– Почему ты так вольно ведешь себя с Баязидом? – спросил он ее.

– Потому что, хотя ты близок мне по плоти, он близок мне по духу. С тобой я достигаю того, чего желает мое тело, с ним я достигаю того, чего желает моя душа, – Бога. Главное различие состоит в том, что я не нужна ему, я нужна тебе.

И она продолжала вести себя так же непосредственно с Баязидом, пока в один из дней он не обратил внимание на то, что ее ногти на руках покрашены хной; он спросил ее:

– Зачем ты покрасила ногти?

– О Баязид! – ответила она. – Пока ты не замечал моих рук и того, что они чем-то покрашены, я чувствовала себя спокойно с тобой, но сейчас ты обратил внимание на меня. Закон не позволяет нам больше быть друзьями.

Искренность – меч Бога на земле: он разрубает все, что встает на его пути.

Неверие щедрого лучше, чем ислам алчного, сказал Баязид. Муртаиш сказал об истинных дервишах: «Суфий – это человек, мысли которого двигаются вместе с его ногами (то есть он полностью присутствует, его душа всегда там, где его тело, а тело всегда там, где его душа)».

Суфизм – это красота мироздания. Суфизм абсолютно искренен.

Великий суфий Нури Абу Хасан (что означает «человек света») получил свое имя потому, что, когда говорил, даже в темной комнате становилось светло от его одухотворенности. При помощи этого внутреннего света он мог читать сокровенные мысли в душах учеников. Джунайд Абу Касим прозвал его за это Исследователь Сердец.

Он считал, что общение (а не уединение) является обязательной частью устава дервишей, причем благополучие товарища надо ставить выше собственного благополучия. Он не верил в пользу отшельничества, он говорил: «Остерегайся затворничества, на этом пути легко попасть в сети Сатаны».

Согласно одному из преданий, пророк говорил: «Вы не попадете в рай, пока ваша вера не будет совершенной, и ваша вера не будет совершенной, пока вы не будете любить друг друга».

Товарищем Нури был Джунайд. Нури никогда никому не льстил и не потакал. Однажды, увидев Джунайда сидящим в кресле учителя, он сказал ему:

– Абу Касим, когда ты скрываешь правду от людей, они сажают тебя на почетное место, когда я говорю им правду, они кидают в меня камнями.

Нури был упорным аскетом. Один раз он простоял в своей келье три дня и три ночи без движения и не прекращал при этом громко причитать. Джунайд, придя к нему и увидев его в таком состоянии, сказал:

– Абу Хасан, если ты открыл, что громкие завывания приносят пользу, скажи мне, и я, сев рядом с тобой, тоже начну выть, если же ты не нашел в этом занятии никакого толку, предайся лучше безмолвному восторгу в исполнении Воли Господней и будь счастлив.

Нури перестал стенать и сказал:

– Абу Касим, ты дал мне хороший совет.

Как-то раз Абу Хафс из Нишапура приехал в Багдад и принял участие в беседе суфийских шейхов в шунизской мечети.

– Что такое великодушие? – спросили его.

– Пусть сначала выскажется кто-нибудь из вас, – ответил Абу Хафс.

– Я считаю, – сказал Джунайд, – великодушие состоит в том, чтобы быть великодушным, но не знать этого, не считать это своим достоинством.

– Как хорошо сказал почтенный шейх! – воскликнул Абу Хафс. – Но я добавил бы, что великодушие состоит в том, чтобы всегда поступать справедливо и никогда не ожидать справедливости по отношению к себе самому.

– Встаньте все! – крикнул Джунайд своим ученикам. – Абу Хафс сказал лучше, чем Адам или кто-либо рожденный после него!

Древнее Предание гласит, что Посланник Аллаха сказал: «Вера – это терпение и великодушие».

Суфизм – это смиренное принятие велений и запретов.

Человек закрыт покровом собственной воли от Воли Бога.

Суфий Мухаммед ибн Исмаил, впоследствии известный под именем Хайр, однажды покинул свой родной город и пошел в Мекку, поклониться святым местам. Его дорога лежала через Куфу, и там, у городских ворот, какой-то ремесленник-ткач схватил его со словами: «Ты мой беглый раб, тебя зовут Хайр!»

Решив, что такова воля Аллаха, суфий не сопротивлялся и не возражал. Он покорно принял свою судьбу и прожил несколько лет в Куфе, работая на этого человека. Когда хозяин звал его, он всегда отвечал: «Слушаю и повинуюсь». В конце концов ткача стала мучить совесть.

– Я ошибся, – сказал он Хайру, – ты не мой раб.

Мухаммед ибн Исмаил получил свободу и продолжил свой путь в Мекку. Он предпочитал потом, чтобы его называли Хайром.

– Не следует, – говорил он, – менять имя, которое мне дал правоверный.

– Хайр лучший из нас, – часто говорил Джунайд.

Человек берет только то, что Бог дает, и теряет только то, что Бог забирает.

Вначале Шибли был казначеем при дворе, но однажды услышал проповеди Хайра и постепенно приобщился к обществу суфиев. Он стал учеником Джунайда и познакомился со многими другими мудрецами.

Когда Шибли впервые пришел к Джунайду, тот сказал ему:

– Твоя голова полна самомнения, основанного на твоем положении при дворе. Ничего хорошего не выйдет из тебя, пока ты не пойдешь на улицы рынка и не займешься нищенством. Тогда ты сможешь узнать, чего ты на самом деле стоишь.

Три года Шибли послушно ходил побираться на базарах. Он получал все меньше и меньше. Наконец настал день, когда он обошел весь рынок и не получил ни единого медяка, тогда он пришел к Джунайду и рассказал ему о своей беде.

– Ты видишь теперь, – ответил Джунайд, – что твоя значимость для человечества равна нулю. Так что выбрось гордыню из своей головы. Я велел тебе нищенствовать не для того, чтобы ты зарабатывал этим на жизнь, а чтобы ты смог чему-то научиться.

Однажды Шибли прибежал в восторженном экстазе к своему учителю, но увидел, что Джунайд чем-то озабочен.

– Что-нибудь случилось? – спросил Шибли.

– Нет, ничего, – ответил учитель, – просто искатель должен найти, наконец.

– Нет! Нет! – воскликнул Шибли. – Это нашедший должен искать!

Шибли опьянен мистикой, решил Джунайд. Если он протрезвеет, он может стать хорошим имамом и приносить пользу людям.

Среди изречений Шибли есть такие:

«Бедность – это море бед, но в этих бедах наша слава».

«Долгое время я думал, что счастлив в любви Бога и близок к Нему в медитации. Но сейчас я знаю, что близость возможна только между равными».

«Но, Господь, я никогда не отвернусь от Тебя, даже если Ты наложишь на меня небо в качестве ярма и землю, подобно кандалам, привяжешь к моим ногам. Я не отвернусь от Тебя, если Ты заставишь всю вселенную жаждать моей крови».