Ивановку. Сортировку завода производил Сахновский и справился со своей задачей блестяще. Когда я сейчас, среди окружающей всех нас нищеты, развала и бедности, пишу эти строки, то как-то не верится, что еще недавно были в России времена, когда частный человек мог стать собственником 400 рысистых лошадей!

Г.М. Романовский, герцог Лейхтенбергский

Тамбовское имение герцога было приспособлено главным образом для нужд конного завода, а в громадном саратовском имении велось сельское хозяйство в очень больших размерах, там же находились три винокуренных завода. В 1905 году эти три завода и вся экономия герцога были сожжены, и Лейхтенбергский приложил немало усилий для восстановления своего хозяйства.

Последние годы жизни герцог зимой обычно жил за границей, а летом – на собственной Сергиевской даче близ старого Петергофа. Я не был знаком с герцогом Лейхтенбергским, но хорошо знал одного из его сыновей, с которым учился в Николаевском кавалерийском училище. После смерти отца именно он наследовал Ивановку и рысистый завод.

Ивановский завод, будучи одним из старейших конных заводов в России, имел весьма интересную историю. Немногие заводы на Руси просуществовали так долго, как Ивановский, и в этом отношении его можно сравнить, пожалуй, лишь с Хреновским.

Ивановский завод был основан в царствование императора Павла Петровича его любимцем обер-шталмейстером графом И.П. Кутайсовым. Точная дата основания этого завода неизвестна. Первый пожар случился в Ивановском заводе в 1826 году. Тогда сгорели многие документы, поэтому мы не имеем данных о первоначальном составе завода. Однако из других источников известно, что жеребец Богатырь 1-й, сын Барса-родоначальника и голландской кобылы, подведенный графом Орловым-Чесменским Павлу I, стал производителем в Ивановском заводе и родоначальником рысистого отделения. Разумеется, это было исключительным счастьем для графа Кутайсова, так как никто другой, ни тогда, ни позднее, не мог ни за какие деньги купить орловского жеребца. В Ивановке сохранилось предание, что после появления Богатыря в заводе граф многократно получал из Голландии и Дании кобыл, что положило основание рысистому заводу. Это предание вполне подтверждают заводские книги. Богатырь действительно покрывал и голландских, и датских кобыл, дочери и сыновья этих маток впоследствии поступили во многие рысистые заводы.

Граф Кутайсов как коннозаводчик слепо шел по следам графа Орлова, по его методу он хотел создать своего рысака. Орлов, чтобы создать Барса-родоначальника, скрестил арабские, датские и голландские элементы. Кутайсов, получив Богатыря, сына арабо-датско-голландского Барса и голландской кобылы, выписал голландских и датских кобыл и стал их покрывать Богатырем. Я полагаю, в то время он еще не знал, как в дальнейшем поведет работу граф Орлов, какие крови он еще добавит, какие элементы усилит, а какие уменьшит. Позднее, когда до Кутайсова дошел слух, что Орлов делает прилития арабской и английской крови, он попытался сделать то же самое. Однако ни Кутайсову, ни Шереметеву, ни Гагарину не удалось достигнуть того, чего достиг Орлов.

Интересно посмотреть, как отразилось на лошадях завода Кутайсова это утрированное голландско-датское скрещивание. Всякий подражатель обычно переходит границы и пересаливает. Если посмотреть данные о росте некоторых кутайсовских лошадей, то мы увидим, что они были чрезвычайно крупными. Современные им хреновские лошади имели рост в среднем 2 аршина 3 вершка, а кутайсовские – 2 аршина 7 вершков (Знаменитый) и 2 аршина 8 вершков (Богатырь 3-й). Хреновские лошади в это время были сухи, породны и, может быть, отчасти легки; кутайсовские рысаки из-за усиления голландско-датского элемента были крупны, даже громадны, и, вероятно, сыры и тяжелы.

«Молодой Богатырь». Картина неизвестного художника[25]

Я назвал Богатыря 1-го знаменитым. Общеизвестно, что император Павел I не выносил графа Орлова. Орлову был сделан при дворе намек, что следует подарить императору лошадь своего завода. Естественно, граф выбрал лучшую лошадь, подарить заурядную было нельзя: Павел I, по отзыву генерала Цорна, был знатоком лошадей. Нельзя было подарить и мерина. С Павлом Петровичем шутки были плохи! Вот почему я считаю Богатыря одним из лучших сыновей Барса-родоначальника.

Подтверждение этому я нахожу в 39-й таблице хреновских маток. Там отмечена кобыла Дуняша, дочь Богатыря. Лодыгин писал о том, что кобыла Дуняша была дочерью Богатыря, сына Барса 1-го. Стало быть, Богатырь был оставлен Орловым производителем, успел покрыть одну-двух маток, а затем был подарен Павлу. Дуняша стала основательницей замечательного женского гнезда, из которого вышли Сабля, Храбрая, Драгоценная, Касатка, Беглянка и другие. Я убежден, что Павел, зная желание своего фаворита Кутайсова иметь орловского жеребца, замечательного сына Барса 1-го, охотно пошел навстречу Кутайсову и передарил ему жеребца, подведенного Орловым. Этим он досадил Орлову и порадовал Кутайсова. Так Богатырь стал родоначальником кутайсовского завода.

О Богатыре имеются данные в «Еженедельнике Цорна» (1824): «1-й Богатырь, гнедой жеребец, ростом с лишком 2 аршина 4 вершка, сын известного жеребца Барса, завода графа Алексея Григорьевича Орлова».

Влияние завода Кутайсова, точнее, потомков Богатыря 1-го на другие заводы того времени было громадно. Заводские книги дают точную и исчерпывающую картину происходившего. Приведу несколько примеров. Д.Д. Казаков купил у графа Кутайсова внука Богатыря 1-го Любезного и десять рысистых кобыл. Князь С.С. Гагарин имел в своем заводе жеребца Чернеца, сына Богатыря 1-го, а также целый ряд дочерей Богатыря 1-го. Чернец выиграл в Туле в 1842 году. Граф А.И. Гендриков имел в своем заводе двух сыновей Богатыря 1-го – жеребцов-производителей. Я мог бы привести еще немало примеров того, как распространялась кровь Богатыря 1-го в рысистых заводах того времени, но полагаю, что и приведенных достаточно.

Первые печатные сведения о заводе Кутайсова находим в заводской книге 1839 года. Тогда Ивановский завод уже принадлежал сыну основателя – П.И. Кутайсову. В книге приводится таблица, где указаны лошади, бывшие в заводе с 1827 по 1837 год. Завод был разбит на два отделения – верховое и рысистое. В 1827 году в Ивановке было всего 518 голов: заводской состав, сосуны, годовики, двух-, трех- и четырехлетки. Ниже этой цифры за всё десятилетие поголовье лошадей не падало. Самое большое поголовье в заводе было в 1835 году – 546 лошадей.

Лошади этого завода происходят от Богатыря 1-го, Полкана, Павлина и Яхонта. Чистокровным рысаком был только первый. В создании рысистого отделения кутайсовского завода, согласно той же книге, приняли участие еще четыре жеребца: гнедой Бородавка, Шах от Бородавки и голландской кобылы, Алмаз и Геркулес Датского королевского завода, пожалованные императором Павлом Петровичем обер-шталмейстеру графу Кутайсову. Полуголландский Шах и датский королевский Алмаз войдут в родословную многих лучших лошадей Ивановского завода середины и конца 1820-х годов.

В книге 1839 года значатся кобылы