– Ты знаешь, он в конце концов взял себя в руки, – сказал он Салли. – Маккиннон-то. Схватил Харриса за руку с ножом – еще секунда, и он бы пырнул беднягу Джима. Так, и что же мы теперь имеем, Локхарт? Первым делом, я думаю, нужно сообщить про свадьбу в газеты…

– Согласна, – отозвалась она. – Пойдем в «Пэлл-Мэлл Газетт» утром. После этого… мне нужно будет спросить у мистера Темпла совета насчет патентов. Полагаю, еще немного, и мы сумеем прижать Беллмана… но я пока что не уверена, что он достаточно прочно сидит на крючке. Русские патенты украдены из библиотеки: это, боюсь, пока косвенная улика, а не инкриминирующая. Нам нужно узнать…

– …как далеко простирается его влияние, – подхватил Фред. – Полицейский налет на твой офис: были ли это настоящие полицейские? Если да, он должен быть очень силён. А это означает, что нам нужно быть очень осторожными. Это вопрос времени…

– …да, нужно выбрать правильный момент. Кто были те люди, с которыми лорд Уитэм встречался в Министерстве иностранных дел? Если мы выясним, из какого они департамента, будем лучше понимать, каким должен быть следующий шаг.

– Ну, это проще простого. Сплетников у них там навалом. В понедельник пойду, потолкусь немного в Уайтхолле. Посмотрим, что удастся выудить.

– Знаешь, я до сих пор не понимаю, – сказала она, помолчав, – как мне вернуть деньги клиентки. Если только не подвернется вознаграждение… а оно, если подумать, таки подвернется: за информацию об исчезновении «Ингрид Линд». Которое мы так пока что и не расследовали.

Она наклонилась и поворошила угли в камине. Вниз упала пригоршня пепла; вверх с треском взвился снопик искр.

– Фред?

– М-м-м?

– Я хочу попросить прощения. За ту ночь. Это и правда было мерзко с моей стороны, и я с тех пор места себе не нахожу. Потому что на самом деле я ужасно люблю работать с тобой вместе. Потому что мы хорошая команда. Так что, если ты все еще хочешь…

Она замолчала, потому что не смогла больше продолжать. Фредерик сел, протянул руку и мягко развернул ее лицо к себе.

После чего в пустом магазине загремел дверной звонок.

Он выругался и убрал руку.

– Кого еще черт принес в такое время?

Они поглядели друг на друга, потом на часы. Была половина одиннадцатого.

– Схожу, посмотрю, – сказал он. – Я быстро.

– Будь осторожен, Фред, – попросила она.

Он прошел через темную лавку и отпер входную дверь. На пороге под мелким дождем стояла некая субтильная фигура в котелке и пальто.

– Мистер Гарланд, полагаю? – осведомилась фигура.

Принадлежала она, как оказалось, человеку из ложи – секретарю Беллмана. Восхищенный его отвагой, Фредерик расхохотался.

– Добрый вечер, – сказал он. – Мистер Уиндлшем, полагаю? Вам лучше войти.

Он дал гостю дорогу и принял у него пальто и шляпу.

– Салли, – молвил он, входя в освещенную кухню. – Мне кажется, ты знакома с этим джентльменом…

Салли заморгала от удивления и села.

– Простите за столь поздний визит, – сказал их невысокий посетитель. – Мы с вами уже встречались, мисс Локхарт, и при весьма неудачных обстоятельствах. Я надеюсь, вы – и мистер Гарланд, конечно, – окажете мне честь и выслушаете предложение, которое я намерен вам сделать.

Салли перевела взгляд на Фредерика, потом обратно. Глаза у нее так и не уменьшились в размере.

– Хочу сразу обозначить, что говорю сам за себя, – поспешил добавить Уиндлшем. – Мистер Беллман не знает, что я здесь.

Мужчины до сих пор стояли друг напротив друга. В последовавшей за этой фразой тишине Фредерик подтащил к столу стул и жестом предложил Уиндлшему сесть. Салли перебралась с дивана к ним, включив попутно свет и убрав со стола рассыпанные карты.

– Я более чем понимаю ваши колебания, – сказал Уиндлшем, глядя на них. – Позвольте наконец объяснить, с чем я пришел?

– Прошу вас, – пригласил Фредерик. – Только давайте сначала удостоверимся вот в чем: вы не работаете на Беллмана?

– Технически я все еще его служащий. Но, полагаю, сейчас огромному числу людей будет гораздо полезнее, если я, так сказать, сменю знамена. Я не могу одобрить проект «Полярной звезды». Я пытался, мисс Локхарт, я честно пытался – но не могу. Этот саморегулятор Хопкинсона – чудовищная вещь, ее нельзя выпускать вот так в мир. Я решил прийти к вам, потому что наблюдал за вашей деятельностью со всевозрастающим восхищением – за вашей и мистера Гарланда, – и теперь я хочу предоставить в ваше распоряжение всю имеющуюся у меня информацию.

Он снял очки, запотевшие в теплой комнате.

– Я так понимаю, вы уже сами все выяснили про саморегулятор Хопкинсона? У меня нет доказательств, что это так, но, право, я бы очень удивился, если бы вы…

– Паровая пушка, – перебил его Фредерик. – Да, мы о ней знаем. Как и о Хопкинсоне.

– Сиречь, о Норденфельсе, – Уиндлшем водрузил очки обратно и слегка улыбнулся.

– Чего вы хотите взамен за ваши сведения? – спросила Салли.

Она все еще была вне себя от удивления от его визита и не собиралась доверять ему ни на йоту.

– Как бы это сформулировать… Да просто гарантий защиты на самом деле. Когда предприятие мистера Беллмана рухнет – а оно это вскоре непременно сделает, – я хочу, чтобы кто-то поручился за тот факт, что я не работал на него, а, напротив, шпионил за ним. Я надеялся, что это сможете сделать вы.

– Почему бы вам не отправиться прямым ходом в полицию? – осведомился Фредерик.

– Еще не время. Влияние мистера Беллмана простирается куда выше полиции – и судейских, кстати, тоже, – и любая диверсия в этом направлении ударит мимо цели. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Нас засыплют исками о клевете и очернении репутации, мы неизбежно проиграем, а преступников это только подогреет. Нет, в полицию мы пойдем не сейчас, а только когда организация будет на грани краха.

– А с чего это ей быть на грани краха? – поинтересовался Фредерик.

– Чрезмерное расширение, – сказал Уиндлшем. – Я могу предоставить вам подробности займов, выпуска акций, дивидендов и тому подобного. Суть в том, что все деньги сейчас вложены в саморегулятор, а производят его недостаточно быстро. Есть непредвиденные перебои с материалами, сложности с испытаниями – это, знаете ли, невероятно сложная машина. Здесь я тоже могу снабдить вас деталями. По моим оценкам, у мистера Беллмана осталось примерно три недели до катастрофы. Она может быть отложена – если он, например, где-то раздобудет графит, это сильно поможет. Но конец уже близок.

– Кто покупатель? – спросила Салли. – Кому предназначены эти паровые пушки, они же саморегуляторы?

– России. Царя все больше заботит рост анархистского движения в народе. А учитывая продвижение в Сибирь – вы же слышали про новую железную дорогу? – вы сами можете представить, какую службу может сослужить ему новое оружие подобного класса. Однако «Полярная звезда» активно ищет и другие рынки сбыта. Нами интересуется Пруссия. Мексиканцы прислали наблюдателя на стрельбище. Сейчас настал критический момент, мистер Гарланд, точка равновесия. Если нам удастся сместить его в нужную сторону…