litbaza книги онлайнНаучная фантастикаРуна смерти - Олег Курылев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 101 102 103 104 105 106 107 108 109 ... 129
Перейти на страницу:

— И думать забудьте. Дня через три, не раньше.

Наутро, позавтракав и одевшись во всё чистое, офицер и его молчаливый спутник простились с семьей папаши Ремера. Шинель Ротманна выглядела почти новой. Конечно, удалить все следы оказалось невозможным без достаточного количества моющих средств, которых здесь не было. Молодая Урсула, подойдя к Ротманну, сказала, прикоснувшись к его Демянскому щиту:

— Я спорола вашу медаль с плеча, чтобы не испортить ее в воде, а потом аккуратно пришила точно на то же место.

Смешно назвав почетный шеврон медалью, она явно ожидала похвалы и некоторого внимания. Ротманн взял ее руку и, сняв фуражку, поцеловал. Потом он поцеловал руку Эрны и потрепал по плечу Лео.

— Желаю вам всем удачи. — Обращаясь к сыну Эрны, добавил: — А ты не вздумай сунуться в драку. Эта война уже не твоя, что бы там ни говорил доктор Геббельс. Ваша семья выполнила свой долг перед родиной и фюрером и теперь просто должна уцелеть.

Отдав честь, он вышел. Антон пожал всем руки и поблагодарил за гостеприимство. Через пять минут старый «Мерседес» папаши Ремера уже катил вдоль опустевших к утру улиц. Через час они выехали на большую автостраду и поехали на юго-запад в сторону Хемница. Там, по мнению Ремера, было проще сесть на поезд и добраться до Лейпцига.

Когда, купив билеты, они прощались, Антон сказал старому таксисту:

— Если у вас есть к кому поехать на запад страны или в Баварию, на юг, уезжайте. В будущем будет меньше проблем.

— Сколько нам ехать? — спросил Антон, блаженно развалившись на своем диване в двухместном купе мягкого вагона.

— Часов восемь, не меньше.

— Хоть бы подольше. Я не прочь еще раз хорошенько выспаться под стук колес. Вы любите спать под стук колес?

В это время дверь отворилась и проводник предложил войти в купе еще одному пассажиру. Это был грузного вида полковник в длинной расстегнутой шинели и с большим чемоданом в руке.

— Здравствуйте, — сказал полковник и тяжело сел на край дивана Ротманна. — Извините за вторжение, господа, но проводник сказал, что больше мест нет, а мне только до Лейпцига.

Он поставил чемодан возле ног и снял фуражку. Достав платок, полковник стал вытирать взмокший лоб.

— Да вы раздевайтесь, господин оберстарцт, — сказал Ротманн, — здесь достаточно тепло. Да и ехать нам по нынешним временам часа два, не меньше.

При этих словах Антон действительно разглядел на погонах полковника желтый металлический значок в виде змейки, обвивающей жезл. Это был жезл Эскулапа — эмблема немецких военных врачей. Васильково-синий подбой «гусениц» — сплетенных в пять узлов погон старших офицеров — и такого же цвета просвет петлиц подтверждали, что их попутчиком на ближайшие два-три часа будет военный врач в ранге полковника.

— Да, вы правы.

Он снял шинель и повесил на свободный крючок у двери. Затем с помощью Антона забросил свой тяжеленный чемодан на багажную полку. Причесавшись перед зеркалом, толстый военврач снова сел.

— Что ж, разрешите представиться, Дамиан Лангери.

— Отто Ротманн.

— Адам Родеман, — пожалуй, впервые Антон произнес свое новое имя вслух.

— Судя по чемодану, вы едете в отпуск, господин Лангери? — спросил Ротманн.

— Ну нет! Какой там отпуск. Мой чемодан набит документацией и всевозможными отчетами. Везу всё это в главное медицинское управление армии. Статистика по состоянию дел в центральной группировке. Вот заеду на денек в Лейпциг — и сразу в Берлин.

— Вы с фронта?

— Да как сказать… Несколько дней назад я был в Буицлау. Сейчас там, возможно, уже и фронт. А может, и русские. Вчера хотел проехать через Дрезден, но город закрыт. Говорят, его бомбили. Наша машина окончательно сломалась. Хорошо, что меня подобрал один знакомый генерал и подбросил до Хемница. А вы, если не секрет, откуда?

— Мы из Дрездена.

— Вот как? И что, город сильно пострадал? В той стороне сплошная дымовая завеса.

— Сейчас трудно сказать, — уклонился от ответа Ротманн.

Поезд наконец тронулся. Ротманн сделал знак Антону узнать у проводника насчет чая или кофе. Через пятнадцать минут они слушали рассказы словоохотливого доктора, прихлебывая из стаканов что-то горячее и мало похожее как на чай, так и на кофе, — вездесущий эрзац пришел уже и в мягкие пульмановские вагоны.

— Снабжение страдает не столько из-за нехватки медикаментов и перевязочных материалов, сколько из-за неразберихи и головотяпства, — говорил толстый полковник. — Уже стало обыденным делом привозить не то и не туда. Я, корпусной врач, трачу почти всё свое время на то, чтобы разбираться в этом кавардаке. Нет сбалансированного распределения между полевыми и тыловыми госпиталями. Всем стало наплевать на такие мелочи, как обеспечение войск медикаментами. Вот везу в Берлин предложения по изменениям в схеме снабжения всей нашей группы.

— Думаете, поможет?

— Вы правы, — врач тяжело вздохнул, — делаю это скорее для очистки совести.

— А как у вас с симулянтами? — спросил Ротманн.

— О, это вообще больная тема. Я вам скажу, господин штурмбаннфюрер, — понизил голос доктор, — это становится бичом. Что только сейчас не научились симулировать! Даже выпадение прямой кишки освоили.

— Это как же?

— Много дней пьют теплую мыльную воду и поднимают тяжести. Процедура, конечно, не из приятных, однако эффект достигается. Неопытные врачи на батальонном и полковом уровнях ловятся. А возьмите порок сердца! Без конца жуют табак или русскую махорку. В итоге перебои пульса, сердечное колотье, потеря дыхания.

— И что же, их нельзя вывести на чистую воду?

— Можно, конечно, но для этого нужно более тщательное обследование и время. А где его взять? Одни имитируют опухоли конечностей перетягиванием подколенных сгибов ремнем или веревкой. Такие попадаются на остающихся после этого следах. Но поступают и более изощренно. Вводят в желудок большое количество сильного соляного раствора, после чего не едят и не пьют. Через три-четыре дня ноги опухают по-настоящему. Чтобы разоблачить такого симулянта, его нужно, как минимум, две недели наблюдать, заставляя нормально питаться и пить воду.

— А самострелы?

— О, это уже традиция — «выстрел на родину». Стреляют в ногу через сапог, да еще просят об этом товарища, и доказать ничего нельзя. Сапог потом тщательно отмывается и снова замазывается грязью. Никаких следов пороха ни на нем, ни на коже. Или подсовывают ступню под колесо машины. Поди потом разберись, что упало ему на ногу при артобстреле — бревно или стена. И ведь гробят здоровье по-настоящему. Вдыхают кофейный порошок, например, пока не начинают харкать кровью. Нет, если солдат боится фронта как огня, его не заставишь воевать. Учебных дивизий практически не осталось. Надели на парня каску — и на передовую. А в нем уже сидит страх. Что касается армии резерва, то…

1 ... 101 102 103 104 105 106 107 108 109 ... 129
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?