Джулия так резко двинула коленом, что Харальд, задохнувшись, согнулся пополам. Джулия бросила его перед троном и почти бегом заторопилась к двери, в которую вышел Руперт. Ей стало до жути очевидно, что если она не поговорит с ним, то Руперт пойдет навстречу демонам, уверенный, что она его не любит.

А она не может позволить ему идти на смерть, веруя в ложь.

Она выбежала из тронного зала и помчалась по коридору, ведущему к личным покоям короля. Возле двери короля она постояла секунду, собираясь с собой, прежде чем вежливо постучаться. Никто не отозвался, а когда она попыталась повернуть ручку, та не поддалась. Она стукнула кулаком по толстой панели, и отшатнулась, когда в двери вдруг открылся огромный пылающий глаз и строго посмотрел на нее. Джулия непроизвольно задрожала. Все инстинкты подсказывали, что надо повернуться и бежать, однако она осталась стоять и вызывающе посмотрела в ответ.

Дверь запечатана, произнес холодный голос прямо у нее в голове.

«Ты должен меня впустить», дрожащим голосом сказала Джулия. «Мне надо повидаться с королем.»

Принц Харальд, принц Руперт и Верховный Маг могут войти, произнес холодный голос. Для всех остальных дверь запечатана. Уходи немедленно.

«Мне надо повидаться с королем! Это важно!»

Уходи немедленно.

«Черт побери, пусти меня!»

Джулия потянулась к мечу и яркая вспышка гибельного огня заставила ее растянуться на полу. Она потрясла головой, прогоняя туман, потом неустойчиво вскарабкалась на ноги, стараясь держать руку подальше от меча. Глаз на двери спокойно смотрел на нее, яркий, с металлическим блеском, совершенно нечеловеческий.

Уходи, сказал холодный голос. Уходи немедленно.

Джулия беспомощно посмотрела на немигающий глаз, потом повернулась и пошла прочь по коридору. Глаз проследил, что она ушла, а потом закрылся, бесследно утонув в поверхности двери. Джулия медленно вернулась в тронный зал. Для чего бы король ни хотел видеть своих сыновей и Верховного Мага, наверное это чертовски важно, если поставлено такое сильное охранное заклинание. Она поговорит с Рупертом потом, после встречи.

Ей надо обязательно поговорить с ним, пока еще есть время.

* * *

Глубоко в плотной мгле Южного Крыла медленно распахнулась дверь и лорд Дарий шагнул в коридор. Он осторожно осмотрелся, но ничто не шевелилось в широкой, пустой галерее, что простиралась по обе стороны от него. В ней было холодно, темно и тихо. Дарий медленно улыбнулся и плотно затворил за собой дверь. С очень тихим щелчком она закрылась и на панели не осталось ни следа.

Слабый свет испускала только лампа со светящимся мхом, подвешенная высоко под потолком, однако глаза Дария так привыкли к темноте, что даже тусклого свечения хватало, чтобы ясно видеть коридор. Он нервно осмотрелся, чувствуя тревогу на открытом месте после столь долгого времени, проведенного в тесных и узких туннелях, потом присел на корточках возле стены. Его когда-то модные одежды были засалены и грязны, свободно свисая с отощавшего тела. Нездоровая кожа покрылась пятнами, став восково-бледной, болтаясь безобразными складками и мешками после потери слишком большого веса за слишком короткое время. Никто из утонченных лордов и леди Двора не распознал бы лорда Дария в полубезумной пугалоподобной фигуре, что скрючилась в тенях, как животное, потому что предпочитала тьму свету.

Выпуклые глаза ярко блеснули, когда он оглянулся, готовый мгновенно отпрянуть и бежать при первом признаке опасности. Рука его снова и снова дергалась к кинжалу, спрятанному в рукаве, однако ни тени не шевелились, ни единый звук не нарушал тишины, кроме его собственного прерывистого дыхания.

