class="p">Он услышал крики Эла и успел заметить, как они повалили его на землю, двое направили пистолеты в спину Эла, третий застегнул наручники вокруг его запястий. Затем автобус поехал дальше, и он посмотрел на улицу Карла Юхана, ведущую к дворцу, на людей, несущихся к нему и от него, и на секунду задумался обо всех тех людях, которых он встретил и оставил позади в своей жизни.

 

Харри встал на затёкшие ноги и посмотрел на цветок с розовым оттенком. Который был на самом деле капустой, декоративной капустой. Поднял взгляд на имя на надгробии. Бьёрн Хольм.

— Итак, теперь ты знаешь, Бьёрн. И я знаю, где ты лежишь. Возможно, когда-нибудь я ещё вернусь. Кстати, в баре «Ревность» тоже скучают по тебе. Харри повернулся и зашагал к воротам, через которые вошёл на кладбище.

Достал телефон и снова набрал номер Люсиль.

И на этот раз ответа не было.

 

Микаэль Бельман стоял у окна, когда Вивиан вручила ему краткий отчёт об успешном аресте на площади Йернбанеторгет.

— Спасибо, — сказал он. Как обычно, он был в курсе самых важных событий. — На самом деле я хотел бы сделать заявление. Пресс-релиз, восхваляющий неустанную работу полиции, её трудовую этику и профессионализм в решении сложных дел. Не могла бы ты набросать черновик?

— Конечно, — сказала она, и он услышал энтузиазм в её голосе. Впервые ей доверили написать что-либо самостоятельно. И всё же он чувствовал сомнение.

— Что такое, Вивиан?

— Тебя не беспокоит, что это может быть воспринято как презумпция виновности?

— Нет.

— Нет?

Бельман повернулся к ней лицом. Она была такой красивой. Такой умной. Но такой молодой. Может быть, он стал предпочитать девушек немного постарше? Мудрых, а не умных?

— Напиши в ключе, что мои слова — дань уважения полиции по всей стране, — сказал он. — Министр юстиции не комментирует отдельные дела. Тогда те, кто захочет связать это с раскрытием этого конкретного дела, смогут сделать это, если захотят.

— Но именно об этом деле все и говорят, поэтому большинство людей поймут эту связь?

— Я надеюсь на это, — улыбнулся Бельман.

— И это будет воспринято как…? — она неуверенно посмотрела на него.

— Знаешь, почему премьер-министры отправляют поздравительные телеграммы, когда кто-нибудь выигрывает золотую медаль на зимних Олимпийских играх? Потому что эти телеграммы попадают в газеты, так что премьер-министр может немного погреться в лучах отражённой славы и напомнить людям, кто создал условия для того, чтобы такая маленькая страна смогла взять столько золотых медалей. Наш пресс-релиз будет корректным, но в то же время покажет, что я на одной волне с народом. Мы посадили за решётку серийного убийцу, торговавшего наркотиками, и это даже лучше, чем богатый парень. Мы выиграли золотую медаль. Понимаешь?

Она кивнула.

— Думаю, да.

 

ГЛАВА 40

Четверг

Отсутствие страха

 

Терри Воге поднял стул — на высоту бедра, выше он поднять его не смог — и швырнул в стену.

«Чёрт, чёрт, чёрт!»

Найти владельцев автомобилей, проехавших мимо торгового центра «Колсас», было несложно. Всё, что нужно было сделать, это зайти на сайт REGNR74 и ввести номерной знак, затем — за определённую плату — получаешь имя и адрес. Это обошлось ему более чем в две тысячи крон и заняло пару часов, но, наконец, у него был полный список из пятидесяти двух имён и адресов, и он собирался начать их обзванивать. Но только что на сайте «ВГ» он прочитал, что парня поймали и арестовали на площади Йернбанеторгет!

Стул даже не опрокинулся, а просто подкатился к нему по наклонному полу, как бы приглашая его сесть и спокойно оценить ситуацию.

Он обхватил голову руками и попытался сделать то, что предлагал ему стул.

План состоял в том, чтобы произвести сенсацию всех времён, которая превзошла бы даже сделанные им в Колсасе фотографии голов. Он собирался найти убийцу самостоятельно и — в этом была гениальность — потребовать эксклюзивного, подробного интервью об убийствах и о человеке, их совершивших, в обмен на полную защиту источника информации. Воге объяснил бы, что конфиденциальность источника будет обеспечена с помощью публикации материалов, это защитит их обоих от преследования со стороны полиции или других органов власти. Но он забудет упомянуть, что эта защита источников информации — так же, как конфиденциальность информации и обязательства по её сохранению людьми некоторых профессий — простирается лишь до определённого момента и, конечно, не распространяется на случаи, когда представляется угроза жизни. Поэтому Воге — как только интервью будет опубликовано — сообщит полиции, где они могут найти убийцу. Он журналист, и никто не сможет обвинить его в том, что он выполняет свою работу, особенно когда именно он, Терри Воге, нашёл убийцу!

Но теперь кто-то опередил его в этом.

Твою мать!

Он просмотрел сайты других газет. Нет ни фотографий парня, ни его имени. Обычное дело, когда арестованный не является высокопоставленной фигурой, как, например, Маркус Рё. Это просто типичное долбанное скандинавское потворство, защита этих ублюдков, которая вызывает желание эмигрировать в США или другую страну, где журналистике предоставлено побольше свободы действий. Ну что ж. В любом случае, что с того, что он нашёл имя? Всё, что он мог теперь делать, это ругать себя за то, что не поступил так раньше и не позвонил парню.

Воге тяжело вздохнул. Оставшуюся часть выходных он будет в плохом настроении. И это повлияет на Дагнию. Но ей придётся с этим смириться, ведь он оплатил половину стоимости её билетов.

 

В шесть часов вечера все члены группы Эуне находились в палате 618.

Эйстейн принёс бутылку шампанского и пластиковые стаканчики.

— Мне её дали в полицейском управлении, — сказал он. — В качестве благодарности, типа. Думаю, они и сами выпили несколько бутылок. Никогда не видел столько весёлых полицейских.

Эйстейн вынул пробку и наполнил бокалы, которые Трульс раздал всем, включая улыбающегося Джибрана Сети. Они подняли бокалы.

— Не можем мы просто продолжать проводить эти встречи? — сказал Эйстейн. — Нам даже не нужно раскрывать преступления. Мы можем спорить о том… кто, например, самый недооценённый барабанщик в мире. Кстати, правильный ответ — Ринго Старр. Самый переоценённый — Кит Мун из «Ху», а лучший, конечно, Джон Бонэм из «Лед Зеппелин».

— Судя по всему, эти встречи были бы довольно короткими, — сказал Трульс, и все засмеялись, и не в последнюю очередь сам Трульс, осознав, что он на этот раз сказал что-то забавное.

— Так-так, — сказал Эуне