III

Относительная стабилизация внутриполитической обстановки, пришедшая на смену княжеским распрям после 1181 г., позволила русским князьям совершить в 80—90-х гг. XII в. ряд крупных походов за пределы страны.

По некоторым летописным данным, во второй половине 1170-х гг. участились нападения волжских булгар на пограничные городки Владимирской волости, а также на муромские и рязанские земли. Поэтому, как только Всеволод Юрьевич уладил свои отношения со Святославом Всеволодовичем, он вознамерился нанести удар в самое сердце Волжской Булгарин. По его инициативе в 1183 г. состоялся грандиозный общерусский поход на булгар. Время выступления, по всей видимости, было обусловлено тем, что Волжскую Булгарию тогда раздирала междоусобица, и булгарский хан, выгнанный из страны, вынужден был искать спасения у половцев626.

На помощь Всеволоду пришли его племянник Изяслав Глебович, сын киевского князя Владимир Святославич, князь Мстислав Давыдович, сын смоленского князя Давида Ростиславича, четыре сына рязанского князя Глеба Ростиславича: Роман, Игорь, Всеволод и Владимир, а также муромский князь Владимир Юрьевич. Спустившись по Волге до устья реки Цевцы627, русская рать высадилась на берег. Здесь князья оставили «насады» (ладьи с высокими бортами) под охраной пеших белозерских ратников, а сами с конными полками двинулись к Великому городу «серебряных булгар»628. По пути к русскому войску присоединились половцы, которые, по словам Лаврентьевской летописи, «пришли… со князем болгарьскым воевать болгар».

Спустя несколько дней после ухода русской конницы белозерский полк, оставленный при ладьях, подвергся нападению булгар, собравшихся из окрестных земель. По сообщению Ипатьевской летописи, «совокоупившеся их 5000… и поидоша на Русь». Однако белозерцы бились крепко и вогнали врагов в реку. Потери булгар были велики, только утонувших было больше тысячи человек, и еще две с половиной тысячи пали от меча.

Зато десятидневная осада Великого города ни к чему не привела. В один из приступов был смертельно ранен племянник Всеволода князь Изяслав Глебович, после чего Всеволод прекратил атаки и принял предложенный булгарами мир. На обратном пути русская конная рать повоевала мордву, очевидно по просьбе рязанских и муромского князей. По своим масштабам поход 1183 г. был самым значительным военным предприятием русских князей против булгар за всю историю русско-булгарских отношений.

В 1185 г. Всеволод еще раз посылал на булгар своих воевод, которые «взяша села многы и возвратишася с полоном». По свидетельству Никоновской летописи, в 1205 г. владимирская судовая рать ходила по Волге до каких-то Хомол. Вероятно, во время одного из этих походов был заложен новый волжский город – Кострома.

На юге, после длительного перерыва, русские князья возобновили походы в степь. Их необходимость была вызвана тем, что во второй половине XII в. в низовьях Днепра и Дона вновь окрепли половецкие группировки, возглавляемые молодыми ханами, которые уже не помнили трепета своих отцов и дедов перед русским мечом. Регулярное участие половцев в междоусобицах 50—70-х гг. XII в. на стороне того или иного князя воочию убедило их в разобщенности русских сил и общем упадке военной мощи киевско-переяславских земель. Осмелев, половецкие вожди усилили натиск на южнорусские окраины. Их набеги становились от раза к разу все более дерзкими и опустошительными, а поведение все более коварным. Так, в 1169 г., после вокняжения в Киеве Глеба Юрьевича, днепровские и донские половцы во множестве явились к границам Киевской и Переяславской волостей, уведомив Глеба, что они хотят урядиться с ним о мире. Но когда Глеб с дружиной поехал в Переяславль мириться с донскими половцами, их днепровские соплеменники вторглись в Киевскую землю и наделали много бед. Правда, это вероломство не осталось безнаказанным – на обратном пути в степь половцы были настигнуты русскими полками и берендеями, которые рассеяли их орду, освободили захваченный полон и сами пленили полторы тысячи степняков.

С особым размахом действовал хан донской орды Кончак629, «злу начальник», по выражению летописи. Его вторжение в пределы Переяславской волости в 1178 г. запомнилось русским людям неслыханной жестокостью. Половцы огнем и мечом прошлись по русским селеньям, не щадя никого, даже младенцев.

Прекращение княжеских усобиц в Среднем Поднепровье в годы соправления Святослава Всеволодовича и Рюрика Ростиславича повысило обороноспособность южнорусских земель. В 1183 г. князья-соправители с младшей «братьей» (князьями переяславским, волынскими, смоленскими и туровскими) предприняли поход в низовья Днепра, нанеся поражение тамошней орде на реке Ерели (по-русски она звалась Угол). Разгром степняков был полным. Русские взяли в плен хана Кобяка с двумя его сыновьями, девять князьков помельче, а простых воинов «бещисла». По свидетельству «Слова о полку Игореве», Святослав позднее распорядился убить Кобяка у себя на глазах, прямо в княжеской гриднице630. Судя по аналогичным расправам над половецкими ханами во времена Владимира Мономаха, эта мера применялась к тем половецким вождям, которые были признаны «недоговороспособными» из-за частых нарушений клятвенных обязательств.

Схема маршрута похода Игоря Святославича на половцев в 1185 г.

(по Б.А. Рыбакову)

В отместку за казнь Кобяка «оканьный и безбожный и треклятый» Кончак в следующем году пошел на Русь с многочисленной ордой, «пленити хотя грады русские и пожещи огнем». Разрушить стены русских городов ему взялся помочь некий «бесурменин», который знал секрет «греческого огня» («иже стреляше живым огнем») и умел строить осадные самострелы с такими тугими тетивами, что «одва 50 муж можашеть напрящи». Извещенные об этом Святослав и Рюрик упредили нашествие, встретив орду Кончака на реке Хорол, в восточных пределах Переяславской волости. Русские полки внезапно ударили на половцев из-за холмов и погнали их назад в степь. «Бесурменин» вместе с его осадными механизмами достался победителям в качестве трофея.

Череда успехов русского оружия в борьбе со степняками была прервана тяжелым поражением новгород-северского князя Игоря Святославича. На исходе зимы 1185 г. Святослав Всеволодович собрался в новый поход на половцев, о чем оповестил черниговских князей. Но через несколько дней после выступления русских дружин началась такая сильная оттепель, что киевский князь повернул свои полки назад, отложив поход на лето. Не так поступил Игорь Святославич. Ревнуя к славе князей с той стороны Днепра, он вознамерился присвоить себе всю честь победы над «погаными» и в конце апреля, как только в степи просохло, продолжил путь с силами одной только Новгород-Северской земли. Его не остановило ни солнечное затмение (1 мая), которое все кругом сочли за неблагоприятное предзнаменование, ни сообщение высланных вперед сторожей, что половцы осведомлены о приближении русского войска и изготовились к бою. Расплатой за самонадеянность князя стал страшный разгром северских полков в жарком сражении на берегу реки Сюурлий631. Такой беды Русская земля еще не знала. Из шести русских полков спаслось всего полтора десятка человек; сам Игорь с сыном Владимиром и братом Всеволодом попал в плен к Кончаку632.