ожидается отправка группы мужчин по Программе Обмена генофондом. По сложившейся традиции, фамилии выбранных оглашались непосредственно за сутки перед отправлением, и народ любил поразвлечься, угадывая личности доноров. На этой почве в Центре несколько ушлых граждан даже организовали небольшой подпольный тотализатор, на существование которого правительство «Пэйджа» смотрело сквозь пальцы. Поговаривали, что Президент Центра негласно имеет с доходов букмекеров солидный процент.

Правда, ставки на определение личностей доноров были невысоки. Гораздо больший интерес вызвала возможность угадать фамилии женщин Центра, отобранных из множества поданных заявок для искусственного оплодотворения. Но ближайшее прибытие в «Пэйдж» доноров из других Центров ожидалось еще очень не скоро, и потому основной темой обсуждений был предстоящий караван. Говорят, в этот раз штаб Альянса запросил особо крупную партию фильтров самого широкого ассортимента. Не иначе ожидается прибытие самолета откуда-то с Севера или Востока страны. Всех живо интересовал вопрос, откуда именно прилетит самолет и какой ассортимент товаров будет выставлен на обмен. Вот на это и делались сейчас самые крупные ставки.

Сам Дик был уверен, что самолет должен прибыть с Севера. Ведь на Востоке страны, там, за безжизненной Центральной пустыней, образовавшейся на месте сожранных трансгенами штатов, когда-то обильно выращивавших ГМО, выжившие ЦСГР имели свою угольную шахту где-то в Западной Вирджнии. Точнее в том, что от нее осталось. А на обмен с Востока привезут медикаменты, там эта отрасль развита получше нашего. Ну, а наши, кроме фильтров, скорее всего, выставят теленка. Недаром же четыре месяца назад штаб Альянса сообщал о выдающемся достижении биологов «Гувера», им второй раз за три года удалось получить полноценное потомство в секторе скота. На этот раз родилось сразу два теленка, небывалый успех. Наверняка один из них пойдет в обмен на натуральные семена или на антибиотики. Эта мысль представлялась Дику настолько очевидной, что он даже решил посоветоваться с Хо, а не сделать ли ему небольшую ставку.

Хо оказался дома. Старый китаец, опираясь на пластиковую трость, стоял у окна и созерцал внутренний свод Периметра.

– Здравствуй, Хо! Как твое здоровье? – приветствовал старика Дик. Хо выглядел неважно. – Ты так и не вышел на работу сегодня?

– Доктор дал мне больничный. Последнее время ноги плохо слушаются меня, – пожаловался китаец и, тяжело опираясь на трость, развернулся лицом к Дику, – годы берут свое. Как прошла смена, сынок? Ты сегодня позже обычного. Ты поел?

– Спасибо, дядя, все хорошо. – Дик перешел на китайский. – Пришлось немного задержаться на службе, встречали шахтеров. Потом ходил на обед. Кстати, тебе привет от твоего приятеля Тома! Он сегодня дежурит в столовой, мы с ним разговорились немного, вот я и задержался!

– Я знаю, Дик, я разговаривал с ним по телефонной связи сегодня утром, перед сменой. В наши годы часто не спится, вот и надоедаем друг другу…

– Постой! Так ты и в столовой сегодня не был? – воскликнул Дик. – Значит, это твою порцию мне отдал старый Том? – запоздало догадался он. – Ты заранее с ним договорился! Зачем ты это сделал, Хо? Ты же болен, тебе необходимо регулярное питание!

– У меня нет аппетита! – отмахнулся старик. – Я стар и не нуждаюсь в таком количестве еды. А тебе надо хорошо кушать, ты молод, и твой организм должен получать обильное питание для полноценного роста. Я схожу на ужин вечером, когда спадет эта ужасная жара.

– Но как же… – возразил было Дик, однако Хо перебил его, недовольно нахмурившись:

– Оставим эту тему, сынок! Лучше расскажи, как вернулась экспедиция? С ними все в порядке?

Дик покачал головой, подумав, что впредь надо будет заранее уточнять в столовой, был ли старик на приеме пищи, но спорить не стал.

– Шахтеры вернулись без происшествий, – ответил он. – Я думаю, летняя жара подавляет активность лигов.

– Вряд ли дело только в этом, сынок! – Хо проковылял к затертому креслу и, кряхтя, уселся в него, зябко поджав ноги. – Их предки веками жили в этих местах, и жара для них вполне естественна. Просто их, как и нас, становится все меньше. Во времена моей юности стычки с лигами происходили гораздо чаще, а во времена молодости моего деда и вовсе ни одна шахтерская экспедиция не проводилась без боя.

– Предречение сбывается, – кивнул Дик, подбирая с дивана старый выцветший плед, – человечеству осталось пережить последние сто лет, и планета станет свободной от лигов.

Он подошел к старику и заботливо укутал ему ноги пледом. Старый Хо заменял ему отца с самого рождения, с тех самых пор, когда матери Дика одобрили заявку на участие в Программе Обмена генофондом. Рэйчел с Хо и сошлись во времена предварительных медицинских тестов на стадии отбора участников. Для обоих эта программа была последним шансом завести ребенка. В предыдущем браке у Рэйчел роды были неудачными, на свет появился лиг, которого немедленно подвергли эвтаназии, согласно Уставу «Сёрвайвинг Корпорэйшн». Тогда ее брак распался. У Хо дела обстояли еще хуже – лиги у него рождались дважды, и оба раза в различных брачных союзах. Как часто говаривал потом Хо, сама судьба свела его с матерью Дика в медицинском блоке в тот день. В результате тестов Хо к участию в Программе Обмена не допустили, его генетические пробы не отвечали необходимым требованиям, а Рэйчел все-таки получила донорскую инъекцию. Зато в отделе кадров Центра «Пэйдж» был зарегистрирован новый брачный договор. С тех пор Хо и Рэйчел не расставались до самой ее трагической смерти.

Собственно, именно гибель матери и повлияла на выбор карьеры Диком. До этого момента Дик твердо хотел стать историком-археологом, как Хо. Он окончил колледж, получив историческую специализацию, и бредил археологическими рейдами, раскопками и поисками технологических артефактов в полных опасности развалинах погибшей цивилизации. Он знал назубок все учебники и инструкции по технологии проведения археологических рейдов и помнил наизусть все рассказы Хо. От Хо ему досталось и знание китайского языка. Рэйчел никогда не препятствовала обучению сына, наоборот, даже приветствовала это, повторяя слова какого-то мудреца прошлого, сказавшего: «Знающий несколько языков имеет несколько ключей от одного замка». Друзья семьи только пожимали плечами, справедливо удивляясь столь своеобразной трате времени, – ведь разговаривать на этом мертвом для Альянса языке было не с кем. Хо был последним китайцем во всем «Пэйдже», если не во всем Колорадском Альянсе. Но самому Дику говорить на китайском даже нравилось. Это давало ему ощущение тайны, романтику их с Хо совместного знания, недоступного окружающим. Они даже Рэйчел, имевшую слабые способности к наукам, обучили довольно сносно говорить на китайском.

Все изменилось два года назад, когда погибла Рэйчел. Она была оператором подачи кислорода на добывающей