возможности в целях, а с другой ставит в тупик, оставляя без малейших намеков на желательность выбора той или иной, то в этичном рынке сокрыт механизм, помогающий человеку справится со своей свободой. Этот механизм – обмен информацией о чужих неудовлетворенных потребностях, которые мешают общей свободе. Рынок помогает найти правильные цели и придать нужный смысл. Все, что для этого надо – следовать нормам, потому что рынок – это место где нормы воплощаются в практическое благо. Этичный рыночный обмен элегантно разрешает неразрешимое требование свободы – одинаковой возможности каждого преследовать свое благо одновременно преследуя общее. Договор эквивалентного обмена можно считать наглядным воплощением ФП.

Рыночный договор сам собой решает задачу – как практически определить свободного человека? ОЭ требует отказа от насилия. Но теперь-то мы знаем, что мало отказаться от насилия на словах. Надо творить благо, а это непросто. Как быть, если человек не смог найти смысл в жизни, не справился, не нашел себе применения? Достоин ли он свободы? Имеет ли право на участие в договоре, на свое мнение? Не удивительно, оказывается, что имеет. При условии, что не сидит на шее близких, а честно делает то, на что он способен, потому что каждый способен хоть на что-то. Те же, кто предпочитает не участвовать в публичном договоре, а жить в кругу семьи – сами собой отвечают на вопрос о том, нужна ли им свобода.

Общее благо оказывается достаточно практично, если можно считать практичным простую формулу – найти полезное дело для людей и одновременно для себя. Преследуя пользу, требуемую рынком, человек создает свое социальное "я". Он получает образование, раскрывает способности, растет профессионально, творчески, духовно и т.д. А главное – трудится, создавая настоящие, а не фальшивые ценности. Он ищет смысл, нацеленный на общее благо и прикладывает к его реализации максимум усилий. Теперь никто не стремится варварски истребить ценные ресурсы или забыть о долгосрочных последствиях. Никто не стремится сформировать ненужный спрос, навязать потребности, создать нужду и вызвать необходимость. И разумеется, никто не собирается пользоваться кем-либо бесплатно. У всех, в принципе, одна цель, хоть каждый понимает ее по своему. Рынок, как общий договор, позволяет свести субьективные цели в одну. Разумеется, как всегда со свободой, рынок несет риск. Неудача на рынке ничем не отличается от неудачи в поиске смысла жизни. Если человек не смог принести другим пользу, он жил зря. Да, можно говорить о том, что он был хороший, добрый и его жизнь была необходима его близким. Но когда мы говорим о свободе, мы всегда думаем о посторонних. А эти посторонние понимают только абстракции, и одна из них – деньги.

Теория рационального выбора, обьясняющая как работает рынок, учит, что человек всегда будет наживаться на других, если у него есть такая возможность. Теория еще более рационального выбора учит, что на самом деле рациональный выбор – это свои долговременные интересы. Но только теория обьективно этичного выбора, пока к сожалению, не существующая, предполагает оценку не только выгод и рисков, пусть и долговременных, но и приемлемости их для окружающих, обьективной пользы всем и каждому. Она обьяснит, как работает этичный рынок, который превращает высокие абстракции в конкретные дела. Этичный рынок не надо регулировать. Регулирование рынка ничем не отличается от патрулирования улиц. И то, и другое необходимо, если общество заполнено сторонниками насилия, и ведет лишь к большему, системному насилию. Справедливый рынок возникнет только под воздействием этики, а не государственной, религиозной или коммунистической "справедливости". Когда в каждой транзакции человек увидит не только себя и свой барыш, а всех остальных сразу, включая тех, кого его транзакция затрагивает попутно и неявно. И тогда такой рыночный успех автоматически превратится в смысл деятельности и всей жизни.

– Творчество и слава

Признаться, рыночный смысл жизни выглядит не слишком вдохновляюще. Разве можно считать рынок, даже этичный, Великим Общим Делом, ради которого стоит жить? Зависит от человека. Вообще-то, жить ради людей – великое дело. Надо просто помнить, что этичный рынок не имеет с нынешним ничего общего. Однако, глупо было бы думать, будто все люди только и ждут, что рынок им подскажет кем стать и чем заняться. Всегда есть неугомонные, которым больше всех надо. Но потому свобода и не сводится только к выбору! А в случае рынка – к массовому производству, удовлетворяющему спрос, каким бы многообразным и изменчивым он не был. Свобода позволяет (и на самом деле требует) не только устранять существующие неудовлетворенные потребности, но и открывать новые возможности, вести рынок, а с ним и общество, вперед. Ибо не только потребности подсказывают цели, но и цели подсказывают потребности! И так уж получается, что чем человек свободней, тем больше он склонен не тупо следовать существующим нормам, механически производя ресурсы, а находить новые, делающие производство ресурсов более эффективным.

Однако, как бы ни увлекался творчеством беспокойный духом, его успех невозможен вне рынка. Этичная экономика включает в себя все виды свободного обмена. Если цели первого типа работают на опережающий спрос, то второго – на опережающее предложение. И всякое новаторство, всякое творчество требует обьективной оценки. Признание художника, уважение ученого, благодарность общественному деятелю – эти виды обменов тоже отражаются в ней материальным успехом. Еще при жизни.

И тем не менее, это свойство этичной экономики – способность адекватно оценить любую обьективную пользу – выглядит парадоксально. В наше время экономического насилия ценность искажена беспринципной борьбой за ресурсы, конкуренцией, психологией "все или ничего". Богатеют максимально бессовестные, а таланты либо остаются нищими и непризнанными, либо идут на поклон невзыскательным потребителям. Этичная экономика оценивает пользу пропорционально ее абстрактности. Чем она абстрактней и вечней – тем важнее и ценнее. Именно так работает обьективная этика, которая нацеливает каждого на максимальную обьективность и параллельно воспитывает в каждом совершенный вкус.

Это относится и к самим талантам. Этичный талант не рвется к славе, а делает свое дело. Если он не может без творчества – он творит, но не ради известности, а ради результата. Правильное отношение к результату несовместимо со стремлением угодить толпе, привлечь внимание, продаться дешево и быстро. В этичной экономике не будет самого понятия "продаться", потому что этичные люди не нуждаются в проституции. (Друзья, я конечно выражаюсь фигуральную – когда продают свои моральные принципы). Слава – вовсе не критерий обьективности. Более того, она скорее противоречит ей. Использование известности в качестве рычага успеха ничем не лучше использования любого другого преимущества. Можно сказать – известные лица