Было больно.

Больно.

Больно!

Привет, Тереза.

«Дилан?»

Мои глаза распахнулись. Я находилась в том же белом зале, но я была одна. За столом — никого. Стулья пустовали. Мои руки ничего не сковывало. Но всё это было не важно.

«Дилан?»

Он присутствовал там. Чёрная кожаная куртка, глупая татуировка и таинственная усмешка. Такой, как он есть.

— Да.

Пошатываясь, я встала на ноги. Вокруг меня обвились тёплые, сильные руки. Объятие, от которого кости трещат. Я не могла дышать. Я могла только чувствовать. Дилана. Я и представить себе не могла, что он такой сильный. Мы закружились, обнявшись.

«Дилан… но они отрезали тебя от меня. Ты умер».

Он приглушённо рассмеялся и поставил меня на место:

— Я вернулся.

Я сделала шаг назад, отступила совсем немного, лишь бы оглядеть его с ног до головы. «Во имя Господа и всех Пророков Его! Я так рада тебя видеть».

— Я тоже, Тереза. Я скучал по тебе.

«Но как…»

— Ах, ах. — Дилан приложил палец к моим губам. — Не спрашивай. Будешь спрашивать, всё испортишь. — Он взял меня за обе руки. — Я не хочу, чтобы мне снова пришлось покинуть тебя, Тереза.

«Нет. Пожалуйста, не уходи».

— Ладно, хорошо. Просто наслаждайся. Трудное было время. Ну-ка, подхватывай…

Хочется сказать, что я не говорила. В определённом смысле это правда. Я не говорила. Я просто болтала.

Сыпала именами, названиями мест, вещей, что-то несла о моих контактах со стражами и какими они были. Тридцать лет жизни выплеснулись с фразами «Ты помнишь, кто…» и «Ты помнишь, как…». Когда он не мог вспомнить, я досказывала за него.

Я не думала о том, что говорила. Мне было всё равно. Это же Дилан. Где-то в глубинах моего разума. Целый и невредимый. Боль прошла, чёрная дыра пропала. Я больше не одна. Впервые за три десятилетия я больше не одна.

Я рассказала ему про Дэзл. Рассказала про Виджея и Сири и, наконец, про Бьянку. Я плакала, пока он обнимал меня.

— Они в самом деле собираются открыто вмешаться?

«Они уже в пути, Дилан».

Он оторвался от меня. Зашагал прочь, унося с собой своё тепло.

«Что случилось?»

— Возникла небольшая проблема, Тереза.

«Что?»

— Тереза, если они придут сюда… Мисао и остальные. Они заберут меня.

«Нет. — Я покачала головой. — Никогда. Ты не имеешь представления о том, что мне пришлось сделать, чтобы заставить их отпустить меня сюда без тебя. В первую очередь без тебя. Они будут взволнованы и рады, что ты вернулся».

— Нет, на самом деле нет, Тереза, и ты это знаешь так же хорошо, как и я.

Но я не знала. Они сделают это. Казалось, я не задумывалась о том, как произошло так, что Дилан вернулся. Но мне было известно, что это не официальный акт. Они заберут его, отнимут. Оставят меня одну в темноте. В кромешной темноте. Меня уже рвали на части раньше. И сделают это снова.

«Нет, Дилан. Не надо снова».

Он раскинул руки:

— Мне бы не хотелось, Тереза. Но я не сумею остановить их.

«Что нам делать?»

— Всё зависит от тебя. — Он подошёл ко мне и вложил свои ладони в мои. Я почувствовала их тяжесть, то, какие они были широкие и загрубелые. Я всегда их такими и представляла.

— Ты та, кто привезла их сюда. Тебе надо их отозвать. Останови их, задержи, пока мы не решим, что делать.

«Как случилось, что я могу прикасаться к тебе? — Я обвила свои пальцы вокруг его пальцев. — Я никогда раньше не могла прикасаться к тебе».

Он улыбнулся.

— От разлуки сердце любит нежнее, — произнёс он, поднимая наши руки. — А ещё за это время происходят усовершенствования в технологиях.

Усовершенствования в технологиях. Усовершенствования в результате экспериментов над Бьянкой и над Сири. Меня переполнил холод. Клубок холода в животе заставил меня отпрянуть. Как я могла забыться хотя бы на такое короткое мгновение?

«Кто вы?»

Лицо Дилана вытянулось, и он покачал головой:

— Я — Дилан, Тереза. Ты знаешь меня.

«Нет. Ты не Дилан. Не может быть».

— Посмотри на меня. Ты ещё кого-нибудь видишь?

Я посмотрела. Напрягла глаза. Ничего не было — только сплошная белизна пустого зала, стулья, стол и Дилан.

Но это было неправильно. Моя рука взметнулась к изгибу за ухом и обнаружила там горячий рубец.

«Это клоны», — произнёс всплывший из памяти голос доктора Гвин. Я снова увидела чёрно-белые квадратики чипов в системе Сири.

Должно быть, они заложили совершенно новую систему. «Это легче или сложнее? Когда вот так».

— Мне ничего не известно об этом, Тереза, — спокойно ответил Дилан.

Легче. Должно быть, легче. Никакого вмешательства, никакого второго голоса, которым говорит здравый смысл и которому сопротивляешься. Только мой собственный опечаленный разум, заполненный до отказа и готовый верить в чудесное возвращение утраченного.

«Ты — призрак! Ты — ничто!»

— Ты сама не веришь в это, Тереза, — сказал он тихо. — Ты не можешь в это поверить.

Я резко пошатнулась и осела. Упала на белый стул. Они даже не позаботились о том, чтобы держать меня связанной. Это был Дилан. Снова со мной. Совершенно реальный. И я не могла сражаться с ним.

Дилан склонился передо мной:

— Всё хорошо, Тереза. Здесь нуждаются в нас. У нас целая новая планета людей, которые зависят от нас. Просто задержи Мисао на несколько часов, пока мы разберёмся, что делать.

Я с трудом подняла голову. Дилан улыбался мне, и я взяла его за руку. Они использовали меня. Так не удалось использовать меня даже искупителям. У меня ничего не отняли.

Мне подарили то, чего я хотела больше всего на свете.

Они. Кто они? Я пыталась заставить себя думать. Мне следовало знать. Мне надо было понять. Мне были известны имена. Мне было известно, кто это спланировал и привёл меня сюда. Мне было известно, кто взял в заложники Амеранда. Навсегда.

«Вы — Ториан Эразмус, — сказала я Дилану. — Вы — Великий страж системы Эразмус».

На какое-то мимолётное мгновение это был не Дилан. Это был седовласый мужчина в своём блестящем воротнике. И рука Дилана выскользнула из моей ладони.

Потом всё прошло. Только я и Дилан. Я снова держала его загрубелую ладонь в своей.

— Разве имя действительно играет какую-то роль, Тереза? — пробормотал он. — Я сейчас здесь, с тобой.