Южное Крыло молча ждало, как невозмутимо ждало столько лет, однако в неподвижном воздухе все-таки чувствовалось какое-то напряжение, словно сами камни ощущали, как что-то злое ходит по пустым коридорам.

На лице Дария застыло холодное, целеустремленное выражение, словно он владел неким страшным секретом о чем-то сделанном или спланированном во мраке, ибо эти вещи не могут противостоять свету дня. Руперт мог бы узнать этот взгляд, ведь он прошел сквозь бесконечную ночь и что-то от тьмы осталось в нем и останется навсегда. Лес Мрака поставил свою мету на обе души, но если Руперт пытался отбросить тьму, то Дарий добровольно поддался ей в обмен на то, что ему обещали.

Дарий протянул левую руку и с его пальцев, не обжигая, взметнулось вверх пламя. Теперь у него есть сила, сила его темного Хозяина, и с этой силой все долги будут оплачены, все оскорбления отмщены. Дарий тихо засмеялся и пламя исчезло. Он скрючился один во мгле, ничего не говоря и мало задумываясь, страшась, что за ним придут те, кого он боится и ненавидит, придут сюда, в тишину, холод и мрак пустынного Южного Крыла.

* * *

Король Джон выдохнул и недовольно заметил, как дыхание паром сгустилось в стылом воздухе. Он плотнее завернулся в плащ и чуть ближе подвинул кресло к ровно пылающему камину. Даже в его личном покое, расположенном глубоко в сердце Замка, невозможно укрыться от колючего холода Леса Мрака. Он задумчиво посмотрел на Верховного Мага, сидящего напротив по другую сторону камина. Маг без всякой элегантности развалился в кресле, жуя куриную ножку и уложив костлявые ноги на подставку. Кажется, холод его совсем не беспокоил.

Все свободные ниши в тесно заставленной комнате заполняли лампы и свечи, однако сохранялось ощущение полумглы. Король всегда чувствовал силу и уют от множества слоев древнего камня, окружавшего его, от магии и мистики Лесного Замка, от наследия предков, перешедшего к нему по праву рождения. В течении двенадцати поколений до него Лесные короли обороняли Страну от всего, что ей угрожало, и что-то от их силы и решительности, как всегда верил Джон, осталось в самом Лесном Замке. Но ныне пришла долгая ночь и всей древней магии стен Замка оказалось недостаточно, чтобы сдержать Лес Мрака.

Король раздраженно нахмурился: времена становятся по-настоящему трудны, когда человек не может найти мира и покоя даже в тиши собственной комнаты.

Джон коротко улыбнулся, осознав мелочность мыслей, и твердо отмел их в сторону. Он снова взглянул на Верховного Мага и в голове быстро мелькнули воспоминания и не все плохие. Он и Маг никогда не были особенно близки, однако в течении многих лет им хорошо работалось вместе. Было даже время, когда он думал о Верховном Маге как о своей сильной правой руке, но это было давно. Очень давно.

Маг счистил с куриной ножки остаток мяса, а потом, почувствовав взгляд Джона, небрежно сломал косточку пополам и пососал мозг, словно ребенок леденец на палочке. Окончив, он бросил косточки в огонь и вытер жирные пальцы о полу своей мантии. Король Джон отвернулся. Верховный Маг, которого он помнил, скорее бы умер, чем проявил бы столь нецивилизованные манеры.

Маг, которого он помнил, был воспитанным и вежливым, а иногда даже денди.

Всегда на вершине моды, даже в прическе все волоски на своем месте. Вплоть до самого конца попойки его не подводило равновесие, держатели таверн говорили, что он наиболее достойный известный им пьяница. Джон вопреки себе слегка улыбнулся, однако улыбка исчезла, когда он припомнил другие вещи. Он закрыл глаза и через некоторое время страшные воспоминания утихли, однако боль осталась, как оставалась всегда. Он снова взглянул на Верховного Мага, который отсутствующим взглядом смотрел в огонь. Лицо Мага было спокойным и бесстрастным, и Джон не имел понятия, о чем этот человек может думать.