– У тебя ее сила? Это правда? – Рико обернулся за подтверждением к Деле. – Ты нашла имя?

Она кивнула и улыбнулась.

Лицо стража на миг прояснилось, а потом снова стало мрачным.

– Ты права. Надо идти. – Он тяжело поднялся, опираясь на меч.

Идо снова согнулся, содрогаясь всем телом. Вид такого сильного человека, ставшего вдруг слабым, ужасал. Но глубоко под состраданием крылось чувство удовлетворения. Моя сила поставила самого лорда Идо на колени.

Сжав обрывки туники, я пошла к решетке. Но, сделав первый шаг, поняла – что-то в корне изменилось. Бедро больше не болело. Я двигалась легко и свободно. Я ошеломленно остановилась, потом сделала шаг побольше, такой, при котором больная нога неизбежно бы неловко подвернулась. Ничего не произошло. Я задрала края туники и коснулась бледной кожи. Гладкая. От шрама не осталось и следа. Я рассмеялась: дракониха исцелила и меня тоже.

– Что случилось? – спросила Дела. – Ты ранена?

– Нет. Мое бедро исцелилось! – Я снова провела рукой по гладкой коже.

– Исцелилось? Это дракон помог тебе?

Я кивнула. Теперь я свободна. Я больше не жалкая калека. Не изгой. Я стала сильной и могущественной, настоящей заклинательницей. Я пробежала несколько шагов, а потом остановилась с легкостью, от которой сердце запело.

Едва слышные крики прервали мой восторг. Стража подняла тревогу, поэтому новым телом любоваться было некогда. Я присела у решетки и быстро отгребла прочь грязь и обломки камней. А уже схватившись за брусья, вдруг поняла – еще я чувствую вдохновение. Мы по-на стоя щему соединились с драконом. Я улыбнулась – сама мысль о драконихе вызывала радость и желание выкрикнуть ее имя. Наше имя. Я вытащила решетку и положила ее на землю.

– Это за мою руку, – сказал Рико.

Даже не столько слова, сколько тон заставил меня обернуться. Островитянин стоял над Идо, занеся тяжелую рукоять меча над склоненной головой заклинателя.

– Я понимаю, – ответил Идо и закрыл глаза.

Рико жестоко ударил его по лицу, да так сильно, что аж сам закачался. Заклинатель упал на землю, прижимая руки ко лбу. Он не издавал ни звука, просто корчился от боли, пока кровь текла между пальцами.

Я побледнела:

– Рико! Остановись!

Островитянин сделал глубокий вдох:

– Теперь мы можем идти. – И уронил меч.

Дела подошла ко мне, неся в здоровой руке одеяние из зеленого шелка.

– Оставь его, – велела она, загораживая своим телом островитянина и заклинателя. – Рико пытается выполнить твой приказ… И не убить Идо.

Я уловила предупреждение в ее голосе и кивнула:

– Фолиант все еще у тебя?

Оборотная похлопала по броне, сковывающей грудь:

– В безопасности. – Она оглядела мое полуголое тело и протянула «рассказ». – Надень.

Я с радостью продела руки в широкие рукава, провела ладонью по табличкам на груди, а затем затянула внутренние завязки. Платье повисло на мне как на вешалке, но оно хотя бы прикрывало мое полуголое тело. Я глянула на Идо. Он медленно пытался сесть. Прежний лорд никогда не снес бы такого удара. Но надолго ли изменила его сила дракона? Я не верила ему.

– У меня один из твоих мечей. Другой там, – сказал подошедший тем временем Рико и указал на ближайший ящик.

Верный страж оперся на стену и втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Сможет ли он добраться до реки?

– Идите первыми, – сказала я Деле. – Помоги Рико.

Я ожидала возражений, но страж лишь покорно кивнул.

Когда Дела пролезла в дыру, я подбежала и подобрала второй меч. Знакомая ярость захлестнула мое восхитительно обновленное тело. Я вернулась к решетке как раз в тот миг, когда Рико неловко пролез в небольшое отверстие. На миг показалось напряженное лицо Делы, помогавшей раненому стражу спуститься вниз, а затем я сама просунула ногу в проход и прислонила решетку к стене. Не стоило тратить время на то, чтобы аккуратно примостить ее на место.

– Прости, – сказал Идо со своего места. – Знаю, этого недостаточно, но мне и правда жаль.

Он наблюдал за мной одним глазом, второй уже начал заплывать. Дыхание его было хриплым и тяжелым.

Я плотнее запахнула «рассказ».

– Я знаю. – Я и правда это знала, ведь теперь наши хуа были связаны.

– Всему виной мои амбиции. Теперь мы с тобой последние заклинатели, других не осталось. Сетон не успокоится, пока не сделает нас винтиками своей военной машины. – На лице лорда не было ни капли прежней надменности.

– Еще есть Диллон, – упрямо напомнила я.

Идо вытер кровь, заливавшую рот:

– Мы оба знаем, что на самом деле от него уже ничего не осталось. Я уничтожил его. – Идо поморщился – каждое движение причиняло ему боль. – Сетон знает о жемчужной нити. Знает о черном фолианте. Он у тебя? Ты взяла обе книги?

Я покачала головой, вспомнив, как Диллон отбирал у меня черный фолиант. Но я не собиралась делиться этим знанием с Идо.

Крики в начале аллеи заставили меня поспешно нырнуть в дыру. На верхней ступеньке я обернулась. Идо подобрал брошенный Рико меч и подтащил к себе, тяжело дыша от усилий.

Он посмотрел на меня с тенью прежней властности:

– Найди черный фолиант. Там сказано, как получить силу дракона и подчинить его себе. Проследи, чтобы Сетон никогда об этом не узнал, иначе мы станем его рабами.

Это что, новый обман?

– Как Сетон может нас принудить? Он же не заклинатель.

– Нет, но он королевской крови. Любой потомок императоров способен связать нас силой черного фолианта.

– Я думала, рассказы про драконью кровь просто старинные сказки.

Идо чуть пожал плечом:

– Я считал и тебя сказкой. – Он взял меч и едва оторвал кончик от земли. – Иди, я задержу их так долго, как только смогу.

– Да ты меч едва держишь.

– Раз уж вложила в меня благородство, так и не трать его даром, – резко ответил Идо. – Убирайся отсюда!

Он был прав. Мне надо идти – дать ему осуществить акт великого искупления – и добраться вместе с друзьями до безопасного места. Я ничего не задолжала Идо. Но когда я уже начала спускаться в туннель, что-то меня остановило. Я не могла оставить Идо на растерзание лорду Сетону. Моя энергия рарзушила силу Идо, я сделала его уязвимым. Вряд ли теперь он сможет соединиться со своим драконом.

Я снова выглянула из дыры:

– Ты можешь пойти с нами. – Едва произнеся эти слова, я поняла, как сильно ошибаюсь. Мне не хотелось, чтобы Идо находился рядом со мной; я уже чувствовала, как сквозь мое сострадание пробивается ярость. Острая смертоносная женская ярость, которая не знает пощады, сочувствия или милосердия.