Полковник Босток хмыкнул:

— Нельзя обвинить человека только потому, что он молчит.

— Да, сэр, я и не говорю, что мистер Амброз виновен. Просто излагаю версию. Если он взял чертежи, то должен был придумать, что делать дальше, и придумать быстро. Единственное, что оставалось, — положиться на милость мистера Джеймса Парадайна. Мы знаем, что мистер Амброз увез семью без четверти десять. Знаем, что он и его жена после возвращения выходили из дома. Миссис Амброз утверждает, что ходила за доктором Гортоном. Мистер Амброз якобы ее искал. Никто не знает, когда они оба вернулись. Предположим, мистер Амброз отправился в Ривер-Хаус, а миссис Амброз последовала за ним — он, возможно, что-то сказал, ну или она сама догадалась. Амброзы живут в Мидоукрофте, через реку от Парадайнов. Долго добираться, если ехать на машине по шоссе, но всего семь-восемь минут пешком через мост и по тропке. Предположим, они пошли именно так — мистер Амброз не стал бы рисковать, возвращаясь в Ривер-Хаус через парадный вход. По крайней мере я бы на его месте точно не стал. Я бы подошел к террасе и постучал в стеклянную дверь. Допустим, мистер Амброз так и поступил. Отчим открыл, и они поговорили. Если миссис Амброз шла вслед за мужем, ничто не могло помешать ей отворить дверь и подслушать их беседу. Отпечатками это не докажешь, поскольку все успели прикоснуться к той двери, до того как мы приехали. Предположим, Ирен явилась в Ривер-Хаус, предположим, услышала, что муж рискует лишиться места — как минимум, если его застукали на выдаче военной тайны. Как ни посмотри, им грозило полное разорение. Судя по тому, что мы знаем о миссис Амброз, она в первую очередь подумала бы о детях. В возрасте двенадцати лет, когда ее котенку грозила опасность, она столкнула другую девочку в реку. Как по-вашему, что Ирен способна сделать теперь, если сочтет, что кто-то угрожает ее детям?

— Господи помилуй! — воскликнул полковник Босток. — Но что толку спорить? У нас нет доказательств.

— Вы правы, сэр. Но вероятность такого развития событий была. Я не утверждаю, что миссис Амброз виновата. Мистер Амброз тоже мог убить Парадайна. Я лишь хочу заметить: у обоих была такая возможность. Они выходили из своего дома, и им ничего не стоило спустя короткое время оказаться здесь. Оба имели серьезный мотив, если мистер Амброз действительно взял чертежи. Все в семье знали, что мистер Парадайн сидит в кабинете. И все, если не ошибаюсь, знали, что перед сном он всегда выходит на террасу. Как мистер Амброз, так и его жена вполне могли подкараулить старика и столкнуть.

— Да, а кроме Амброзов, это могли сделать и другие! Я не утверждаю, что эти двое невиновны. Я говорю, что у нас нет улик.

— Да, сэр, — подтвердил инспектор Вайнер.

Мисс Сильвер кашлянула и вдруг задала странный вопрос:

— Не могли бы вы сказать, где нашли отпечатки пальцев миссис Рэй?

— Господи помилуй… вы что, подозреваете ее?

Мисс Сильвер уклончиво улыбнулась:

— Если инспектор будет настолько любезен и сообщит мне…

У Вайнера ответ был наготове:

— Она сидела в кресле, которое сейчас занимает полковник. Мистер Марк Парадайн тоже там сидел. На спинке и подлокотниках отпечатки пальцев их обоих. А еще — мистера Ричарда, но он утверждает, что заходил в кабинет в шесть.

— Нет ли еще где-нибудь отпечатков миссис Рэй, инспектор?

Вайнер нахмурился:

— Есть. Причем в довольно странных местах. Похоже, она вышла через спальню покойной миссис Парадайн. Вон та дверь, между камином и стеной — на ручке с обеих сторон, а также на двери, ведущей в коридор, отпечатки пальцев. И полный отпечаток ладони высоко на филенке изнутри. Похоже, миссис Рэй нащупывала путь в темноте. Я еще не расспрашивал ее — не было времени.

— Вы не задумывались, по какой причине она вышла через другую комнату?

— Признаюсь, что нет.

Мисс Сильвер продолжила:

— Если миссис Рэй разговаривала с дядей и в эту минуту в дверь постучали… возможно, мистер Парадайн, не захотел, чтобы она увидела пришедшего. Вероятно, он попросил ее выйти через спальню. Вы допускаете такое объяснение?

Вайнер с уважением взглянул на собеседницу:

— Вполне.

— Думаю, именно так и было.

— По-вашему, миссис Рэй слышала голос мистера Амброза?

— Не знаю… Но у меня возникло ощущение, что она и впрямь что-то слышала. Охотно рассказав о разговоре с мистером Парадайном, миссис Рэй вдруг сделалась очень сдержанна, как будто боялась продолжать. Она нашла предлог, чтобы уйти. Я не настаивала, но, если вы позволите, я побеседую с ней еще раз.

Вайнер посмотрел на шефа. Полковник Босток молча кивнул.

Чуть позже мисс Сильвер встретилась с четырьмя членами семьи. Она приняла их самым естественным и радушным образом и к каждому обратилась с одним и тем же вопросом.

Альберт Пирсон шел по коридору, когда мисс Сильвер показалась из кабинета. Он как раз направлялся к дальней лестнице, ведущей в жилые комнаты второго этажа. Услышав легкое покашливание, Пирсон обернулся. Когда она сказала: «А, мистер Пирсон», — он подошел.

— Чем могу помочь, мисс Сильвер?

— Ничего особенного, мистер Пирсон. Я просто подумала, куда делась вчерашняя газета. Я кое-что собралась в ней посмотреть. Но впрочем, пустяки, не хочу никого обременять.

Мистер Пирсон был воплощенная вежливость. Он предположил, что Лейн наверняка знает.

— Я у него спрошу.

— Пожалуйста, не беспокойтесь. Я лишь подумала… вы, случайно, не в курсе, принесли ли мистеру Парадайну газету в среду вечером?

Альберт посмотрел на пожилую женщину сквозь толстые стекла очков — внимательно и обеспокоенно. Мисс Сильвер напоминала муравья. Вспоминая известную басню Лафонтена, он ответил:

— Кажется, да. Более того, я уверен. Газета лежала на столе, когда я распрощался с ним.

— Мистер Парадайн читал, когда вы вошли?

— Нет, газета лежала на столе.

— Слева?

— Кажется, да, мисс Сильвер.

Ответом была любезная улыбка:

— Спасибо, мистер Пирсон. Наверное, она у Лейна. Прошу вас, не беспокойтесь, я уточню сама.

Она встретила Лейна в коридоре. Дворецкий немедленно принес «Таймс» за тридцать первое декабря. Посмотрев на газету, они отреагировали совершенно по-разному. Тогда как на лице мисс Сильвер отразилось удовлетворение, Лейн расчувствовался. То, что газета, судя по всему, осталась неразвернутой, послужило поводом для его горестного излияния.

— Как ужасно, — сказал он. — Прежде никогда не бывало, чтобы мистер Парадайн не прочел «Таймс». Сразу после ужина он раскрывал газету, хоть часы по нему сверяй.

— Значит, никто другой ее тоже не читал?