— Твоя история может стать примером другим, — мурчал Эктор, метя повоздействовать, как Латинос-Сердцеед, — вдохновить.

— Стащить их с наркоты, да? Эктор, Эктор. Я с этим выросла, я такого наслушалась, одна кинозаявка за другой, у меня мать сначала рецензентом работала, потом редактором, даже сценаристом, поначалу-то я думала, они все настоящие, и мне нужно только подождать немножко, а настанет день, и я их все на экране увижу. — В конце концов, Саша научила её уму-разуму, приведя в сравнение один спермий из миллионов, что достигает яйцеклетки и оплодотворяет её, каковое сравнение Френези к тому времени осознать уже могла, хотя это потрясло и огорчило её так же, как в тот раз, когда она узнала, что детки не падают с Небес, а растут из Земли. Теперь всё, на какой-то миг, точно так же несколько опустело внутри. На это рандеву она прихватила с собой легчайшую 2- или 3-процентную надежду, что Эктор вдруг не окажется чокнутым. Они с Бирком оба, конечно, номинально работали на Мис-Полицию, просто гандикапили личности, играли на проценты, но она желала бы поставить на поддержку своего в УБН — однако теперь, снова на воле через столько лет, вернувшись ко всей остальной Американской Беззащитности, она видела, безрадостно, как в любой момент, в холодном присутствии беды, уже вышедшей на дорожку, ей лучше придержать сдачу в рукавичке, а не растлевать себя, взывая к Эктору за какой-либо помощью. Он ей напоминал её саму, когда она была в «24квс», внутри некоей всеохватной фантазии, где она приносила свою жертву на алтарь Искусства, хуже того, верила, будто Искусству не насрать — так и Эктор с этим своим обилием тех же заблуждений, столь же безнадёжно изолированный, отказывался от всего, чего и без того уже мнилось слишком много, ради чего-то столь же банального и никчёмного.

Теперь он кивал, с отсутствующим видом, под публику из «Местного 369», игравшую «Салют Рики Рикардо», попурри тех песенок, что на самом деле пел Дези Арнэз в «Я люблю Люси», включая «Бабалу», «Акапулько», «Кубу» и «У нас будет малыш (у нас с моим малышом)» из той серии, где впервые упоминается тот, кто потом окажется Маленьким Рики, персонажем, интересовавшим Эктора необычайно.

— Да, и обальденный просто маленький барабанщик, помимо всего прочего. Совсем как его папка.

Френези вгляделась. Что-то тут не так. Глаза его влажно поблёскивали, с каждым мигом всё ярче. И тут она врубилась.

— Ох нет. Мы всё уладили это много лет назад, не надо так со мной.

— Лядно тебе, открой же пошире эти свои ушки мирового клясса, не говори мне только, что тебя не подмывает услышать кой-какие новости.

— Эктор, я тебя предупреждаю, не зли меня.

Но он уже двинул по столешнице, как фишку в игре, «полароид», главным образом, зелёный и синий, цветов Северного побережья, девочки в джинсах и пендлтонской рубашке из шотландки цветов Чёрной стражи, она сидела на обшарпанном деревянном крыльце рядом с крупной собакой, вывалившей язык. Солнца не было, но оба щурились.

— Ебучка ты, — сказала Френези.

— Это Зойд сняль. Сразу понятно по дикому ракурсу. Собаку видишь? зовут Дезмонд — Бирк его прогналь. А дом этот? Зойд много лет его строиль, Бирк пришель забраль его по гражданскому ВРИКО, и они теперь, вероятно, никогда больше не смогут в нём опять жить. Мы все думали, у нас сделька, мы её выпольняли все эти годы, а теперь её разнеслё в говно из-за Бешеного Пса Вонда, ты меня слюшаешь?

