class="p1">Джип приближался к кустам, и вскоре Дик уже мог различить огромные полупрозрачные облака, висящие над растительностью. Буквально за считаные метры до облака сержант рявкнул:

– Закрыть фильтры! Газу!

Дик торопливо защелкнул заслонку воздушного фильтра и принялся спешно регулировать подачу резервного кислородного запаса. В этот момент джип взревел изношенным двигателем и рванул вперед настолько быстро, насколько хватало его истрепанных многими годами эксплуатации мощностей. Картрайт не удержался и опрокинулся назад, размахивая руками в надежде ухватиться хоть за что-нибудь. Он свалился в багажное отделение и уцепился за стальную дугу, служащую автомобилю ребром жесткости.

– Я же сказал, держись крепче! – обернулся к нему сержант. – Ты в порядке, рядовой?

– Да, сэр! – ответил Дик, которого швыряло по багажному отделению из стороны в сторону. – Держусь крепко, сэр!

Только сейчас он понял, почему водитель взял разгон прямо перед облаком, а не заранее. Буквально через десять метров дорога делала поворот, практически незаметный среди растительности. Видимо, водитель водил караваны далеко не в первый раз и хорошо знал маршрут. Дик пытался посмотреть по сторонам, но отчаянно петляющий среди кустов джип не дал ему такой возможности. Пару раз крепко приложившись гермошлемом о борта автомобиля, Картрайт решил не рисковать целостностью скафандра и, упершись в стенки багажного отделения ногами, словно распорками, изо всех сил старался сохранять неподвижное положение.

Облако закончилось неожиданно. Дик, у которого свело от напряжения ногу, не сразу понял, что джип остановился.

– Вылазь оттуда, рядовой! – Картрайт увидел нависшего над собой сержанта, стоящего за бортом джипа. – Наша колымага выдержала гонку, и опасность миновала. Повертись пару минут на ветру на всякий случай, затем можешь открывать фильтры. И не забудь перекрыть резервный баллон, новички постоянно об этом забывают.

Дик неуклюже слез на землю, стараясь растянуть сведенную судорогой ногу. Наконец это ему удалось, и он облегченно вздохнул, в который уже раз привычно жалея о том, что в скафандре нельзя вытереть пот со лба. После этого он послушно потоптался вокруг своей оси, подставляя разные участки скафандра под порывы ветра, искоса бросая неуверенные взгляды на разглядывающего его в упор сержанта.

– Достаточно, сэр? – наконец отважился спросить Дик, почувствовав, что от вращения у него уже голова идет кругом.

– Баллон, рядовой! – недовольно напомнил сержант.

– Черт! – тихо ругнулся Дик. Пока он возился с ногой, успел забыть о баллоне. – Виноват, сэр! – Он торопливо перекрыл подачу кислорода и открыл заслонку воздушных фильтров. – Перекрыто, сэр! Разрешите вопрос, сэр?

– Спрашивай.

– Что это было, сэр?

– Кусты, рядовой, – буднично ответил сержант, – это были кусты. Только это не обычные ядовитые кусты. Мы называем их «очаровашками». Эта веселенькая травка в период цветения выделяет пыльцу, которая проходит сквозь фильтры максимум за двадцать секунд и очень быстро разъедает изнутри сначала твои легкие, а потом и все остальное, рядовой!

– А сколько длится этот период цветения, сэр? – Дик поежился, представив, что было бы, не успей он закрыть воздушные фильтры.

– Не долго, – ответил сержант, – с марта по ноябрь.

– А не безопаснее ли тогда основные перевозки проводить в зимнее время, когда «очаровашки» спят? – не унимался Дик.

– В зимнее время караваны в «Гувер» не ходят, – уклончиво ответил сержант.

– Но почему, сэр? – удивился Дик.

– В любой момент из пустыни может прийти Серая Мгла, – суеверно поежился сержант, – говорят, она исходит из «Зоны 51». Мгла в считаные секунды накрывает Лас-Вегас целиком. И не только город, но и многие километры, прилегающие к нему. Если кто попал в Серую Мглу, то его уже никогда не найти. Она не оставляет после себя ни трупов, ни костей, ни пятен крови, ни машин или оборудования. Только голый песок и мертвые развалины… – Он прислушался к радиоэфиру и добавил: – А теперь в машину, рядовой, колонна прошла облако.

Дик подумал, что в езде в закрытых кабинах грузовиков и автобусов есть свои прелести, и полез в машину. Следующее поле «очаровашек» лежало на их пути через сто километров, но эту дистанцию караван проходил более четырех часов. Дважды колонна останавливалась из-за поломок, теряя драгоценное время, и полковник рвал и метал в эфире, подгоняя механиков. Его обещания лишить их приемов пищи суммарно уже превысили размер недельного продпайка, и ремонтная группа сбилась с ног, устраняя неполадки. В результате, когда головной джип вновь приблизился к зарослям «очаровашек» и сержант на полном серьезе предупредил, что в случае поломки автомобиля внутри облака всем необходимо немедленно покинуть джип и двигаться через поле бегом, попутно пытаясь взобраться на любую из мимо проходящих машин колонны, Дик испугался не на шутку. Он меньше чем за секунду захлопнул заслонку воздушных фильтров, открыл подачу кислорода из резервного баллона и намертво вцепился в поручни авто. Джип принялся метаться по ядовитому полю, отыскивая наименее разворочанные корнями участки дороги, и Картрайт каждую минуту ожидал какой-нибудь фатальной поломки. Несколько километров поля растянулись для него в добрую сотню миль.

Их джип прошел смертельно опасное облако без сюрпризов, однако на этот раз без трагедии не обошлось. В замыкающем колонну автомобиле погиб новичок, такой же участник Программы Обмена, как и Картрайт. Оказалось, что в момент входа машины в облако он закрыл заслонку воздушных фильтров, но с перепуга забыл открыть резервную подачу кислорода. Когда в гермошлеме закончился воздух, рядовой стал задыхаться и, видимо, машинально, по неопытности, вместо того чтобы активировать резервный баллон, открыл заслонку фильтров. «Очаровашки» разъели его изнутри за считаные секунды. Он даже не успел ничего сказать, и его жуткий душераздирающий вопль совсем недолго звенел в эфире. Кто-то из экипажа пытался ему помочь, рядовому закрыли фильтры и врубили подачу кислорода на максимум, но было уже слишком поздно. Новичок не прожил и тридцати секунд. Полковник принял решение произвести кремацию трупа прямо в скафандре, во избежание неоправданных рисков. Пока огонь разгорался, облизывая желтыми языками неподвижную человеческую фигуру, Дик пытался всмотреться в медленно плавящийся гермошлем. Но узнать погибшего ему так и не удалось, лицевой щиток изнутри был густо заляпан сгустками крови, в свои последние секунды солдат буквально выплевывал разъедаемые отравой легкие. После того как караван двинулся дальше, Картрайт еще долго оглядывался на чадящий грязно-черный столб дыма, поднимающийся из-за горизонта.

К Лас-Вегасу колонна подошла уже в полной темноте, ощетинившись стволами и лучами прожекторов. Практически полностью занесенный песком город в свете фонарей и прожекторов являл глазам Дика мрачное и зловещее зрелище. Зияющие разорванными глазницами оконных проемов разбитые остовы зданий все еще несли на себе следы огромных пожаров, бушевавших здесь пару сотен лет назад, когда погрузившийся в хаос город остался один на один с жестоким невадским пеклом. Лишившийся