Олдрен открыл дверь. Когда фейри увидел на пороге своей комнаты Кирана, он просиял улыбкой. Очевидно, что, несмотря на ошибки, совершенные Кираном в недавнем прошлом, Олдрен все еще поддерживал принца. Сам же Киран, со своей стороны, был глубоко благодарен богам за то, что Олдрен был его другом. Возможно, без него юноше не удалось бы продержаться настолько долго.

– Мы можем поговорить? – спросил Киран.

– Естественно. – Олдрен, который уже освободился от своей униформы и был одет только в нижнее белье, жестом указал ему войти. В комнате мужчины пахло сухоцветами, которые стояли в вазе рядом с кроватью. – Что тебя беспокоит?

Руки Кирана вспотели, и он потер их друг о друга. Пальцы юноши стали ледяными. Он был напряжен больше, чем ожидал. Не потому, что принц не был уверен в необходимости задуманного, а потому, что боялся того, что Олдрен может отвергнуть его просьбу.

– Помнишь наш прошлый разговор?

Олдрен ухмыльнулся.

– Ты опять про своего дракона?

Киран улыбнулся.

– Нет, я хочу поговорить кое о чем другом. Мы это тоже обсуждали в тот вечер.

– Понимаю, – пробормотал Олдрен. Улыбку на его лице сменило серьезное выражение, а во взгляде проскользнуло подозрение.

– Я доверил тебе, что не хочу становиться королем и хочу передать тебе свою корону, – продолжал Киран бесстрастным голосом. – Ты сказал, что я не выспался и не знаю, что говорю.

– К чему ты клонишь?

Киран подошел вплотную к своему другу, так, что их глаза оказались на одном уровне, и внимательно посмотрел ему в лицо. Серые глаза этого мужчины принцу были знакомы так же, как и его собственные, голубые.

– Я подумал и принял решение… – Олдрен выжидательно посмотрел на него. – Я хочу, чтобы ты стал королем.

Глаза Олдрена расширились, и фейри довольно долго ничего не говорил. В комнате воцарилась тишина, такая глубокая, что Киран даже мог слышать пульсацию собственного сердца. Сердце билось громко и волнительно.

– Ты уверен? – спросил наконец Олдрен.

Киран кивнул. Он редко бывал в чем-либо так уверен. Ему понадобился весь день, чтобы окончательно прийти к такому решению, поэтому его ни в коем случае нельзя было назвать легкомысленным. Принц взвесил все за и против, снова и снова перечисляя в мыслях свои аргументы. И еще он долго и напряженно думал над словами Зейлан. Он не знал, права ли Хранительница в своих рассуждениях о судьбе и предназначении, но слова девушки дали ему пищу для размышлений о своем будущем. К тому же нельзя было забывать о том, что Киран вот уже несколько месяцев терзался от неуверенности из-за неудавшейся коронации. До этого момента только чувство долга удерживало принца от того, чтобы отказаться от короны. Но сейчас пришло время взглянуть правде в глаза.

А правда была такова: он не хотел становиться королем – по крайней мере, королем Неблагого двора.

– Я уверен, – твердо заявил Киран. – Я не могу управлять этим народом и не хочу. Ты, вероятно, станешь это отрицать, но я – не один из вас. Мое тело может внушить вам, что я – фейри, но моя душа принадлежит людям.

– Киран… я не знаю, что сказать.

– Пожалуйста, скажи мне, что ты готов вступить в новую должность. Скажи, что готов стать королем. Потому что я не могу представить себе никого лучше, чем ты.

Олдрен молчал, поджав губы. Казалось, эти мгновения будут длиться вечно. С каждой секундой пульс Кирана учащался…

– Я полагаю, – голос Олдрена превратился в едва слышный шепот, – я займу этот пост.

Улыбка расцвела на лице Кирана, и в порыве чувств он притянул Олдрена к себе. Принц крепко обнял своего друга.

– Спасибо, – пробормотал он на ухо Олдрену. Согласие фейри сняло с Кирана то тяжкое бремя, которое принц носил уже слишком долго. – Ты станешь великим королем.

– Спасибо, – поблагодарил Олдрен. Мужчина говорил с трудом, словно ему приходилось бороться со слезами.

Киран задержал друга в объятиях еще на мгновение, прежде чем отпустить его и сделать шаг назад.

– Я непременно поговорю завтра с Советом и хочу, чтобы эта новость была объявлена народу как можно скорее. Может быть, таким образом мы сможем предотвратить дальнейшие беспорядки.

– Хотелось бы надеяться, – сказал Олдрен, который был слегка не в себе, словно выпил лишнего. Впрочем, после такого разговора вряд ли кто-то поставил бы это ему в вину.

В конце концов, Олдрен скоро станет королем Неблагих и будет обладать беспрецедентной властью.

– Давай выпьем! – предложил Киран. Он прошел мимо Олдрена к столу, на котором всегда стояли кувшины с водой и вином. Он наполнил два кубка и протянул один Олдрену. – За тебя, будущего короля Неблагих и нового правителя Мелидриана!

– И за тебя, ибо ты навсегда останешься моим принцем, – добавил Олдрен.

Они чокнулись бокалами и выпили. Взгляд Кирана остановился на клетке, в которой обычно сидел попугай Олдрена. Но она была пуста. Неудивительно, что недавние мгновения абсолютной тишины так поразили Кирана.

– Где твоя птица?

Олдрен посмотрел в сторону вольера и вздохнул.

– Вчера я нашел его на полу. Мертвым.

– Мне очень жаль.

Олдрен пожал плечами.

– Таков исход любой жизни.

Такова была истина, но Киран знал, что птица была еще далеко не старой, а Олдрен был очень привязан к ней. Должен ли принц купить ему нового питомца? Сделать подарок к вступлению в новый жизненный этап?

Друзья пили свое вино и говорили о том, как члены Совета воспримут решение Кирана. Хотя принц был уверен, что кандидатуру Олдрена одобрят все.

Киран сделал последний глоток из своего кубка и поставил его обратно на стол.

– Мне лучше уйти. Уже поздно, а тебя завтра ждет волнительный день. Спокойной ночи и приятных снов!

– Тебе тоже, – с улыбкой ответил Олдрен.

Киран уже почти дошел до двери, когда вдруг снова остановился и обернулся.

– Олдрен?

Его друг поднял взгляд.

– Да?

– Могу я спросить тебя еще кое о чем?

– Все, что хочешь.

– Ты знаешь людей, обладающих способностью пресекать стихийную магию фейри? – спросил Киран. Принц удивился, когда Зейлан рассказала ему о своем даре, но эта новость не застала его врасплох. Киран и раньше подозревал, что Зейлан – особенная. Возможно, этот талант и был причиной того, что он увлекся этой девушкой с первого мгновения. Ведь без своей стихийной магии Киран был почти человеком.

– Почему ты спрашиваешь об этом? – нахмурившись, спросил Олдрен.

– Обещай мне, что не будешь сердиться.

Олдрен на мгновение заколебался, но все же кивнул.