Диспенсеры процветали, и король вместе с ними. Десятки тысяч фунтов дохода с конфискованных земель и штрафы, выплаченные опальными аристократами, напрямую стекались в его карманы. Парламент Йорка одобрил налог на общую сумму более 40 000 фунтов для войны с шотландцами, но с треском провалившееся вторжение в августе и сентябре 1322 года, когда сама королева Изабелла чуть не попала в плен, быстро остановили, заключив мир на 13 лет. Больше половины суммы, собранной для обороны северной границы, так и не израсходовали и монеты, ссыпав в большие бочки, отправили на хранение в Тауэр. С помощью налогообложения церквей удалось раздобыть еще больше: эти деньги также предполагалось направить на финансирование шотландской войны. Король принимал самое непосредственное участие в сборе денег, и его сундуки наполнились доверху. Автор хроники «Брут» считал Эдуарда самым богатым королем со времен Вильгельма Завоевателя.

Осмелев и почувствовав себя в безопасности, какую дарует богатство, Эдуард превратился в тирана. Стране, которой он руководил в союзе с Диспенсерами, казалось, как позже писал хронист Томас де ла Мор, что в Англии заправляют три короля сразу. Младший Диспенсер распоряжался на высшем государственном уровне, рассылая письма, на которых стояла королевская печать; он глубоко погрузился в государственные дела и внедрил сеть своих вассалов и подручных в администрацию графств.

Никто не мог скрыться от возмездия короля и Диспенсеров, когда дела шли не так, как им бы хотелось. Жестокость уже никого не удивляла. Когда провалилось вторжение в Шотландию, наказание постигло и человека, который всего несколько месяцев назад был в фаворе: в начале 1323 года стало известно, что Эндрю Харкли, новый граф Карлайла, начал независимые переговоры с Робертом Брюсом, и его вздернули на виселице, выпотрошили и четвертовали как обычного изменника. Герой Бороубриджа расстался с жизнью – не прошло и месяца со совершенного им подвига верности.

Все противники короля были в опасности. Графа Пембрука, сохранявшего несомненную лояльность в период со смерти Гавестона и до войны против Диспенсеров в 1321 году, заставили поклясться королю в верности и гарантировать ее своей жизнью, землями и имуществом. Его политической карьере пришел конец, а в 1324 году он скончался. Юную вдову Ланкастера, Алису де Ласи, после смерти графа держали в тюрьме в замке Йорк вместе с ее матерью. Диспенсеры пригрозили обеим женщинам сожжением на костре, если те не откажутся от своих владений в обмен на ничего не значащие почетные титулы и небольшое денежное пособие. Сотни других пострадали похожим образом. Тем временем Хью Диспенсер Младший построил себе зал поистине королевского великолепия в замке Кайрфилли, потратив целое состояние на оплату работы умелых мастеровых и на дорогие материалы. Диспенсер упивался своей ролью доверенного советника короля и бенефициара самых щедрых королевских опек, а его рука была видна во всех решениях правительства.

Под влиянием Диспенсера, и особенно Хью-младшего, период между 1322 и 1326 годом стал порой чудовищных зверств. «Жестокость короля сегодня усилилась настолько, что никто, каким бы он ни был знатным или мудрым, не смеет пойти против его воли, – сокрушался автор "Жизнеописания Эдуарда II". – Парламент, совещания и советы не решают ничего… Благородные люди королевства, запуганные угрозами и карами, обрушившимися на других, дали королю неограниченную свободу действий. Воля нынче одолела разум. Любое желание короля, каким бы неразумным оно ни было, имеет силу закона».

Эдуард попрал врагов и обогатил корону. Но он не позаботился об укреплении своей власти. В действительности, используя свою администрацию исключительно в личных интересах и в интересах фаворитов, он сделал свою верховную власть бесполезной для всех прочих подданных, не имевших доступа к правосудию или к защите закона. При всем богатстве, что он приобрел с победой, король роковым образом дискредитировал свое собственное царствование.

Ночью 1 августа 1323 года лондонский Тауэр тайно пробудился к жизни. Тауэр был полон политических заключенных Эдуарда, и главными среди них были двое мужчин из Марки: Роджер Мортимер де Чирк, 60 с лишним лет, и его 26-летний племянник Роджер Мортимер де Вигмор. Бывшие «несогласные» сидели в тюрьме с тех пор, как сдались короне в разгар гражданской войны. Обоих судили и приговорили к смерти. До настоящего времени приговор не был приведен в исполнение. Но с непредсказуемым королем-марионеткой во власти двух Диспенсеров, затаивших злобу на всю династию Мортимеров, они вряд ли могли надеяться протянуть хоть сколько-нибудь долго.

Заключение в Тауэре было для них губительным. Мортимеры были абсолютно беспомощны, потому что их земли в Марке и Уэльсе достались врагам. Но они не собирались мучиться бесконечно. За долгие месяцы заключения дядя и племянник выработали план побега для одного из них. Когда 1 августа на Тауэр опустилась ночная тьма, заместитель коменданта крепости Жерар д'Алспей подсыпал сонное зелье в напиток коменданта и стражей Мортимеров. Затем он поспешил к камере Роджера Мортимера – младшего, отпер дверь и через кухню вывел рыцаря на южную стену Тауэра.

Там они развернули веревочную лестницу. Лестница тихо легла на отвесную каменную стену, опустившись до самой Темзы, где их уже ждала лодка. Мортимер и д'Алспей спустились по лестнице, забрались в спасительное судно, переправились на южный берег и, оседлав лошадей, поскакали к южному побережью. Мортимер вышел в море из Порчестера и, избежав повторного пленения, через несколько дней нашел приют во Франции.

Этот блестяще организованный побег привел двор Эдуарда в состояние паники. Злейший враг короля сбежал из самой надежной крепости в столице! При дворе ходили слухи, что побег был только частью масштабного преступного умысла с целью захватить замки короля или даже подослать наемных убийц к Эдуарду и Диспенсерам. С осени 1323 года и далее шпионы слали с континента отчеты о заговорах и планах вторжения, где фигурировало имя Мортимера. События складывались в роковую для короля цепь.

Побег Мортимера стал ключевым элементом политического и дипломатического кризиса, который стабильно усугублялся с 1323 по 1326 год. Кризис, подпитываемый личными амбициями и широкими геополитическими процессами, развернулся в регионе, который с момента воцарения Эдуарда не причинял ему никаких неприятностей: в Гаскони.

Новый король Франции радушно принял беглеца Мортимера. В январе, после смерти Филиппа V, трон унаследовал его брат Карл IV. Как все новоиспеченные французские короли, он жаждал показать королю Англии, что относится к его претензиям на Гасконь с подозрением, граничащим с враждебностью. Когда разразился яростный спор по поводу французской бастиды (укрепленного города), построенной на английской территории в Сен-Сардо в Ажене, Карл использовал конфликт как повод для вторжения в Гасконь. Английский король послал во Францию графов Кента и Пембрука, чтобы заявить протест, который был высокомерно отвергнут. Карл хотел максимально досадить англичанам. В августе 1324 года он привел многотысячное войско к границам герцогства и осадил его главные города. В мгновение ока Англия и Франция снова оказались в состоянии войны.