— Ты?

Конечно, он пошел с ними не сразу. Конечно, они настояли на своем. Конечно, это было непросто. Настолько упрямых людей Лина встречала в жизни только раза три. К счастью. А то мало ли...

Купить его удалось только на сообщение о грядущем прибавлении семейства. Обряд, мол, нужен он, мол. Наверное, Алекс посчитал их изощренными садистами — в зеленых глазах бились досада и горечь. Но он все же пошел с ними, оставив розу на полу...

Пламя вьется им навстречу, мягко обнимает золотыми крыльями.

«Гори и живи, девочка. Гори и живи, маг Алекс. Гори и живи, маг Лёш».

«Все готово?»

«Да».

У Алекса совершенно окаменевшее лицо.

— Что я должен делать? — глуховато спрашивает он.

— Ничего. Просто смотри в огонь.

— Это и есть обряд? Просто смотреть?

— Почти.

Лина отворачивается, кусая губы — опять самоконтроль в клочки по закоулочкам. Он был умелый эмпат, опытней Лёша, он сдерживал эмоции, как никто, но неутихшее горе буквально окружало его, как вторая аура.

А если не получится...

Пламя кипит и вихрится, выстреливая алыми искрами. Вверх-вниз — бьются золотые крылья. Вверх-вниз. Вверх-вниз. В ритме ударов человеческого сердца.

Вверх-вниз. Стук-стук. Вверх-вниз.

Зеленые глаза удивленно расширяются.

— Что?...

— Не отводи глаз от огня!

Стук-стук. Стук-стук. Стук...

— Не может быть... — неверяще выдыхает Алекс. — Не...

Стук-стук. Стук...

С последним ударом-сполохом Пламя расступается, открывая девичью фигуру...

— Лина?!

Она только недавно начала понимать, что это сон. Сны.

Странные, не виданные никогда в жизни места, огромные здания совершенно невероятных размеров, люди с золотой кожей... Совсем другого цвета небо. Рядом работают демоны, люди и... василиски? Она невольно задерживает глаза на рослом демоне — тот любуется возведенным зданием и улыбается. Так по-хорошему. Так не по-демонски.

Она не могла вмешаться в события — просто смотрела.

И ей, в общем, нравились эти сны.

Только вот пустота... Она возникла, кажется, вместе с ней. Кого-то не было рядом, кого-то не хватало... Кого? Она не знала. Но постоянное ощущение ускользнувшего тепла, истаявшей близости мучило беспрерывно и неотступно, кружило рядом, трогало холодными ладонями одиночества...

Кто-то должен быть. Кто-то родной, близкий.

— Пора!

Кто здесь?

И где — здесь?

«Я... — Беззвучный голос, и точно теплые крылья прикрывают плечи. — Пламя...»

«Пламя... Я умерла?»

«Да. И нет. Погибло твое тело, а «искру» Феникс сумел сохранить в твоем Избраннике. Тот сберег ее и напитал теплом. У тебя хороший муж, девочка. Береги его».

«Алекс... Алекс живой? Правда, это правда?»

«Конечно. Иди, он ждет...»

Жаркая стена размыкается, и там...

Он почти не изменился, только седины на висках стало больше. А глаза совсем прежние...

Он не вскрикнул — из вмиг побелевших губ рванулся только какой-то невероятный звук, похожий на задушенный всхлип. И больше она ничего не успела рассмотреть — родные руки мгновенно прижали к груди и пальцы знакомо зарылись в волосы...

— Лина, Лина... моя жар-птица...

...Иногда это все-таки бывает. Иногда перед любовью бессильны и разлука и время. И даже смерть отступает, потому что невозможно смириться с потерей, невозможно, и все!

На далекой площади города Севастополя обнимает обретенную семью светловолосый человек, живущий уже вторую жизнь.

Иногда это все-таки случается. Даже огромное зло можно исправить. Если сотворенное тобой мучает и не дает покоя, если ты по-настоящему готов пожертвовать собой, то все возможно. И мир изменится.

А из пещеры тихо исчезает обнявшаяся пара — маг и феникс. Они скоро вернутся — той, воскресшей Лине нужно ведь помочь и с одеждой, и с адаптацией в новом мире. Но сейчас, когда они так прикипели друг к другу — Алекс и Лина, — то кто может смотреть на такое? Есть в жизни ситуации, которые никто, никто не смеет подсматривать.

Иногда это все-таки происходит. И когда все можно исправить.

Мы из тех, что не ставили точек,

Но в пламени жгучем сгорая.

Мы учились читать между строчек,

По наитию двигаться к краю.

Мы из тех, что не сбросили крылья,

Ни на миг, ни на час не взрослея,

Мы остались такими, как были,

Может быть, только чуть поумнели.

Нас когда-то изгнали из рая,

И с изгнанием не примирившись,

Для себя мы построили сами

Рай, в котором смогли поселиться[4]...