к кризису идентичности гегемона современного мира — Соединенных Штатов Америки, поскольку формирование новой американской идентичности непосредственно воздействует на основные международные процессы. От выбора типа идентичности зависит многое. В частности — характер будущей внешней политики Соединенных Штатов, которая после окончания «холодной войны» пришла в своего рода смятение, с трудом нащупывая методы реакции на быстро меняющийся мир XXI века.

Пять типов идентичности. Разнообразие и особенность Америки не должны ставить в тупик. Четыре элемента исторически определяют идентичность нации прежде всего: раса, этническая принадлежность, культура (язык и религия в первую очередь) и идеология. Все четыре элемента сохраняют стабильность в условиях постепенного длительного развития и определенной обособленности национального развития. Исходя из определяющего характера указанных элементов, следует твердо сказать, что Америка в течение первого столетия своего независимого существования справедливо воспринималась как продолжение Британии. Америка делила с ней единство по расе, религии, этничности, ценностям, культуре, богатству, политической традиции. В начале XXI в. Америка как бы встала на развилке пяти дорог, выбирая между различными типами идентичности.

1. Соединенные Штаты — «универсальная нация», основанная на ценностях, близких всему человечеству, на принципах, понятных всем народам. Многие из «отцов-основателей» именно так смотрели на создаваемую ими страну: Америка — это мировой авангард, опробывающий социальные и материальные схемы, чтобы затем передать их менее счастливой части человечества. В Америке собрались наиболее энергичные представители всех государств планеты, она отстаивает общечеловеческие ценности. Если Америка принадлежит к первому типу и ее идентичность являет собой универсальные принципы свободы и демократии, тогда не следует подчеркивать узкую «американскость» — Соединенные Штаты — это лаборатория всего мира Целью американской внешней политики должно быть глобальное распространение принципов свободного волеизъявления и свободного рынка.

2. Соединенные Штаты — западная нация, чья идентичность определяется европейскими корнями, наследием европейских институтов и истории, начиная от самоуправления англов и саксов в темных германских лесах. Если Америка относится ко второму типу — она являет собой одну из западных стран; европейское культурное наследство являет собой основу ее «геополитически-генетического» кода, а ее принципы и идентификационные корни принадлежат не всему миру, а Западу. Если США — прежде всего лидер западных стран, то основополагающим принципом Вашингтона должно быть укрепление западной солидарности всеми возможными способами. США обязаны в этом случае безусловно считаться с европейскими политическими, экономическими и демографическими интересами. Цель Америки в этом случае — сохранение, прежде всего, Североатлантического союза и обращение к остальному миру от лица своего североатлантического региона, своей западной цивилизации.

3. Америка — уникальная нация, исключительная по своей истории и особенностям, созданная в особых, неповторимых, неимитируемых условиях североамериканской изоляции и реализации на практике блестящих идей европейского Просвещения. Сторонники этой точки зрения утверждают, что Америку, собственно, породили три — но всеобщих — начала: англосаксонское понимание свободы; европейская Реформация и ciecle de lumiere, век Просвещения. Вольнолюбивые бритты принесли идею парламента, народовластия. Протестантское происхождение сделало Америку непохожей ни на одну другую протестантской нацией. Блестящая плеяда вокруг Джефферсона и Мэдисона на практике реализовала то, о чем мечтали Локк и Монтескье. Америка — это прежде всего «фрагмент Просвещения», своего рода воплощение идей Джона Локка[572].