— Как оно может так закончиться?

— А я не знаю. — Честно произнесла девушка, пожав плечами. — Мне вот, например, было очень плохо в процессе. Но я ведь тут.

— Дети. Вы ничего не понимаете, — выдохнул Юсупов.

Впрочем, не торопясь возвращать себе руку из приятно поглаживающих и успокаивающих ладошек.

— У нас Аймара моет посуду, убирает со стола и протирает полы, — словно стесняясь, произнесла Ника. — А еще она меня вчера так выбесила, что я перекрасила ей волосы в рыжий цвет.

— Вот как? Чем вы ее опаиваете? Часто пытается сбежать?

— Она дала вашему внуку клятву не бежать, слушаться его, не вредить близким, не использовать силу и учить техникам клана две недели. — Старательно припоминая, сказала Еремеева. — Сама. Добровольно.

— В обмен на что? — Чуть напрягся Юсупов.

— А в обмен, как мне кажется, самое интересное двухнедельное приключение в мире. — Вновь улыбнулась она деду. — Ведь не только мы дети и ничего не понимаем, но и она тоже.

— Важно, что подумают и скажут ее родные.

— Важно, что придумал Максим. — Мягко увещевала она старика. — Не надо переживать.

— Надо готовиться к войне.

— Всегда надо. Мало ли какая начнется первой.

Из кабинета они вышли, впрочем, оставшись при собственном мнении. Но и желание у князя искать мальчишку и проводить ускоренный курс его воспитания ремнем — слегка подсократилось. Да и поздно уже, по всей видимости…

В общем зале, впрочем, мало что изменилось — обновленные запасы на столе уничтожались по-прежнему методично, ориентируясь на будущий длительный запой.

— Девушка, можно ли вас на секунду? — Попросил Нику переговорить никто иной, как князь Давыдов.

Который, готовясь к столь ответственному разговору, не пил уже минут десять.

Ника дала отвести себя к дальнему углу зала, стараясь оставаться на виду у всех. Личность князя ей была знакома — в основном по светским скандалам. Говорят, еще ни одно сватовство с ним не удалось — умудрялся опошлить буквально на пустом месте и все сорвать. А тут, в присутствии таких столпов общества — вел себя, можно сказать, образцово и крайне воспитанно. Тем не менее, следовало беречь честь и достоинство.

— Ника, я тут услышал, что вы целитель, — чуть нервно оглянувшись, с надеждой посмотрел на нее Василий Владимирович.

— У вас что-то болит? А, наверняка руки онемели, — со знанием дела произнесла Ника. — Вчера вон у троих слуг и вовсе отнялись после онемения. Совсем не умеют держать их при себе.

Стандартная ситуация: один полапал и пожаловался, что руки немеют. Второй сказал «что за чушь!» И тоже полапал, после чего жалобы повторились. Третий сказал «вы два идиота, хватит меня разыгрывать», и на свою беду полапал третий раз. А Го зверела и зверела, даром, что улыбчивая… Примерно по этой причине у них не осталось слуг, способных разлить сок из пачек по графинам и выкладывать блюда на тарелках не в стиле «и так сожрут».

— Это уже прошло, — отмахнулся Давыдов. — Я их коньяком протер и все нормально… Тут другое, крайне деликатное дело. — Понизил он голос и скосил взгляд влево. — Понимаете, у меня… Ну, не держится. Опадает, как ни крути.

— А-а… — С пониманием закивала невеста. — Так может, это нервное? Если физиология, то что-то можно сделать, а если психологическое…

— Постойте! Я не про это! Там у меня все хорошо стоит! Я же гусар! — Возмутился Давыдов. — Я про ус, — скосил он снова взгляд. — Правый — стоит, а левый — опадает. Настоящая трагедия — верите или нет, но приходится фотографироваться только правым боком! Можно ли что-то сделать?

— Простите, — смутилась Ника. — Можно я? — Поднесла она ладонь к щеке гусара.

А как тот решительно кивнул, осторожно коснулась роскошных усов и призвала дар. Ладонь — как и место под ней — мягко засветилось.

— Вот так, — удовлетворенно посмотрев на результат работы, Ника чуть поправила длинный ус, отметив, как тот стойко противостоит гравитации и вполне завивается.

Давыдов мигом ощупал лицо, осторожно коснулся уса, и с выражением надежды и счастья на лица — словно человек, вновь обретший конечность — лихо крутанул левый ус вверх.

— Стоит! Господа, у меня снова стоит! А я уже отчаялся надеяться! Ника, вы и ваша ладошка — это просто чудо! То есть, я хотел сказать, работает! — обратил он внимание на задумчивые взгляды князей из зала. — Ус снова стоит и вьется! Честью клянусь, ничего пошлого, — тут же отреагировал он на хмурое выражение лица Юсупова и даже изобразил стойку смирно.

— Ника, — чуть не прослезившись от радости, повернулся он к невесте. — Не знаю, как вас и благодарить.

— Что вы, мелочи. Там было всего лишь небольшое проклятье. — Засмущалась Еремеева. — Хотите, перевешу его пониже?

А взгляд Давыдова даже слегка протрезвел.

— Не надо! В знак искренней благодарности, с сегодняшнего дня я зачисляю вашего сына в полк! — Торжественно произнес он.

— Н-но его пока даже нет в планах…

— Когда это останавливало настоящего гусара?!

В общем, от крайне настойчивого в своих намерениях Давыдова пришлось убегать (он требовал имя ребенка, настойчиво предлагая вариант Василий), отговорившись важными делами на кухне. А там подбодрить крайне недовольную Аймара, что комплект блюд для большого банкета рассчитан на пятьдесят персон, а гостей всего-то шесть, и вовсе тут немного посуды. Ну и отогнать Го от поваров — потому что если и у тех откажут руки, то придется угощать пельменями.

Обратно Ника возвращалась осторожно, отслеживая местоположение Давыдова — но тот, по счастью, уже был за столом, с удовольствием крутил себе ус и по новому кругу знакомился со всеми князьями. А те в очередной раз прощали человека, дети и внуки которого составляли руководство канцелярии императора.

Словно по очереди, к ней подошел князь Панкратов, рассыпался в комплиментах, пожелал самого лучшего и, напомнив о выбранной стезе хирурга, пожелал подарить ей личный полевой хирургический набор.

— Каждое лезвие — артефакт, — скромно хвалил князь свой подарок. — На днях руку человеку пришивал, так ни одного шрама не осталось, а координация движений и прохождение импульсов просто идеальны. Не смейте отказываться, это от всей души. Доставят на днях.

С тем и отошел, коротко поклонившись, оставив девушку со светлой радостью.

Подошел и Долгорукий, витиевато рассказав о невесте своего внука, которая наверняка была бы рада такой подруге, и что им определенно надо познакомиться. Ведь у Ники пока нет свидетельницы на свадьбу, верно? Особенно из имперского рода Ховриных?

— Ника Сергеевна, — через пару минут после прошлого визита неведомо как незаметно оказался рядом князь Шуйский.

Этот тоже, по всей видимости, решил не оставаться в стороне.