– Не думаю, – отозвался я.

Отец кивнул головой, соглашаясь:

– Они уже получили свое, а жаловаться они никуда не пойдут. Кто им поверит?

– Ну да! – хихикнул Жерест, провожая взглядом последний пончик, исчезающий в пасти Тартака. – Если тут троллей никогда не было.

– Теперь есть! – важно сказал Тартак, окидывая взглядом импровизированный стол, на предмет чего бы еще поесть.

Я сосредоточился, и на покрывало посыпались пачки мороженого. Папа замер, глядя остановившимся взором на это добро.

– Не перестарайся! – предостерег меня Тимон. – А то служба патрулирования магических нарушений явится в полном составе.

– Не волнуйся! – ехидно улыбнулся я. – Здесь из жителей Земли только мои родители, а они и так в курсе. К тому же за Викентием еще должок образовался!

– Какой? – живо заинтересовался Тимон.

– Его стиратели снова напортачили!

– И что на этот раз?

– На этот раз я окончил не школу, а институт.

Тимон наморщил лоб.

– Насколько я помню, институт – это вроде Школы у нас?

– Ну да! – хмыкнул я.

– И кто ты теперь? – откровенно веселился Тимон.

– Как кто? Мастер, конечно! А вообще–то долго рассказывать! – отмахнулся я. – Но кое–кому я выскажу по полной программе.

– Молодежь! – вступил в общую беседу мой отец. – Что в ваших планах? Ведь не будете же вы тут сидеть две недели? Надо наметить какой–то план, культурную программу, что ли!

Наступило всеобщее молчание. Все обдумывали план или культурную программу. Хотя Тартак, по–моему, просто переваривал то, чем он так славно угостился.

– Когда мы были с делегацией Светлого леса у его величества Кронтая Первого, нас приглашали на лицедейство, – припомнила Гариэль.

– Если мне не изменяет память, лицедейство – это спектакль, – прокомментировал па, – у нас в городке нет театра, но в Киеве есть.

– Еще нам там показывали разные диковинки, – продолжала Гариэль.

– То есть вы были в музее, – перевел папа. – В Киеве и музеи есть, даже несколько.

– Петя, – вмешалась мама, – ты в своем уме? Ты что, хочешь отправить их в Киев?

– Ребята прибыли сюда, чтобы познакомиться с этим миром, – повернулся к маме отец, – где еще они смогут с ним познакомиться?

– Да и Киев давно перестраивать надо! – невинно добавил я.

– Вот только давайте обойдемся без этого! – твердо сказал папа.

– Нет, ну вы как дети! – в один голос сказали мама и Аранта.

Мама все–таки уговорила девчонок ночевать у нас. Доводы, приведенные ею, были железобетонные! Во всяком случае, на наших девушек они подействовали безотказно. Во–первых: ночь, проведенная в относительно комфортной обстановке. Во–вторых: просмотр местных мод по журналам и телевидению. В–третьих: предоставление маминых ресурсов косметики в распоряжение девушек. Мужчины в ответ на приведенные доводы скептично хмыкнут, но женщины оценят эти преимущества в полной мере.

Оставив парней на хозяйстве, мы отправились домой. Гариэль быстренько сотворила иллюзии по нескольким мыслеобразам, кинутым ей мною. Мама только ахала, а па одобрительно сопел, рассматривая преобразившихся девушек. Конечно же Гариэль подкорректировала и некоторые характерные детали внешности, своей и Аранты. Мы шли, оживленно комментируя части пейзажа, несвойственные магирским лесам, как то: пластиковые бутылки, обрывки газет, пустые жестянки из–под консервов – всего, чего так много в пригородных лесах. Эти признаки цивилизации меня раздражали всегда, а сейчас тем более!

Уже на улице Гариэль приметила несколько представительниц местного населения и незаметно внесла изменения в детали одежды наших девушек.

Лешку, стоявшего посреди двора и растерянно озиравшегося по сторонам, трудно было не заметить. И он заметил нашу компанию сразу. Увидев меня, он радостно заулыбался, но присутствие трех красивых девушек пресекло немедленное изъявление радостных братских чувств. Он приблизился к нам.

– Здравствуйте, – неуверенно сказал Леха.

– Привет! – вежливо отозвался я. – Девочки, а это мой брат Алексей.

Лешка вежливо шаркнул ножкой.

– Леша! Это мои боевые подруги: Гариэль, Аранта и Морита.

Вид совершенно круглых глаз моего брата пролил бальзам на мою душу.

Девчонки прилипли к богатствам маминых запасов косметики. Гариэль благоговейно перебирала все эти помады, пудры, лаки, тени и туши для ресниц. Мама подробно объясняла, что для чего и когда применяется. Брат прилип к косяку двери комнаты и не сводил глаз с гостей.

– Девочки будут ночевать здесь! – решительно заявила мама и бросила на меня многозначительный взгляд.

Два раза на меня глядеть не надо! Я понял все с первого взгляда. Очевидно, что мне придется переться на ночь глядя в лесной лагерь. Тут места все заняты будут. А вот мой брат этого взгляда просто не заметил. Это за ним водится. Я подошел и ткнул его в бок.

– А? Чего? – Лешка недоуменно взглянул на меня.

– Чего… – передразнил я. – Собирайся! Ночевать в лесу будем.

– В каком лесу? С какой это стати я должен в лесу ночевать?! – возмутился брат.

– Впрочем, ты можешь и на кухне пристроиться, – ответил я, ласково глядя на Лешку, – или в ванной. А я пойду в лес. Там хорошо. Воздух свежий, лесной, места много…

– Ага, и комаров тоже! – язвительно добавил братишка.

– Комаров не будет! Их всех Тартак прибьет!

– Так вы все сюда приехали?!

– А то!

Да, мой брат отличается быстротой реакции. Мгновенно все сообразил и выразил готовность переночевать в лесу!

На подходе к поляне я ощутил «полог». Ну да! Ощутил. Этот было нетрудно ощутить. Крупноячеистый. Это Тартак ставил. Рассчитан на слонов. Все, что мельче, – проходи, встретят! Ну я и прошел. А вот брат наткнулся на силовую нить… Здесь я пропускаю его словесные конструкции. Зато мы были услышаны. Я почувствовал, как к моему горлу (не очень вежливо, между прочим) приставили кинжал. Он неприятно холодил кожу. С Лешкой также проделали подобную процедуру. А вот это зря! Мой братик увлекается восточными единоборствами. Харос, а это именно он наехал на моего брата, оставив свой кинжал в руках Лешки, ушел в росший поблизости куст.

– У вас что, проблемы со зрением? – вежливо поинтересовался я, не делая, впрочем, резких движений.

– Уже нет, – ответил Фулос, убирая свой кинжал.

– Как ты думаешь, если я расскажу Баграну о близком знакомстве Хароса с кустом, он посмеется? – осведомился я у Фулоса, поворачиваясь к своему брату, чтобы убедиться в его безопасности.