что сыпался на меня изо дня в день. Кажется, я даже нашёл закономерности и пришёл к какому-то внутреннему балансу. К тому же, как мне показалось, я и с документами стал быстрее справляться, да и стопки постепенно стали уменьшаться, что не могло не сказаться на моем боевом духе.

Однако, я был счастлив каждый раз, когда появлялась возможность на что-то переключиться, и, например, покинуть свой кабинет, с которым я уже, кажется, сроднился… Хотя слово «сроднился» здесь не совсем верно. Скорее, я в него врос, как устрица в раковину…

Сегодня с утра мне позвонил Мезинцев. Мезинцев позвонил мне по вопросу того самого договора, что принёс мне когда-то Старновский, и который разбирал мой друг Дмитрий Родионов.

Он долго изучал договор вместе со своими людьми, и последние несколько раз прочёл его лично.

Владимир Викторович пришёл к одному простому мнению, что, если бы не пометки, сделанные Дмитрием, сам бы он никогда не нашёл все эти ошибки и подводные камни. Да и люди его, признаться нашли не мало, причём обнаружили кое-что новое, но тоже, дай бог, если половину бы нашли. Поэтому он предложил инициировать ещё одну встречу с Дмитрием и получить некоторые комментарии от него.

К тому же, как припомнил Мезинцев, я Дмитрию давал задачу посмотреть, что можно сделать с этим договором, чтобы либо зеркально поставить в неловкое положение зарубежных подрядчиков, либо дать какие-то иные рекомендации, что позволили бы изменить ситуацию в свою пользу, при этом получив выгоду. Как я узнал чуть позже, изучив ситуацию, подрядчики нам всё-таки нужны. И немцы могли бы нам очень хорошо помочь с некоторыми процессами, если бы были чуть более добросовестны. К тому же, не стоит отметать участие Старновского в качестве агента с расширенными полномочиями. Присутствовала вероятность, что немцы тут и вовсе ни при чем, а Старновский решил наложить свою лапу на сверхприбыли, и воспользоваться тем положением, что открывались для него в роли промежуточного звена.

Спустя полчаса я уже изменил личину и ехал в автомобиле вместе с Пеговым и Ильёй на ту самую конспиративную квартиру, в которой мы в прошлый раз встречались с Дмитрием. На сборы у меня ушло, казалось, меньше десяти минут. И ума не приложу — либо это я такой быстрый, либо меня настолько вымотала работа с документацией, что я как пуля готов был одеваться, собираться, лишь бы оказаться подальше от своего тёмного логова, наполненного кипами документов.

И Семён Пегов, и Илья уже привыкли к моей новой личине и вопросов не задавали. Главное Трофиму в таком образе на глаза не попадаться, чтобы не смущать слугу. Я сделал выводы, что до этого они скорее удивлялись, почему я только недавно стал применять эту свою способность. Ведь об этом даре они были проинформированы.

— А планируете ли вы сегодня встретиться с Мариной Петровной? — как бы, между прочим, спросил у меня Пегов.

— Нет, сегодня, боюсь, не успею, — ответил я и штабс-ротмистр лишь покачал головой, мол, понятно всё, надоела уже девчонка и надо теперь искать другую фаворитку.

Я не стал его переубеждать. Чем меньше знают окружающие и чем больше они думают всякого, тем мне же проще. Не нужно потом будет выдумывать легенды или контролировать себя, чтобы не попасться на обмане.

Спустя ещё полчаса я уже сидел на прежнем месте под личиной Трофима, значительно облагороженного, одетого в дорогой костюм, с ухоженными усами и зачёсанными назад волосами.

— Ваше Императорское Величество? — на всякий случай, удостоверился Мезинцев, войдя в помещение.

Можно было бы сказать да, но вряд ли это могло развеять сомнения, поэтому я просто снова принял личину императора.

— Да, Владимир Викторович, вы удивительно проницательны, — улыбнулся я и тут же снова принял прежний облик. — Дмитрий запаздывает, как я погляжу, — произнёс я.

— Нет, нисколько. Я специально назначил ему время попозже. Хотел сначала с вами этот вопрос обсудить. Мои специалисты предлагают договор подправить. И если поиграться с запятыми, некоторыми фразами и формулировками, то можно сделать всё в точности до наоборот. Они вполне могут этого не заметить, тем самым подпишут себе чуть ли не смертный приговор. То есть все те самые неудобные моменты, которые могли постигнуть нас, просто перелягут на них.

Нахмурившись, я потёр лоб.

— Не думаю, что это хорошая идея. Видите ли, Владимир Викторович, тут ведь может быть и так, что эти фортеля придумали не немцы, и не французы. Всегда есть вероятность, что наш Старновский воду мутит и хочет какую-то прибыль получить. Безусловно если вдруг мы этот договор подпишем в том виде, котором он сейчас есть, мы окажемся в слабой оппозиции. Если не подпишем, будем выглядеть глуповато, потому что мы сами нуждаемся в помощи сторонних специалистов. Если же будем сами хитрить… Ну вот представьте себе ситуацию: Старновский понял, что попал в просак, и не желая дальше рисковать шкурой, поднял ручки и указал на нас. Мол, такой вот нечестный император у Российской империи. Извиняйте, сами договор подписывали, вот сами с ними разбирайтесь. Тем самым мы просто выставим себя дурном свете. Да, быть может, мы получим выгоды, но в рамках государства это как-то мелко, и это как минимум. Да и не нужно нам такое счастье. Нам нужно всего лишь получить качественную услугу, чтобы всё было сделано как надо, и чтобы при этом никто никого не оставлял в дураках. Поэтому здесь я предлагаю действовать иным путём.

— И каким же? — спросил Мезинцев.

— Да если бы я сам знал, думать об этом нужно. Может вот Дмитрий что-то предложит.

Будто предвидя мои слова, в дверь комнаты постучались. Туда заглянул один из офицеров в штатском.

— Прибыл ваш человек, — произнёс он. — Запускать?

Я хотел сначала попросить, чтобы его попросили подождать. Но, ещё немного подумав, решил, что в этом нет необходимости.

— Запускайте, скомандовал я.

Однако, штатский на меня даже не поглядел. Он ждал разрешения от Мезинцева. Полковник лишь пожал плечами, будто извиняясь за сложившуюся ситуацию и тут же кивнул.

— Да, запускайте, запускайте. Мы его ждём.

— Скажите мне, Дмитрий, — попросил я, когда парень вошёл. — Скажите честно, вы сами этот договор изучали или вам кто-то помогал?

— Помилуйте, как бы я сам с ним разобрался. Думаю, это договор составляли ни один и ни два юриста, а целая орда. Тут столько нюансов учтено, что можно было бы целый год разбираться. Я