– Не уверен, – отрывисто ответил Олдрен и спросил Талона: – Мы можем идти?

– Куда?

– Вернемся на праздник. – Он указал в сторону двери, хотя ничто там не указывало на торжество. Но Фрейя слышала музыку и голоса, когда гвардейцы вели ее и Ларкина в камеру через замок.

– Я не пойду сейчас на пир, – сказал Талон. В его голосе звучало возмущение, словно принц не мог поверить в то, что Олдрен был способен даже думать о таком.

– Ты сделаешь это. – Фейри скрестил руки на груди. Под его мундиром отчетливо выделялись мускулы. Он явно был гвардейцем или воином и все же говорил с Талоном на равных. – Ты настаивал на том, чтобы бал состоялся, пригласил фельдмаршала и других Хранителей за свой стол, и если ты сейчас просто исчезнешь, совет сделает твою жизнь еще тяжелее.

– Кто фельдмаршал? – спросил Ларкин. В последние минуты Ларкин так спокойно стоял в камере, что Фрейя почти забыла о его присутствии, но только почти.

– Кори Томбелл, – быстро ответил Талон. До сих пор он абсолютно не обращал внимания на Ларкина. Теперь же принц внимательно разглядывал Хранителя.

– А ты кто такой?

– Ларкин Вэлборн. Я Хранитель принцессы Фрейи.

– Я не знал, что королевская семья держит Бессмертных Хранителей в качестве крепостных, – сказал Олдрен.

Обвинение в его голосе нельзя было не услышать. Фрейя была знакома с текстом Соглашения и знала, что Хранители не служат ни одному королю. Они должны по возможности соблюдать нейтралитет, находясь между странами. По этой причине им было даровано предполагаемое бессмертие, и поэтому они не были ни людьми, ни фейри.

Фрейя улыбнулась:

– Это долгая история.

– И, наверное, еще и очень интересная, но сейчас она не ко времени. Кирана ждут.

Талон покачал головой:

– Я не буду…

– Только подумай, какие пойдут разговоры. И о Зейлан, – прервал его Олдрен. – Ты действительно хочешь оставить ее одну за столом со своей матерью, Валеской и ее странной ведьмой? Да она после этого не скажет тебе больше ни единого слова. Уж это тебе должно быть понятно.

Талон, очевидно, пребывал в сомнениях. Он нерешительно переводил взгляд с Фрейи на Олдрена и обратно.

Наконец он вздохнул и повел плечами:

– Согласен. Я возвращаюсь, но только при одном условии: ты позаботишься о том, чтобы Фрейя и Ларкин получили комнату. Они должны остаться.

– Во дворце?

– Нет, в конюшне. – Талон закатил глаза. – Конечно, во дворце.

– У нас больше нет свободных комнат, – здраво возразил Олдрен.

– Я уверен, что ты найдешь решение.

Олдрен неодобрительно покачал головой и потер переносицу большим и указательным пальцами.

– Тебе действительно нужно перестать постоянно собирать в замке незваных гостей.

– А ты должен перестать постоянно оспаривать мои приказы.

– Тогда ты должен перестать постоянно отдавать мне приказы, которые я должен подвергать сомнению.

Талон ответил пожатием плечами, как бы говоря: я принц. Игнорируя пристальный взгляд Олдрена, он обратился к Фрейе:

– При условии, что вы вообще захотите остаться.

– Конечно, – ответила Фрейя. Он был здесь. Куда еще она могла захотеть пойти?

– Нихалос —

Валеска пришла. Вэйлин почувствовал ее приближение подобно наступлению грозы, которая, извергая молнии, способна была поджигать деревья. Скрыться было негде, бежать некуда, и у мужчины не было другого выбора, кроме как подчиниться этому натиску.

Он выпрямился, стараясь не обращать внимания на свое отражение. Полукровка снова был одет во все черное. Парик Вэйлин тоже снял, но и его темных волос больше не существовало. Мужчина ясно видел свою обожженную шею, и этот шрам, казалось, издевался над ним. Не добавится ли к нему сегодня вечером и второй?

Все шло по плану. Он миновал гвардейцев Неблагого Двора, сумел незаметно расположиться в заранее выбранном месте и прицелился в Кирана. Все должно было пойти как по маслу. И все же в последнюю секунду что-то привлекло внимание принца, и он пошевелился. Не так уж сильно, но даже небольшого поворота было достаточно, чтобы стрела угодила в плечо Кирана вместо того, чтобы попасть в сердце. Вэйлин попытался выпустить еще одну стрелу, но гвардейцы и фейри, которые сразу же бросились Кирану на помощь, загородили принца, и тот исчез из поля зрения. Убийца отступил с неохотой, полностью осознавая, что это может означать. И, как оказалось, молодой принц действительно выжил, иначе до Вэйлина уже дошло бы известие о его смерти.

В дверь комнаты, которую снимал мужчина, тихо постучали. Вэйлин неохотно открыл ее, и, хотя в коридоре было темно, а женщина была одета в плащ с капюшоном, который скрывал ее лицо, мужчина узнал Валеску. Ее фигуру. Ее осанку. Ее харизму. Королева подняла голову. Свет горевших в комнате свечей отразился в ее зеленых глазах гневным мерцанием. Тем не менее лицо Вэйлина озарилось улыбкой, которая появлялась по велению Валески и которая была так неуместна сейчас.

– Впусти меня! – потребовала она.

Вэйлин сделал шаг в сторону, и королева вошла. Женщина откинула капюшон. Ее безупречное лицо было слишком идеальным для такого места. Должно быть, Валеска направилась к нему сразу после торжества во дворце, потому что на ней по-прежнему сверкали великолепные украшения, которые Вэйлин видел на ней во время парада. При взгляде на королеву руки мужчины охватила дрожь, и он ничего не желал более страстно, чем выпустить стрелу, лежащую на тетиве его лука, но кровавая клятва, распаляющая его спину, мешала ему сделать это.

Сморщив нос, Валеска оглядела комнату.

– Что за крысиная нора! Зачем я давала тебе все эти таланты? Разве я не говорила тебе снять комнату поблизости от замка?

– Говорили, Ваше Высочество, – поклонился Вэйлин. Послушные слова обжигали его язык, словно яд. – Но Неблагие слишком часто отказывали мне. Они не очень охотно сдают комнаты полукровкам.

Валеска пренебрежительно фыркнула, не позволяя догадаться, относилось ли ее презрение к Неблагим фейри и их щепетильности или к тому, что Вэйлин был полукровкой.

– В любом случае есть более важные вещи, которые мы должны обсудить.

Вэйлин не пошевелился. Но его голова кивнула сама по себе.

Неторопливым движением, словно в ее распоряжении было все время мира, королева стянула с плеч свой плащ и уронила его на стул, оставшись под ним, как и ожидал Вэйлин, в великолепном платье, подол которого тянулся по пыльному полу.

– Принц Киран жив. Ты потерпел неудачу.

Он опустил взгляд.

Валеска подошла к окну. Было уже так поздно, что потухли даже огни и факелы гуляний.