карту и пометки на ней. — В общем, так! Акцию разрешили, но помни: следов пребывания российских военных не должно остаться! Ситуация очень тонкая! И времени на проверку информации практически нет. Будем надеяться, что эта информация не утка. И я вообще мало что понимаю о том, кто нам сливает информацию. Одним словом: либо нас хотят втянуть в какую-то игру, либо нам реально помогают. В любом случае косите под натовских военных, и всё будет хорошо, — посмотрев на отметки на карте и спутниковые снимки на планшете, произнёс Громов.

— Там, на побережье Восточно-Китайского моря, находится засекреченная военная база. Выяснить это было несложно. Хоть она и замаскирована, но факт остается фактом! Китайцы умеют хранить свои секреты, правда, не всегда они остаются секретами, — улыбнувшись, добавил Романов.

— Хорошо, допустим, мы сможем попасть на эту военную базу, но где искать там? — внимательно рассматривая снимки со спутника, спросил Громов.

— Я думаю, что вариантов не так-то и много. Их всего два. Это либо испытательная лаборатория, либо хранилище, — с раздумывающим видом на лице, ответил Призрак.

— Ладно, но как ты себе представляешь выполнение этой миссии? — озадаченно спросил Михаил Иванович, сев на свободное кресло около рабочего стола Романова.

— Пока не знаю, но, думаю, мне и небольшому отряду… Примерно три-четыре бойца… Да, скорее всего, придётся десантироваться с большой высоты, а значит, с бомбардировщика, который сможет нас доставить на место, не засветившись при этом на радаре противника, — вертя роллер в руке, ответил Призрак. — А вот эвакуация… Лучше это делать с помощью подводной лодки, при незаметной поддержке отряда боевых пловцов.

— Интересно, но уж очень масштабно! — слегка усмехнувшись, добавил Громов.

— А иначе никак. Вы сможете обеспечить эти условия? В противном случае об успешном исходе операции по возвращению образца придётся забыть. Как-то так.

— Хорошо, Андрей. Кого возьмёшь с собой?

— Мне нужно три или четыре диверсанта управления «С». А именно: один снайпер, взрывник, штурмовик. Нет, два штурмовика, — ответил Романов, положив роллер на рабочий стол.

— Когда планируешь день Х?

— Мне понадобится день на полную и детальную разработку плана по имеющимся у меня материалам, и можно будет вылетать.

— Хорошо, я отдам команду, — вставая с рабочего кресла, сказал Михаил Иванович, направившись к выходу из кабинета Романова.

Андрей встал из-за стола, снова подойдя к окну, и посмотрел на двор. Медленно продолжал кружиться и падать небольшой снег. На улице стояла прекрасная и сказочная рождественская погода. Вечер плавно опускался на город, и постепенно включались мачты уличного освещения. Праздник Рождества был в самом разгаре, но, правда, Призрак чувствовал себя почему-то чужим на этом празднике. Он помнил свою мать, которая постоянно рассказывала ему с сестрой о католическом Рождестве, ведь Анна, по настоянию матери, была окрещена в католической церкви в Берне, где они жили всей семьёй. Призрак часто вспоминал эти годы с какой-то долей отчаяния, которого и так сполна хватало в его жизни. Он помнил о том, как мать воспитывала его и сестру в христианских традициях, прививая Андрею православие, а Анне римско-католическую веру. Иногда Романову очень не хватало его ушедших, как он верил, на небо родных. Призрак думал, что если бы хоть кто-то был бы с ним, то он бы был не так одинок в своей непростой жизни. Хотя, впрочем, эту жизнь он выбрал себе сам, понимая абсурдность своего тогдашнего поступка. Ведь нет! Романов не хотел этой войны, он вступил на эту огненную черту от полного отчаяния, которое так и не смог пережить, и тогда казалось, что война — самое лучшее лекарство от всех горестей!

Штат Виргиния. Лэнгли. Штаб-квартира ЦРУ.

Дэниел вышел из лифта и направился вдоль по коридору. Пребывая в отличном расположении духа, он понимал, что, похоже, наконец, образец нашелся. Облегчение означало скорый подъём по карьерной лестнице

Майерс продолжал светиться от счастья, быстрым шагом проходя по коридору штаб-квартиры, направляясь в кабинет к мисс Стивенсон, которая, по его приказу, немедленно прибыла в Лэнгли и работала над материалами, изучая донесения резидентур, но успех пришёл оттуда, откуда его не ждали. Такое, надо сказать, бывало не так редко и по-своему выглядело достаточно привлекательным.

Дэниел продолжал думать только над одним. В данный момент его заботило только то, как он добудет образец, ведь ему уже сам Нолингтон пообещал в скором времени сесть в более престижное кресло, нежели то, в каком он находился сейчас. А это было очень неплохо, ведь Майерс уже достаточно давно сидел в своём нынешнем кресле и качестве и уже давно думал о повышении, однако большого дела так и не подворачивалось, но сейчас всё начинало выглядеть довольно светлым, лучистым и привлекательным. Теперь Дэниела волновало только одно, а именно — как оправдать возложенные на него большие надежды, поэтому от него ждали свежих идей и ответственных решений.

Анджелина сидела в кресле за рабочим столом, ожидая нового задания от мистера Майерса, а пока продолжала разбираться в своих бумагах и мыслях, которые приходили к ней. Она не знала, что на данный момент её заботит больше: личное или служебное, но в итоге, как всегда, побеждала работа или служба, как бы при этом ни хотелось послать её далеко-далеко!

Агент Стивенсон пристально смотрела на шкаф, стоявший в углу кабинета, на котором находились часы, показывавшие раннее утро. Анджелина снова посмотрела в папку с распечаткой донесения агентур и, отсортировав их, взяла правой рукой кружку с кофе и сделала несколько глотков. Горячий бодрящий напиток был как нельзя кстати в такое хмурое и неоптимистичное утро. Окончательно оторвавшись и мысленно, и на деле от бумаг, мисс Стивенсон подумала об Андрее, представляя, что он сейчас может делать и думает ли о ней, вспоминает ли её. Анджелина хотела это знать, для неё это было важно, как и для каждой обычной девушки. Она понимала и сердцем и головой, что хотела бы провести с Андреем весь свой остаток жизни, но также понимала и то, что у судьбы на всё было своё видение, и противиться ей было невозможно! Уж таков был этот нелёгкий закон в этом таком суетном мире, где люди не принадлежат себе, а несут свой крест, как Иисус нес свой крест на Голгофу, так и другие люди смиряются и продолжают свой нелёгкий путь.

Внезапно дверь кабинета агента Стивенсон открылась, и в него зашёл мистер Майерс, держа папку в руках, которую через несколько секунд положил на рабочий стол Анджелины.

— Итак, нас ждёт с тобой последний аккорд, — радостно начал Дэниел, слегка при этом улыбнувшись.

Мисс Стивенсон открыла папку и