О.: Вот слово „близкий“ я бы не употреблял: я его считал другом. В русском языке „близкий друг“ имеет очень специфическое значение.

В.: Очень хорошо. Вы также в своих показаниях говорите о тех тесных эмоциональных связях, которые у вас были с господином Березовским: могли бы вы это тоже объяснить?

Судья Элизабет Глостер: Значит, вопрос к вам, господин Абрамович, заключается в следующем: что вы имели в виду, когда писали: „Я ощущал большую душевную близость к господину Березовскому“?

О.: Что у нас были очень хорошие отношения: мы проводили много времени вместе и даже отдыхали вместе. Но вот чтобы мы были близкими друзьями, я такого не могу сказать.

В.: Я хочу пояснить, почему это важно, господин Абрамович, что я задаю вам вопрос относительно характера вашей дружбы. Потому что господин Березовский говорит, что вы были партнерами. Вы говорите, что он был только вашим протектором, защитником, а вы были как бы подзащитным. Я веду дело к тому, что характер ваших дружеских и очень дружеских отношений как раз и свидетельствует о том, что у вас не было взаимоотношений защитника и защищаемого, что на самом деле-то вы были партнерами, вы это понимаете?

О.: Это вы хотите сказать, но я с этим не согласен.

В.: Тогда позвольте спросить следующее. Госпожа Горбунова сообщила, выступая в суде, что она часто встречалась с Ириной, вашей супругой, и что они стали близкими подругами: вы это не оспариваете?

О.: Я это не оспариваю: моя бывшая жена очень часто встречалась с Еленой, они были близкими подругами. Я не могу сказать, что они были подругами: у моей жены были более близкие подруги. Наши дети общались: в гости они ходили друг к другу, да.

В.: А вы оспариваете то, что в августе 1995 года вы и Ирина поехали в Испанию в отпуск с господином Авеном и его женой, с Андреем Блохом и его женой и господином Березовским и его женой?

О.: Нет, я не оспариваю: я помню этот круиз.

В.: Это было в Испании?

О.: Это острова какие-то были, да.

В.: А также правда, что вы вместе ездили в Гштат в конце 1995-го — начале 1996 года, вы с этим согласны?

О.: Мы действительно были в Гштате. Я не могу сказать, что мы вместе ездили, — но мы были там очень большой компанией: нас было человек 25, наверное. Да, мы были.

В.: А в Гштате в том году господин Березовский отмечал свой день рождения и пригласил вас на празднование своего дня рождения, да?

О.: Если он там праздновал, то я наверняка был на его дне рождения, конечно.

В.: Между тем годом и 2000 годом вас приглашали на дни рождения господина Березовского каждый год, это правильно?

О.: Если вопрос, был ли я на всех днях рождения господина Березовского между 1995-м и 2000-м, то это неправильно. Я не помню, меня приглашали на все или нет. Мне кажется, я был два раза на дне рождения господина Березовского.

В.: Но, если господин Березовский говорит, что он каждый год вас приглашал, вы этот факт не будете оспаривать?

О.: Если он утверждает, что он каждый год меня приглашал, я не буду оспаривать. Я просто пытаюсь объяснить, что я не был там, — но приглашать он меня мог, да.

В.: А в июне 1996 года вы в Испанию снова поехали с семьей Березовского в отпуск, я правильно понимаю?

О.: Может быть, но я точно этого не помню. Это был тоже круиз или это что было? А, нет, да, мы жили рядом с господином Гусинским, да, это правда. Но мы не вместе поехали — там было много народу: опять все снимали дома. Это была, так сказать, российская диаспора, которая жила в Испании.

В.: Это июнь 1996 года. В августе 1996 года вы снова с господином Березовским, с госпожой Горбуновой, с другими на яхте поехали в круиз вокруг Сардинии и Корсики.

О.: Я, честно говоря, круиз этот не помню, но вероятность высокая.

В.: А летом 1997 и 1998 годов ваша семья и семья Березовского в соседних шато жили на Кап д’Антиб, это правильно?

О.: Это правильно. Как сейчас понятно, я снимал дом господина Березовского. Да, это правильно.

В.: А потом, в августе 1998 года, ваши семьи вместе на яхте „Южный крест“ тоже поехали в отпуск. Это правильно?

О.: Возможно, да.

В.: Значит, если вот сейчас остановимся между 1995 и 1998 годами, то получается, что вы с семьей примерно восемь отпусков вместе с господином Березовским и его семьей провели. Это правильно?

О.: Из того, что я услышал, — правильно, но я сам этого не помню.

В.: В конце 90-х годов вы с Березовским очень часто встречались, как минимум по несколько раз в неделю. Это правильно?

О.: Если вы имеете в виду 1996-й, 1997-й, 1998-й? Я думаю, что мы могли, наверное, и каждый день встречаться.

В.: Вы с кем-нибудь чаще ездили в отпуск, чем с Березовским, с его семьей? Чтобы вот вы виделись постоянно во время отпуска?

О.: Да.

В.: А с кем?

О.: Андрей Блох, господин Швидлер, господин Городилов, мы вместе проводили время.

В.: Госпожа Горбунова сказала, выступая в суде, что вы называли господина Березовского другом и вели себя как его друг. Вы только делали вид, что вы его друг, вы притворились, что вы его друг?

О.: Это очень сложное понятие, что такое: „притворялся, что я его друг“? Вот тех, кого я назвал, Городилова, Швидлера, — это мои близкие друзья, Тененбаум, это мои близкие друзья, с кем я много провожу времени, мы вместе и работаем, и отдыхаем. А господин Березовский действительно мой друг, но был. Но вот так сказать, что мы близкие друзья были, я такого не могу утверждать.

В.: Ну хорошо, перейдем тогда к немножко другому вопросу. Вы понимаете, что я имею в виду, когда я говорю о Российской правовой концепции договора о совместной деятельности?

О.: Примерно.

В.: Как вы понимаете эту концепцию?

О.: Совместные расходы, совместные доходы, совместные интересы. Участие как в прибыли, так и в убытках. То есть риски тоже надо делить, да. Вот так я понимаю.

В.: А когда вы готовили свои свидетельские показания, вы имели в виду, что вот та договоренность, которую вы достигли в 1995 году с Березовским, может быть описана как договор о совместной деятельности в том виде, в котором этот термин использовался в российском праве?

О.: Я не имел в виду, что это договор о совместной деятельности.

В.: Господин Абрамович, вы согласны с тем, что вы плохо разбираетесь в коммерческих, правовых, бизнес-вопросах, поскольку у вас достаточно ограниченные подготовка и образование в области юриспруденции?

О.: Я с этим согласен. Но вы вчера это оспаривали, по-моему.

В.: Тогда объясните, пожалуйста, почему вы сочли правильным дать свое заключение, свое мнение по этому вопросу, учитывая то, что у вас нет никакого образования, которое дало бы вам какое-либо знание или понимание относительно вопросов бизнес-права?