Демосфена совершенно не были похожи на его сочинения, хотя также являлись результатом многолетней учебы и практики. Возвеличивание виртуозности приносило ощутимый вред, как и в случае с историком Эфором, о котором речь шла выше. Это было связано не только с влиянием Исократа – публичная демонстрация была явлением нормальным и неизбежным для мира, где говорили и слушали гораздо чаще, чем читали. Уже в V в. до н. э. в Афинах Геродот зачитывал вслух отрывки из своей «Истории», и поговаривали, будто за это он получил от государства существенное вознаграждение. Но Геродот мог рассказать людям многое, и никто из читателей его сочинения не способен усомниться в том, что в первую очередь им двигало стремление поделиться результатами своих изысканий. Баланс между стилем как способом выражения мысли и стилем как таковым очень шаток. Нам не следует пытаться точно определить момент, когда он раз и навсегда нарушился, но со временем, несомненно, мастерство играло все более важную роль.

Ораторское искусство имело большое значение в том, что можно назвать средним образованием. Начальным образованием представителей высших слоев общества занимались образованные рабы, которых называли пайдагогами (именно от этого древнегреческого слова произошел современный термин «педагог») и недостатка в которых не ощущалось, и школьные учителя, знакомившие детей как с грамотой, так и с пением (илл. 32). Физической подготовкой занимались в гимнасиях, в которые пайдагоги провожали своих подопечных. Дальнейшее образование было более беспорядочным. Специалистов, желавших учить за плату, было предостаточно, а обучение ораторскому искусству пользовалось большим спросом. Пока Греция сохраняла свою свободу и важную роль в ней играли решения, принимавшиеся отдельным городом, оно было необходимой составляющей подготовки к общественной жизни, независимо от своих побочных действий. Когда обучение стало академическим в худшем смысле этого слова, остались лишь эти побочные действия, не способные стимулировать глубину мысли. То, что всевозможные проблемы, с которыми сталкивалась древнегреческая цивилизация, решались публично, было источником ее силы. Соотносившейся с этим слабостью была мелочность, которую могло (но не должно было) развивать изучение риторики.

Греки полагали, что добродетель, являющаяся характерной чертой их цивилизации, – это свобода. Нам следует согласиться с ними и не распространять эту свободу исключительно на сферу политики, которую, вероятно, подразумевали греки. Почетное место среди того, что привлекает наше внимание к грекам, занимают открытость ума и готовность к обсуждениям, наряду с четким видением, свойственным их художникам, а также красотой их поэзии и лучших образцов прозы. Современники греков, варвары, у которых вначале они многому научились, достигли многого, но не смогли обрести такую свободу. Монументальная суровость Египта мешала развитию мысли и искусства, очень важную роль там играло жречество, и крайне негативное влияние на многое, включая эмпирические достижения древнеегипетской медицины, оказала магия. Мы до сих пор признательны вавилонянам за то, что именно они доказали, что в круге 360 градусов, но их математика и астрономия, как и законы, были предназначены для реализации практических целей, которые в какой-то момент просто прекратили свое существование. Благодаря своему воображению скифы, а позднее и кельты, взяв за основу облик животных и растений, создавали захватывающие абстрактные рисунки, но не сумели разработать упорядоченную систему знаний. Из всех различных культур, с которыми римляне столкнулись во время своих завоеваний, именно греческая сумела всецело захватить их внимание, и это не было случайностью. Именно благодаря этому в нашем историческом наследии присутствует столь значительная древнегреческая составляющая, с которой неспособно сравниться ничто, кроме вклада еврейской культуры в христианскую традицию.

Картина древнегреческой культуры, которую мы можем нарисовать себе, во многом случайна. Из всего созданного эллинами лишь керамика, геммы с резьбой и некоторые изделия из бронзы являются предметами, взглянув на которые мы можем увидеть то же, что и древние греки. Мы помещаем эти вещи в музеи, чтобы изучать их и наслаждаться ими, в то время как они использовали их или посвящали богам. Если бы мы увидели статуи или памятники архитектуры такими, какими они были изначально, – яркими и, наверное, немного аляповатыми, то большинству из нас пришлось бы многое переосмыслить. Почти все крупномасштабные живописные работы утеряны, как и музыкальные произведения и танцы. Мы доподлинно не знаем, как звучал язык, на котором греки говорили в древности, и не можем надеяться, что сумеем уловить весь подтекст фразы, понятный людям того времени.

Тем не менее до нашего времени сохранился достаточно большой корпус литературных памятников, позволяющий специализирующимся на этом филологам вычленять нечто большее, чем простое значение слов. Язык необычайно выразителен и гибок, поэзия, даже несмотря на такую отдаленность во времени, обладает поразительной мощью и красотой, и наш опыт показывает, что, даже упростившаяся из-за перевода, она все же обладает огромным воздействием. До нашего времени дошло достаточно произведений изобразительного искусства для того, чтобы не только произвести на нас впечатление, но и способствовать приведению актуальных аргументов. Некоторые лакуны исследователи могут заполнить по копиям, созданным в более позднее время. Это мир, чьим воздухом мы можем дышать. Он отличается от нашего достаточно сильно для того, чтобы приглядеться к нему более внимательно, причем речь здесь идет не только о подлинных шедеврах, но и о вполне обычных вещах. Сохранившегося от древнегреческой цивилизации материала достаточно, чтобы понять: вещи, производившие впечатление на греков, столь же важны и для нас. Ее исследование – это не просто попытка найти истоки нашего общества. Гомер и Геродот, Еврипид и Платон все еще удивляют нас и делают наш взгляд на мир, который нас окружает, более острым и внимательным.

Хронологическая таблица

Примечания

1

Минойская цивилизация Крита подразделяется на три периода; в истории цивилизации островов в Эгейском море выделяют три кикладских периода. В обоих случаях имеет место выделение внутри каждого периода отдельных этапов. При этом разделение на периоды не совпадает с классификацией, принятой для материковой Греции. В этой главе термин «минойский» время от времени используется для обозначения цивилизации, существовавшей на Крите в эпоху бронзового века, но подробная классификация, по моему мнению, здесь неуместна.

2

Перевод текста Илиады с древнегреческого языка на русский Н. Гнедича. (Примеч. пер.)

3

Ниже, в главе, посвященной