Молодая охотница лежала на краю вырытой в снегу ямы, вцепившись руками в промерзшую землю, издавая почти звериный скулящий звук, постепенно переходивший в низкий вой. Фрейе, стоявшей рядом с Бренделем, стало невыносимо смотреть на это зрелище, и она подошла, чтобы помочь другой девушке подняться, но Брендель остановил ее. Он посмотрел на тело охотника, вновь извлеченное из ямы, и спросил в ответ: – Ее брат там? –

Майнильд мягко покачала головой: – Тела, зарытые ранее, были опознаны ею, в них не было останков ее брата. Окрестные леса также были обысканы, и никаких следов обнаружено не было.

— Что означает, что ее брат все еще может быть жив?

Не обязательно, или, может быть, труп был унесен диким зверем в лесу. Или, может быть, как и труп, с которым мы столкнулись ранее, он убежал подальше, чтобы умереть. Женщина-рыцарь не была оптимистична.

Брендель слегка кивнул, подтверждая предположение. Но также добавил: – Мы не можем исключить возможность того, что его заберут, так как Арреку всегда будет нужен проводник.

Майнильд не ответил.

— Брендель? Фрейя, однако, смотрела на девушку, стоящую на коленях в снегу, с некоторым беспокойством, ее беспокоили раны другой девушки, не говоря уже о том, что у нее все еще была высокая температура. Хотя в отряде была Гиппамила, жертва горы, только великий жрец Фарнезайн умел рассеивать болезни, а воспаляться в такой среде было очень опасно.

Но Брендель взглянул на молодую девушку и мягко ответил: – Пусть она выговорится какое-то время, ее брат может и не умер, но нормальный человек не смог бы выдержать такое сильное потрясение. По крайней мере, дайте ей успокоиться. сама спустится первой.

Фрейя слегка поджала губы, большая часть ее симпатии к другой женщине проистекала из ее собственного опыта. Унижение и бессилие той ночи в Бучче, когда она смотрела, как ее близкие погружаются в огонь, а ее бывший дом сгорает дотла. Нормальному человеку, не прошедшему через это, трудно было понять.

Но она подумала о своем собственном опыте в Королевской кавалерийской академии – чтобы преодолеть определенные трудности, приходится полагаться на себя, и этому ее научил Брендель. Поэтому она остановилась и молча посмотрела на другого.

К счастью, женщина-охотница оказалась намного сильнее, чем кто-либо думал, она на время подавила свой голос и заплакала в снегу. Затем на нее обрушилась тишина. Только через некоторое время она встала и вытерла слезы. Появление женщины-охотницы, собравшей в себе неконтролируемые эмоции, поразило всех. В ней не было той восхитительной красоты, но ее темные глаза были подобны глазам женского зверя, наполненным светом неукротимой дикости.

Спасибо, что спас меня. Ее голос был немного хриплым, он не был хриплым от плача, но таким был ее естественный голос. Но, как и сказал Брендель, после этих слов она немного успокоилась и тихо спросила хриплым голосом: – Могу ли я спросить вас, рыцари-лорды, вы идете в Запятнанный Морозный Лесной Лабиринт? –

Все взоры обратились к Бренделю.

Брендель, с другой стороны, возразил: – Я хотел бы знать, какие мысли привели вас к тому, чтобы задать этот вопрос.

— Если я скажу, что могу быть проводником для ваших светлостей, могу ли я спросить, не возьмете ли вы меня с собой, сэр? Охотница тут же вопросительно посмотрела на него пристально, ее глаза были полны надежды, и, хотя она пыталась сохранять спокойствие, в ней присутствовал неизбежный намек на нервозность, поскольку она боялась отказа Бренделя.

Брендель был слегка поражен, хотя и ожидал этого. Но он слышал, как Мейнилд и другие передавали точные слова этой женщины-охотницы раньше, говоря, что именно нежелание охотников входить в Морозный лес заставило Аррека убить их в тот день, и он не ожидал, что она возьмет на себя инициативу. сделать этот запрос в данный момент.

Это сказано, но ты хочешь бежать в лес, чтобы найти своего брата, верно? – Он спросил.

Женщина-охотница поколебалась, но наконец кивнула: – Да, я не хочу ничего скрывать от вас, милорд. Живой или мертвый, по крайней мере, я хочу увидеть тело моего брата. Брендель был доволен ее честностью, но все же спросил: – Но мы торопимся, а вы ранены, сможете ли вы за нами угнаться? –

Я могу! Эта маленькая рана ничего не значит для нас, охотников! – Женский голод немедленно ответил вслух, но вызвал кашель.

Ты когда-нибудь входил в Запятнанный Морозным Лесным Лабиринтом? –

Нет, Лорд Рыцарь, но мой отец трижды в своей жизни входил в Лабиринт Морозного Леса. он остался там. Женщина-охотница остановилась здесь, словно вспоминая что-то неприятное из прошлого. – По этой причине эти люди тайно называли его проклятым, а после смерти моего отца Ярута и я подверглись остракизму со стороны городских охотников.

Она неохотно вздохнула: – Перед этим входом в лес дворяне предлагали большие цены, и многие охотники соблазнялись. был бы мой брат, и я- –

Я думал, что с этими деньгами я смогу уйти отсюда с братом и направиться в Карсук. Но я не ожидал… – Глаза охотницы покраснели, и она поспешно вытерла их своей рукой. рука.

Возможно, твой брат не умер, так что не расстраивайся пока, маловероятно, что Аррек убил всех. Кстати, ты должен быть знаком с охотниками в городе, ты считал тела, за вычетом этих людей? –

Аррек? – Молодая женщина была слегка поражена, прежде чем поняла, что имел в виду Брендель: – Я насчитала трех пропавших без вести.

Два плюс твой брат. Брендель колебался, это было уже слишком. На самом деле, если Арреку нужен проводник, двух человек будет вполне достаточно. Однако он не сказал этих слов, он посмотрел на охотницу: – Как тебя зовут? –

Меня зовут Пейя, милорд. Моего отца зовут Тихо, он немного известный охотник в Городке на мелководье, а моего брата зовут Ярута, ему всего пятнадцать. Охотница тут же скромно представилась.

Но Брендель не особенно заботился о ее представлении, он серьезно спросил: – Подумай об этом, Пейя. Ты с нами, и даже если ты можешь столкнуться со своим братом, я могу не позволить тебе свободно передвигаться, когда придет время. Другим в данный момент Брендель казался другим человеком, но они не знали, что это было связано с привычками Бренделя как главы. Морозный лесной лабиринт не был квестом начального уровня в игре, не говоря уже о том, что в игре игроки могли начать сначала, а здесь у них не было бы шанса