- Или просто - жизни вообще и времени вообще, - глухим голосом сказал магистр.

- Спасибо, Станислав Леопольдович. Я знал, что всегда могу рассчитывать на Вас. Эвридика слишком молода и полагала, что вмешательство мое в ее жизнь многое меняет!.. Вы один знали: жизнь права - и, если я хоть чуть-чуть художник, то не смогу пойти против жизни. Так Вы и жили: не сообразуясь со мной… словно меня вообще нет на свете. Вы относились ко мне исключительно как к человеку-который-записывает, как к человеку-который-идет-по-следу. И правильно делали, правильно… Автор только записывает!

- Но в таком случае… где у Вас тут жизнь, а где искусство - что-то я не пойму? - строго спросил с автора Парисович.

- Не знаю, - развел руками тот. И продолжал: - Прощайте. Прощайте, любимые мои. Наш роман вроде как закончен - и отныне вам предстоит жить самим. Но не значит ли это, что роман не будет закончен никогда!.. И дай вам Бог однажды разобраться, где жизнь - где искусство Впрочем… я не зря подписал приглашения "С.Л.": это значит "С Любовью!" Стало быть, что же… Звоните мне, приезжайте в гости, я всегда буду рад вам и - кто знает! - может быть, сумею чем-нибудь помочь.

И глаза у автора были на мокром месте… Кто-то из присутствовавших подумал: "Не надо ли самому ему чем-нибудь помочь уже сейчас?", - а Эвридика растерянно спросила:

- Что же дальше?

- Дальше - ужин, ужин в обществе восьмерок. А там - посмотрим.

Нет, у него веселые глаза: это только показалось, что он немножко сентиментален.

…И вот они встали и подняли бокалы. В ту же самую минуту в дверь позвонили:

- Телеграмма из Хабаровска. Распишитесь.

…Автор стоял у захлопнувшейся двери, один в прихожей, и читал сквозь слезы:

"ПРИЕХАТЬ НЕ МОГУ ТЧК СИЖУ ОДИН ВНУКОМ ТЧК

ПОЗДРАВЛЯЮ ОКОНЧАНИЕМ РОМАНА

СТАНИСЛАВ ЛЕОПОЛЬДОВИЧ"

А за дверью комнаты шумели уже: там продолжалась жизнь. Зажгли люстру. И при ясном свете ее множество теней заполнило комнату. Они были большими - гораздо больше, чем люди, отбрасывающие их. И тени тоже подняли кверху тени-бокалов. За окончание! За счастливый финал! И люди взглянули на тени - и каждый нашел свою среди многих и протянул к ней руку с поднятым бокалом… И послышался звон бокалов о тени-бокалов - автор клянется жизнью, что слышал этот звон.