От этой страшной мысли Злот остановился прямо на середине дороги. Невдалеке виднелись огни Теппы. В чьем-то дворе лаяли собаки. Кто-то громко смеялся. А Правитель словно прирос к земле, не в силах сдвинуться с места и дойти до своего дома, до которого было уж рукой подать.

— Что? Я влюбился в Катюшу? Да нет! … Нет-нет-нет-нет-нет! С чего мне в нее влюбляться? Откуда такое дикое предположение? — Злот еще постоял с минуту, не двигаясь и пытаясь прочувствовать разом все свои мысли и эмоции к Катерине. — Я к ней хорошо отношусь. И она нравится мне как женщина. Да. Но ведь у меня до нее было много женщин. Что тут такого? Ни в кого я не влюблялся. И не беспокоился так раньше… Так, а почему я тогда беспокоюсь сейчас? — испугался Злот, пытаясь найти ответ на новую, сложную задачу. — Ну, да. Все объяснимо. Я знаю, что мне влюбляться в нее нельзя. Поэтому любая более-менее теплая эмоция к Екатерине вызывает у меня тревогу. Дурачок!

Злот нервно засмеялся и снова отправился в путь, ругая сам себя за суету и панику:

— Трусливый дурак! Вообразил тут себе — невесть что! Чтобы я влюбился! Этак Катюшка выиграет наше пари и умотает к себе домой, куда-то за границы Магического покрывала. А как я тут без нее? Никак! Нет, я не могу ее отпустить никуда! Пусть и не мечтает. Она нужна мне… Так, а почему она мне нужна? — снова задал себе вопрос Злот, подходя уже к самому дому и в страхе останавливаясь перед входом в подземелье. В страхе, потому что осознал пришедший ему на ум ответ: — Катя нужна мне, потому что я ее люблю?!

Это откровение было подобно молниям, которые он так часто и бездумно швырял во все стороны. Магистр прислонился спиной к камню и глубоко задумался над новой и еще более пугающей проблемой, чем все предыдущие.

«Я люблю Катерину, а значит, обречен потерять ее навеки! Но я не могу ее потерять именно потому, что люблю ее! Я хочу, чтобы она была всегда рядом!».

Злот почувствовал, как вновь, за много лет после смерти отца, он опять испытывает панический страх. Страх утраты близкого.

«Что же мне делать? — продолжил он свои размышления, отчаянно перебирая спасительные варианты. — Стирать свою память, чтобы разлюбить Екатерину? Но я забуду тогда обо всем: и о нашем пари, и о необходимости выигрывать! Нет, это исключено!..

Попытаться обмануть Амалию? Бесполезно. Госпожа Смерть умеет заглядывать в душу. Она найдет в ней мою любовь. И я, как справедливый человек, обязан буду выпустить Катюшу из плена. Я больше уже никогда ее не увижу. Нет, это не годится…

Спрятаться с Екатериной в моем замке, и не прийти шестого декабря на суд Высших Советников? Поведение, недостойное Правителя и Магистра. Я не смогу всю жизнь просидеть под землей, пряча от людей свои глаза. Это тоже мне не подходит. Что попробовать еще?..

За оставшиеся полтора месяца стараться влюбить Катерину в себя? Конечно, если она меня полюбит, она не покинет Ардалион. Это идеальный план. Но он настолько же идеален, насколько и несбыточен в столь краткие сроки. Катюше нужно время, чтобы забыть Родиона. Она должна увидеть, как он счастливо живет с Евгенией. Ей надо разлюбить его и смириться с тем, что отныне у нее новый дом. И ко мне, судя по всему, Катерине тоже предстоит привыкать. И это за полтора месяца?! Сомнительно. Я не могу ее подавлять и торопить. Не хочу. Это вызовет лишь обратный эффект. Катя будет смотреть на меня как на врага, и я не смогу покорить ее сердце…

А подходить к ней с лаской? Сейчас это еще опаснее. Катерина примирилась с мыслью о проигрыше. Если она догадается о моих чувствах, ее душа воспылает надеждой выиграть пари и вернуться домой. Наивно будет рассчитывать, что поставленная перед выбором: я со своей любовью или ее близкие, да еще и жених Родион в придачу, Катерина вдруг выберет меня. Всем своим существом она будет рваться на волю, и я не смогу удерживать здесь ее силой. Не смогу видеть ее страданий и слез. И я ее потеряю…

Да что же это за ловушка такая? Что бы я ни выбрал, я теряю Катерину навсегда. А я не могу ее отдать! Ни Родиону, ни Сопроводительнице душ умерших, никому! Будь проклята ты, Амалия, со своей нечестной сделкой! Я лучше бессмертием своим пожертвую, чем любимой женщиной!..

Нет, ни одна живая душа не должна узнать о моих чувствах! Что же мне остается?..».

Злот отошел от входа в подземелье и прошелся немного по поляне. Ему обязательно требовалось найти какое-то решение его проблемы.

«Единственный безопасный вариант — разлука. Я должен разлюбить Екатерину ненадолго. Пусть Амалия нам обоим присудит поражение и оставит нас в покое! Да, я лишусь своего бессмертия, титула Правителя и прочей ерунды. Ну и что? Сколько людей в Ардалионе обыкновенные смертные? Они не боятся этого. И я не буду бояться. Мой дом по-прежнему останется моим. Его никто не отнимет. Катерина будет тут меня ждать. Под защитой заклинания моего отца она будет в безопасности. Ее я, разумеется, никуда не отпущу. А когда все это безумие вокруг нас закончится, я вернусь домой. Мои чувства вспыхнут к Катюше с новой силой. И меня она полюбит тоже со временем. Полюбит непременно!

Катя, Катя! Как и когда я успел прикипеть к тебе всей душой? Да, тебя нельзя не любить! Но и любить мне тебя пока нельзя! Во всяком случае, до шестого декабря…».

Повздыхав еще с десяток минут и набравшись мужества для предстоящей встречи с Екатериной, Злот, с тяжелым сердцем, приступил к спуску в подземелье.

Самое сложное было впереди. Ведь вместо того, чтобы добиваться взаимности от любимой женщины, теперь он должен будет оттолкнуть ее от себя. Оттолкнуть ее в своем сердце.

— Мой господин? Добрый вечер! — Леокадия, вышедшая в коридор на звук спускающихся в подземелье шагов, почтительно поклонилась Магистру. — Я рада, что Вы вернулись.

— Уже не вечер, а почти ночь, Леокадия. На улице давно стемнело. Почему не спишь еще?

— А… Так мы Вас ждали.

— Кто — мы?

— Я и госпожа Екатерина. Разве Вы забыли, что в Вашем доме гостья?

— Нет, Леокадия, помню. Такое обстоятельство вряд ли можно забыть. Как она здесь, без меня? — Злот медленно направился в сторону своей комнаты, чтобы проницательная экономка не могла разглядеть на его лице следов волнения