– Тогда, боюсь, из-за народного гнева нам придется защищать вас от горожан. А если силы и разум не вернутся к вам в полной мере, то, возможно, будет необходимо избавить вас от тяжкого бремени, которое вы несете. Как видно, корона оказалась слишком тяжелой для вашей стройной шеи.

В тот же вечер Марию с официальным эскортом препроводили в Холируд. Мортон и Атолл сопровождали ее с обеих сторон вместе с отрядом из трехсот пехотинцев. За ними шли лорды и еще тысяча двести солдат. Ее Величеству были оказаны все надлежащие почести, и толпа удовлетворилась этим. В течение дня настроение горожан постепенно становилось более сочувственным, и теперь они славили ее освобождение или спасение от рук злодея. Увидев, что к ней относятся с уважением и она свободно возвращается в свой дворец, они разошлись по домам.

Вернувшись в Холируд, Мария наконец воссоединилась со своими фрейлинами: Мэри Сетон, Мэри Ливингстон Сэмпилл, мадам Райе и двумя новыми, но не менее преданными дамами, заменившими уехавших «Марий», Джейн Кеннеди и Мари Курсель. Они отвели ее наверх в ее покои и помогли переодеться. Подали ужин. У Марии наконец проснулся аппетит, и она могла поесть без страха, находясь среди друзей.

* * *

Марию разбудили посреди ночи.

– Подготовьтесь, – велели они, и это были не голоса ее женщин, а голоса лорда Линдсея и лорда Рутвена.

– Что такое? – она натянула на себя одеяло.

– Нам предстоит поездка. Одевайтесь.

Она огляделась вокруг. Женщин нигде не было видно.

– Куда? Почему?

– Мы не вправе говорить об этом.

– Хорошо, – она выбралась из постели. – Вы позволите мне одеться одной?

Они кивнули и вышли из комнаты – по крайней мере так ей показалось.

Происходившее было похоже на сон или на то, что уже случалось раньше, давным-давно. Ее разбудили и сказали, что она должна приготовиться к поездке в какое-то тайное место…

Она быстро натянула самую прочную одежду и выбрала сапоги для верховой езды. Последней вещью, которая могла понадобиться в дороге, был грубый плащ ржавого цвета. Да, все это уже когда-то было. Ее фрейлины… она должна поговорить с ними, оставить сообщение. Она держала наготове записку для Босуэлла, где кратко сообщала ему о последних событиях и заверяла в своей преданности.

– Пойдемте, – донесся из-за двери голос Рутвена.

– Я иду, – ответила она.

У выхода из прихожей она остановилась. Там стояли фрейлины, которым велели ждать ее. Мария направилась к ним, и Рутвен не стал препятствовать ей.

– Передайте сообщение Бальфуру в замке, – обратилась она к Мэри Сетон. – Скажите ему, что независимо от того, куда меня увезут, он должен хранить верность и не сдавать замок лордам. Позднее я свяжусь с ним. А это для Босуэлла в Данбаре, – она протянула им сложенный листок бумаги без конверта. Ее не волновало, прочитают ли они эту записку. Она любила Босуэлла, и это не было постыдным секретом.

– Пойдемте, – голос Линдсея звучал нетерпеливо. Линдсей – гордый молодой лорд, который осмелился думать, что может сойтись с ее мужем в поединке.

Сжав руки мадам Райе на прощание, она повернулась и направилась к выходу. Когда они спустились по лестнице и вышли во двор, то повернули к задней части дворца. Это было то самое место, где она нагибалась и кралась вместе с Дарнли, когда бежала от своих нынешних спутников, или их отцов, после убийства Риччио. Тогда ее ждали Босуэлл и Хантли, но теперь их не было рядом.

– Седлайте лошадь, – велел Линдсей, старший и более бесцеремонный из ее спутников. Он взял под уздцы незнакомую лошадь и помог ей подняться в седло. Потом он оседлал своего жеребца и подал знак молодому Рутвену. Как будто из ниоткуда появилась группа вооруженных всадников, и по сигналу они рысью поскакали в ночь.

Они направились по дороге к воде, а потом, вместо того чтобы ехать к Лейту, повернули налево и спустились к Куинсферри. У причала ждало судно. они быстро поднялись на борт вместе с лошадями. Переправа прошла без затруднений, и когда они высадились на другом берегу, Мария решила, что они поедут по дороге в Стирлинг. Она предполагала, что ее будут держать в Стирлинге, огромной крепости, которая также служила их штаб-квартирой. Поэтому она удивилась, когда они направились прямо в Данфермлин и не стали останавливаться.

В темноте они проследовали через небольшой город и выехали в чистое поле. В летнем воздухе, который даже сейчас оставался теплым, она слышала трели соловьев. Они въехали в Блэрадамский лес, и Линдсей возглавил отряд – он как будто хорошо знал дорогу. Здесь, под покровом темноты, раздавались другие звуки: уханье сов, визг хорька и вой бродячей собаки где-то в кустах.

К тому времени, когда они выехали на опушку леса с другой стороны, небо на востоке посветлело, и там появилось жемчужно-белое сияние. Впереди Мария видела зыбкий силуэт Бенарти-Хилл, а слева – темные Ломондские холмы. Она услышала гогот диких гусей и внезапно поняла, где находится и куда направляется: в замок Лохлевен.

Ну конечно же! Это был мощный замок на острове посреди глубокого и часто штормистого озера. Но главное, им владела мать лорда Джеймса со своими многочисленными отпрысками, не имевшими отношения к королевской династии. Кроме своего любимого лорда Джеймса, леди Дуглас имела семерых дочерей и троих сыновей. Линдсей был женат на дочери Дугласа, а первая жена старшего Рутвена принадлежала к роду Дугласов. Ее заключение будет семейным делом: надежная фамильная тюрьма, где все тюремщики связаны узами родства и взаимной верности.

Теперь она видела широкую, ровную поверхность озера с прибрежными зарослями камыша и слышала крики гнездившихся там водоплавающих птиц. Она приезжала сюда раньше: они останавливались здесь с Дарнли перед свадьбой и охотились в окрестных холмах, а вечером возвращались на гребной лодке в свое убежище на острове. Оно казалось чудесным уединенным местом – воплощенной мечтой для любовников. Она даже меблировала свои комнаты и украсила их королевскими атрибутами.

У нее вырвался горький смешок, и Рутвен повернул голову, чтобы посмотреть, что ей показалось таким забавным.

«Мои апартаменты ждут меня, – подумала она. – Воплощенная мечта для невесты превратилась в воплощенную мечту для тюремщика».

Они трижды покачали фонарем, и им ответил огонек на острове, расположенном примерно в миле от берега. Потом они взошли на борт небольшой лодки, и двое мускулистых слуг Линдсея заработали веслами. Им понадобилось немного времени на переправу, а сэр Уильям, сводный брат лорда Джеймса и хранитель замка, уже ожидал их на причале. Когда нос лодки прорезал камыши, потревоженные птицы разлетелись вокруг. Вода плескалась почти у самых стен замка, высоких и грозно нависавших над озером.

– Добро пожаловать, – с поклоном произнес сэр Уильям, тяжело отдуваясь. Он был больным человеком, вспомнила Мария, и ему постоянно приходилось посылать за лекарствами от грудной жабы и хронического кашля. Хотя он находился примерно в таком же возрасте, как и лорд Джеймс, ему не хватало внушительности и крепкого телосложения своего единоутробного брата, в отличие от леди Дуглас, которая тоже стояла на причале.