— Каменные ползуны!

Сообщение послала Юта. Кетан почуял смрад разлагающегося трупа, а затем увидел на земле след. Отливая в лучах солнца металлическим блеском, он тянулся извилистой полосой, спускаясь с холмов, не успел Кетан его разглядеть, как Труссант издал характерное басовитое ржание, которым отличались кони оборотней, и попятился прочь от трупа и непонятного следа.

— Что это за существо? — мысленно обратился Кетан к кошке, которая, прижав уши, злобно шипела и урчала, вторя ржанию коня.

— Ползун — пожиратель всего, что попадётся.

Не успела она закончить своё мысленное послание, как один из утёсов вдруг ожил и зашевелился, распрямляясь, словно свернувшаяся змея. Раздался крик оборотня, предупреждающий следующих за ним путников, а сам он уже повернул коня навстречу чудовищу.

Его Толстая шкура сливалась по цвету с окружающими камнями, и только движение могло выдать его присутствие. Разверзлась огромная пасть, открыв два ряда жёлтых зубов.

Чудовище поползло к Кетану. У него не было лап и оно не извивалось по-змеиному, но, тем не менее, двигалось быстро, легко переползая через острые выступы камней и оставляя позади поблёскивающий металлическим отливом слизистый след.

Оно не издавало ни звука Но все кони точно взбесились. Кетан увидел, как Ивик вылетел из седла и упал на острые камни.

Затем чудовище приподняло переднюю часть туловища и выпрямило её. Из углов пасти закапала зеленоватая слюна. Кетан не мог разглядеть ни глаз, ни ушей, по, по-видимому, у этого существа должны были иметься какие-то органы чувств, которые позволяли ему распознать всадника и направиться в его сторону. Кетан схватил Юту за шиворот, перебросил к себе за спину, а сам выхватил меч.

Как оборотень он умел сражаться не только когтями и клыками. Он чувствовал, как в нём разгорается воинственный пыл, но решил на этот раз не менять обличья.

Он видел, что страшная тварь хорошо защищена толстой шкурой, с которой вряд ли справятся когти парда.

— Вдвоём! — услышал он голос Фирдуна, который, справясь с конём, присоединился к нему. — Голову!

Кетан тоже наметил голову, но на этой голове не было глаз, которые можно поразить мечом, а только разинутая пасть. Кони так и метались от страха, и Кетан видел, что их не заставишь приблизиться к ползучей твари вплотную. Он соскочил с седла и едва успел увернуться от железных боевых подков вставшего на дыбы коня.

Рядом просвистели стрелы кайогов. Попав в цель, они со звоном отлетали от шкуры и падали, не причинив никакого вреда.

— Вперёд! — крикнул Кетан, стараясь перекрыть шум, поднявшийся у него за спиной. — Я захожу справа.

— Понял! — откликнулся Фирдун. Он тоже спешился и размахивал какой-то вещью — это оказалась перемётная сума.

Голова чудовища повернулась к непонятному предмету. В это время Кетан уже взбегал к нему по пологому склону. Он чуть не задохнулся от омерзительной вони. Чудовище схватило брошенную Фирдуном сумку, его зубищи сомкнулись на добыче.

— Голова!

Кетан и сам понимал, что нужно делать. Несмотря на тяжёлую кольчугу и меч, он сделал прыжок — пард прыгнул бы ловчее, но Кетан, хотя и шатаясь, приземлился обеими ногами на спину чудовища. Ноги в скользких сапогах разъезжались, но затем ему удалось зацепиться носками за вздыбленную чешую.

Он ожидал, что чудовище изогнётся горбом, чтобы скинуть его со спины. Но этого не произошло. Глянув вниз, оборотень увидел, что Фирдун скачет перед носом животного, швыряя в него острые камни; руки его были изрезаны в кровь, но этот манёвр отвлекал ползуна.

Чудовище уже дважды нагибало голову, спасаясь от града камней. К Фирдуну присоединился Гьюрет, и камни полетели с удвоенной частотой Как видно, исчадие каменной пустыни не отличалось быстрой сообразительностью.

И наконец — вот оно! Когда голова качнулась вправо, Кетану показалось, что среди раздвинувшихся пластинок чешуи мелькнуло тёмное углубление. Конечно же, чешуя неплотно прилегала к телу, иначе животное не могло бы двигаться!

— Правее! — крикнул он друзьям.

Этот возглас едва не стоил ему жизни — его голос достиг скрытого где-то внутри органа слуха, чудовище резко мотнуло головой, и оборотень упал на колени, раскровенив ноги об острые чешуи панциря. Но, падая, он не выронил меча и сумел удержаться на спине твари. Град камней переместился в правую сторону, и голова чудовища снова опустилась.

У Кетана был довольно слабый шанс поразить ползуна, на раздумья времени не оставалось. Схватив меч обеими руками, он изо всей силы воткнул его в чернеющее углубление, где, как он предполагал, раздвинулась чешуя.

Клинок из кванской стали сверкнул в его руке, наткнулся на препятствие и затем вонзился так глубоко, как только мог вонзить его воин, вложивший в удар все свои силы. После этого он уже не мог долго удерживаться на спине твари. Огромное тело, задёргалось в судорогах. Передний его конец вздыбился и изогнулся, так что рукоятка меча вырвалась из рук Кетана, а сан он был отброшен в сторону и упал на землю, больно поранив руку об острый камень.

Мощное тело чудовища продолжало корчиться в судорогах и покатилось на оборотня, который был оглушён падением и вдобавок лишён возможности быстро отскочить, так как застрял в узкой щели между двух скал. Но тут с вышины, как ястребы, спикировали крылатые проводники, выставив перед собой снабжённые острыми крючьями копья. Крючья крепко зацепились за чешуйчатый панцирь и замедлили падение туши настолько, что она не рухнула на Кетана всей тяжестью, а только придавила ему ноги.

Фирдун уже карабкался на помощь, а следом подоспели Хардин и Гьюрет. Совместными усилиями они спихнули с Кетана все ещё вздрагивающее тело издыхающего ползуна, вытащили оборотня и помогли спуститься вниз, чтобы вернуться к отряду.

Крылатые люди рассказали, что каменные ползуны встречаются довольно редко, каждый из них ревниво охраняет свою территорию, поэтому можно не опасаться нового нападения.

Морщась от снадобья, которое чуть ли не силком влила в него Эйлин, Кетан посмотрел на перевязанную руку и понял, что в ближайшее время нечего даже и думать о превращении в парда, и почувствовал, что сознание этого болезненно отозвалось в самой глубине души.

В безжизненной пустыне не было ни одного ручейка или родника. Но когда они поднялись на следующую вершину и перешли через перевал, в пахнувшем навстречу ветре они почувствовали непривычный запах.

— Морской ветер! — воскликнула Элайша. — Мы пришли на самый край света!

Ивик ехал всё время в глубокой задумчивости; казалось, он настолько ушёл в свои мысли, что Фирдун старался держаться поблизости от него и, когда нужно, сам натягивал его уздечку, направляя коня, на котором сидел Ивик, потому что тот, словно в беспамятстве, совсем опустил поводья.

— Конец света…

Кетан уже видел море у восточного побережья во время поездки в Дол; это было несколько лет тому назад. И вот, оказывается, тут есть другое море, о котором он ни от кого не слышал. Даже салкары, гордо называвшие себя владыками морских путей, никогда не упоминали об этих водах.