в пользу людей. Тревожно посмотрев туда, Рилай приблизил изображение со своего интерфейса и присмотрелся к творящемуся там безумию. Главная дорога выходила на каменистую равнину, пролегая через весь Аполотон, и сколько себя помнил Рилай, всегда была не только богато украшена, но и хорошо охраняема. Бесчисленные посты наблюдения, патрульные дроны, сканеры, детекторы — всё это в изобилии расставляли стражи, пытаясь максимально обезопасить движение на ней. И теперь, глядя на то, как хорошо подготовленная армия «Хранителей», обладателей самого совершенного оружия и техники у людей, проигрывает квартал за кварталом высоким созданиям в серебристой броне, Рилай почувствовал, как его охватывает непонятная тоска. Матёрый офицер, многое повидавший за свою жизнь, имеющий двух детей и жену, не мог справиться с мерзкой слабостью от зрелища, что лучшие из лучших сейчас бессильны что-либо сделать с надвигающейся погибелью. С грохотом рухнул на битый асфальт один из тяжёлых четырёхногих шагоходов, провалившись в ещё один подземный переход. Ярко вспыхивали щиты «щитоносцев», озаряя темнеющие улицы белыми вспышками. С города сходила позолота. Медленно, словно прощаясь с мечущимися людьми. Позади позиций «Хранителей» обосновалась целая колонна из легковых энергомобилей обычных граждан, покинутых и брошенных хозяевами вместе с вещами. Материальные ценности неожиданно перестали быть важны и люди побежали обратно, в свои квартиры и дома, надеясь, что их вот-вот спасут. Турболёты и истребители вились среди высоких небоскрёбов, озаряя их стены огнём энергоракет и лазеров, и уже сам воздух раскалялся от витающей в нём энергии. Битва уходила вглубь города.

— Это невыносимо… — прошептал Рилай, выключая экран шлема. Ни одна перестрелка с преступниками не шла в сравнение со сражением у окраин Аполотона.

Резкий звук падающих камней заставил их встрепенуться и вновь поднять оружие. По стене небоскрёба напротив ползла, цепляясь когтями за бетон, серебристая тварь с чёрными выпуклыми глазами, в которых горели три ярко-красные точки. Посмотрев на оцепеневших от ужаса и отвращения людей внизу, она издала щёлкающий звук своей странной головой, похожую на осиную, и, шустро перебирая шестью лапами, скрылась в разбитом окне. Через секунду оттуда полыхнуло жёлтое пламя, оставляя подпалины на стенах.

— Ну и мерзость, — с трудом выговорил Брон, опуская дрожащую Эри на землю, — Урси был прав — им нужны только души. А тела можно сжечь, чтобы не осталось и следа людей после анимагенов.

— Мне нужно найти свою семью, — словно не слыша, произнёс Рилай, медленно поворачивая голову в сторону портового района, — они где-то там… А я не могу им позвонить — связи нет, — в шлемофоне давно стояла полная тишина — связь первой пострадала при атаке.

— Это безумие, — покачала головой Эри, стирая с лица слёзы и ненароком перемазавшись сажей и грязью, — нельзя идти в одиночку. Это верная смерть!

— Но я должен! — вскрикнул страж, попятившись. — Я не могу позволить, чтобы Дану или Ири и Мирая схватили эти… создания!

— Если они остались дома, у них ещё есть шанс… — начал было Брон, но осёкся. «О каких шансах я говорю? — горько усмехнулся он про себя, снимая маску. — Город штурмуют анимагены, в дома лезут какие-то жуткие твари, а «Хранители» бессильны кому-то помочь… какие шансы?»

Вдруг небо над их головами вздрогнуло и начало затягиваться голубой мерцающей плёнкой, которая закрыла последние лучи Ольмира на стенах Аполотона. Она быстро смыкалась над ними, едва слышно вибрируя, гудя и наполняя пространство вокруг мертвенно-голубым сумраком.

— Городской щит, — даже Рилай ещё ни разу не видел, как работает это устройство, по слухам спасавшее Аполотон от ракет Эххийской Армады, — поздновато они его включили. Эти создания, кем бы они ни были, уже в городе.

— Если только… — Эри переглянулась с Броном. — Если его не активировал «Рассвет»!

— Что за чушь? С чего бы им его активировать?

— Потому что теперь никто не сможет сбежать, — упавшим голосом проговорила девушка, — мы заперты с ними в одном городе. Сигнал предназначался не беотам, а Эксплару!

— Или Вестник опять нас обманул, — Брон даже зубами скрипнул от злости, вспомнив о своём давнем враге, — или наоборот, всех обманул Эксплар. Он знал, и про план Исхода и про само Сопротивление. Но почему он не погасил его заранее?

— Возможно, он не был до конца уверен в этом. Но сейчас глупо об этом рассуждать, — Эри отстранилась от диггера, сердито посмотрев на него так, слово это он оказался виноват в её недавней слабости, — надо найти наших беотов и вместе с ними попытаться сбежать отсюда.

— Про кого вы говорите? — не понял страж. — Каких ещё беотов?

— Вон тех, что стоят рядом с турболётом, — кивнул Брон на площадь, где виднелись двухметровые силуэты со светящимися глазами, — пошли, мы и так рискуем, находясь на открытой местности. Ты с нами, Рилай? — он перевёл взгляд на стража, но тот отрицательно покачал головой.

— Я иду за своей семьёй, — вполголоса проговорил он, вновь активируя интерфейс на шлеме, — портовый район далеко от основного сражения, так что есть ещё надежда… — последнее слово Рилай выговорил с трудом, словно сам не верил в него.

— Опасно идти одному… — начала было Эри, но Брон жестом остановил её.

— Если… ничего не получится, то постарайся выжить, — сказал диггер, оглянувшись на подозрительный шум за разбитой витриной, — анимагены забирают души людей для создания себе подобных, поэтому смерть — ещё не самая худшая участь.

***

Если бы Вульпи знал, что пластиковые подоконники столь ненадёжны, что не могут выдержать веса всего одного стокилограммового беота, то он ни за что не стал цепляться за них обеими крюками. Но теперь у него было достаточно времени подумать над этим, лежа в пробитом большом мусорном контейнере в проулке. «Как-то неловко получилось, — думал лис, чувствуя, что у него на морде лежит чёрный полиэтиленовый пакет, — гадство… как же больно!» Его тело словно разламывалась — падая с седьмого этажа, он ударился спиной о металлическую крышку бака, с громким треском провалившись внутрь него. Поморщившись, Вульпи поднял руки и стащил объёмный мешок со своего лица.

— Как же я так? — озадаченно сказал он, глядя на угасающее закатом небо. — Эх, хорошо что Кари меня не видит…

Забывшись, он резко поднялся и гулко ударился лбом о пробитую крышку, откинув её к стене. Звук эхом пронёсся по пустым проулкам,