— Нет, жопа с ручкой, я лицо своей дочери пытаюсь рассмотреть. Это ничего? — Она злобно глянула на него. — Если тебя так беспокоит, что у вас, мальчиков, ваша личная договорённость развалилась, задай вопрос Рейгану, когда в следующий раз с ним увидишься, это он все деньги отнял.

— Верно. Но тебе известно, что деньги он отобраль и у Бирка? Представлять, как он, дольжно быть, злиться! Ага, ПРОП, лягерь, всё, провели исследованье, выяснили, что с 81-го ребятки сами приходят, карьеру хотят делять, никакие отдельные мощности для этого больше не нужны, поэтому все бюджетные строки Бирка дружно отправились на ляпшу в большой шреддер «Интимус» на небесах, теперь те старые добрые бараки заселяются вьетнамцами, сальвадорцами, всякими, в общем, беженцами, трудно сказать, как они вообще это место нашли…

— Эктор… — качая головой, не в силах перестать смотреть на «полароид».

Он засветил ей скупую слёзную улыбу.

— Она хочет тебя увидеть.

Она выдохнула и тщательно проговорила.

— Послушай, я повидала немало низкосортного поведения, лишь бы картину снять, и учитывая историю твоей жизни, использовать чьего-нибудь ребёнка против кого-то даже проступком не считается, но не забудь вписать себе в рапорт, что объект до крайней степени возражала против духовного растления агентом Суньигой её ребёнка.

Эктор нахмурился, стараясь вычислить, что тут и как.

— Этого нет в инструкциях — ты так, что ли, думаешь? Не-е — семья дольжна быть вместе, только и всё. Из-за того, что я свою сберечь не сумель, не значит же, что я не могу попробовать помочь, верно? — Под воздействием, к тому времени, кварт фирменного домашнего под названием «Месть Баттисты», Эктор пустился стенать о своей бывшей жене Дебби, которая при разводных процедурах, по совету какого-то волосатого чудика-адвоката, принимающего наркотики, назначила телевизионный приёмник, напольную 19-дюймовую модель «французская провинция», соответчиком, утверждая, будто Ящик был членом семейства, занимал в доме собственное место, кормился из семейного бюджета, потребляя всё необходимое ему электричество, к нему обращались и, вообще говоря, с ним длительно беседовали другие члены семьи, и определённо способен был завоевать привязанность, как любая дешёвая потаскуха, с которой Эктор мог бы познакомиться на работе. Поскольку ей случилось, более того, уничтожить этот конкретный телеприёмник замороженным куском тушёного мяса прямо посреди повтора «Зелёных просторов», которого Эктор ждал с особым нетерпением, почему, вероятно, её ходатайство и оказалось спорным, он в пылу собственных эмоций решил произвести гражданский арест, обвинив Дебби в Ящичном убийстве, раз она уже признала в телевизоре человека. В кинофильме по этому сюжету, в роли Дебби Мари Осмонд, а в роли Эктора не кто иной как Рикардо Монтальбан, покажут эдакую эпическую битву за глубокие философские проблемы в зале суда. Человек ли Ящик? Получеловек? Ну и, э-э, сколько в этом человеческого, и прочая. Оживляются ли телевизоры сигналами трансляции, подобно глиняным телам мужчин и женщин, жизнь в которые вдыхает Божья любовь? Там парадом пройдут свидетели-эксперты, профессора, раввины, учёные, с Эдди Элбертом в эпизодической роли Папы Римского, за которую его номинировали на «Эмми»… Всё лишь мечты о том, как оно могло быть — в не-Ящичной «реальности», оба иска отклонены как несерьёзные, и дали им развод без чьей-либо вины, при условии, что Эктор незамедлительно впишется в программу по Ящичной Детоксикации.

— Как можно добрее, — поскольку никто другой ему не говорил, — в диапазоне между телевизором и теми психоболтунами «Нового Века» у тебя в Детоксе, опасаюсь, очень мало что, помимо того минимума, что необходим для выполнения простейших задач, остаётся от твоего мозга.