Отчасти это было связано с ее заявлением о «просто соитии»; отчасти с тем, что таких потрясающих соитий он никогда не имел. Наконец, случившееся вчера все в нем перевернуло.

– Вставать? – удивилась Неста. – Зачем?

– Я ясно выразился. – Он кивнул на середину площадки. – Если думаешь, что готова взять в руки меч, докажи.

Ее подруги безошибочно догадались, чем она и Кассиан занимались вчерашним вечером. Эмери посмеивалась не скрывая, а Гвин бросала на них насмешливые взгляды.

– Заканчивайте упражнения, не то заставлю делать по второму кругу.

Те сразу перестали глазеть.

Но Неста не отводила глаз. Ее красивое лицо было красным от напряжения. На лбу и висках блестел пот. Кассиан стиснул кулаки, сдерживая порыв наклониться и слизать эти капельки.

– Мы начинаем учиться сражению на мечах? – спросила Неста.

Кассиан направился к оружейной стойке. Неста пошла следом.

– Вначале на деревянных. Давать новичкам настоящее оружие – только через мой труп.

Неста засмеялась. Кассиан напрягся и, обернувшись, бросил:

– Если ты не вышла из детского возраста и разговоры о мечах вызывают у тебя смех, значит тебе еще рано этим заниматься.

Неста нахмурилась.

– Мечи, копья, луки – оружие, несущее смерть. – Кассиан обращался к Несте, но намеренно говорил громко, чтобы слышали все. – И относиться к оружию нужно с известной долей уважения. В свои первые семь лет учебы я вообще не притрагивался к настоящему мечу.

– Семь лет? – послышался за спиной голос Гвин.

Подойдя к стойке, Кассиан вытащил длинный меч – почти точную копию иллирианского меча, висящего у него за спиной.

– Думаешь, детям позволят размахивать настоящим оружием?

– Нет, – смутилась Гвин. – Я о другом. Мы тоже будем семь лет упражняться на деревянных мечах?

– Если вы втроем продолжите хихикать, то да.

– Не позволяйте ему вас запугивать, – сказала подругам Неста.

– Опасные слова для женщины, которую ждет поединок со мной.

Неста по обыкновению расширила глаза, но сникла, когда Кассиан протянул ей деревянный меч.

– Какой тяжелый, – проворчала она, беря оружие в руки.

– Настоящий еще тяжелее.

– В самом деле? – спросила Неста, глядя на кончик иллирианского меча, выступающий из-за плеча Кассиана.

– Да. – Он покосился на ее руки. – Берись двумя руками. И не у самого основания лезвия.

Эмери подозрительно закашляла. Рот Несты скривился, но она подавила смех. Кассиану тоже было смешно. Пришлось и ему прятать свой смех за покашливание.

Но Неста взяла меч, как он велел.

– Ноги поставь так, как я учил, – сказал он, сознавая, что сейчас на них смотрят все.

Лицо Несты сделалось серьезным. Кажется, и она поняла: в их обучении настал поворотный момент и от ее действий зависит, продолжат ли эти жрицы заниматься.

Момент был жизненно важным.

Неста поймала на себе взгляд Кассиана, но все мысли о том, как хорошо им было вчера, мгновенно выветрились из ее головы, когда она подняла деревянный меч.

Неста почувствовала, что наконец-то ключ вошел в замочную скважину.

Кассиан показал ей восемь различных ударов и столько же способов парирования ударов противника. По его словам, каждый был индивидуальным движением, как удары кулаком. Удары и парирования могли применяться в сочетаниях. Самым трудным оказалось не забывать двигаться вместе с эфесом меча и совершать удар всем телом, а не только руками.

– Парирующий первый, – приказал Кассиан.

Неста подняла меч перпендикулярно телу, выставив оружие перед невидимым противником.

– Косой третий.

Она повернула лезвие, напомнив себе о необходимости двигаться вместе с дурацким эфесом, и произвела косой удар.

– Прямой первый.

Новый поворот, и она подалась вперед, вонзив меч в нагрудник воображаемого врага.

Все прекратили занятия и смотрели на нее.

– Парирующий третий, – скомандовал Кассиан.

Неста перебросила меч в правую руку, а левую прижала к груди, как он и показывал. Кассиан пояснил, что в левой у нее будет щит. Умение правильно держать щит необычайно важно для выживания в сражении.

– Косой второй.

Она вскинула меч вертикально и разрубила противника надвое.

– Парирующий второй.

Неста повернулась на одной ноге, вытащив меч из груди поверженного противника, чтобы перехватить новый невидимый удар.

Ни одно ее движение ни силой, ни изяществом не напоминало движения Кассиана. Они были лишены естественности. Неста вначале вспоминала последовательность движений и лишь потом двигалась, успокаивая себя, что получасового объяснения тут явно недостаточно. Кассиан часто говорил то же самое.

– Хорошо, – похвалил он, скрещивая руки на груди. – Парирующий первый, косой третий, прямой второй.

Она провела все движения, теперь уже быстрее и увереннее. Ударяя, она дышала в унисон с движениями тела.

– Хорошо, Неста. Еще раз.

Ей виделось раскисшее от грязи поле сражения. Она слышала крики соратников и врагов. Каждое движение было битвой за выживание, за победу.

– Еще.

Перед мысленным взором Несты мелькали правитель Сонного королевства, Котел, Во́роны, келпи, Тимас и все люди, насмехавшиеся над бедностью и отчаянным положением семьи Аркерон, а также отцовские друзья, лицемерно улыбавшиеся и торопившиеся забыть о дружбе.

Рука побаливала, но боль была чем-то вторичным по сравнению с песней, поднимавшейся в ее крови.

Удивительное ощущение. Непередаваемо удивительное.

Кассиан называл разные сочетания, и Неста послушно выполняла их все, пропуская через себя.

Перед ней вставали лица ненавистных врагов, мгновения собственной беспомощности. И с каждым движением меча, с каждым вдохом и выдохом все отчетливее звучала мысль. Каждый удар и контрудар только усиливали эту мысль.

«Такое больше не повторится».

Больше она не будет слабой.

Не окажется в чьей-то власти.

Не потерпит поражения.

К прошлому нет возврата. Нет возврата, возврата нет.

Кассиан перестал отдавать ей команды. Мир замер. Оставался только Кассиан, его свирепая улыбка, словно он знал, какая песня звучит в крови Несты, словно он один понимал, что деревянный меч – орудие для выпуска гневного огня, скопившегося у нее внутри.

Остальные ученицы стояли молча. В воздухе ощущались их нерешительность и потрясение.