– Ничего подобного! – Эдвард крепко обнял меня.

– Так и есть! И какой только бес в меня вселился? – Я рванулась из его объятий, и Эдвард отпустил меня. – Я должна пойти за ним.

– Белла, он уже черт знает где, и на улице мороз.

– Плевать! Не могу же я просто сидеть здесь! – Я скинула парку Джейкоба, сунула ноги в ботинки и неуклюже поползла ко входу: ноги не слушались. – Я должна… должна… – Я сама толком не знала, что именно должна сделать, но все равно расстегнула молнию и вылезла из палатки.

Стояло солнечное, студеное утро. Снега оказалось гораздо меньше, чем можно было ожидать после такой бури. Наверное, ветром сдуло – вряд ли бы он успел растаять под низко висевшим на юго-востоке солнцем, лучи которого отражались от снежной белизны и с непривычки больно били по глазам. В воздухе чувствовался пронизывающий холод, хотя ветра не было и температура медленно поднималась вслед за восходящим солнцем.

Сет Клируотер свернулся на сухих еловых иголках под густой елью и положил голову на лапы. Его желтоватый мех почти сливался с опавшей хвоей, и я заметила только яркое отражение снега в черных глазах. Мне показалось, что Сет смотрит на меня укоризненно.

Спотыкаясь, я пошла к лесу, зная, что Эдвард идет следом. Он шел бесшумно, но солнце отражалось от него миллионами радуг, которые плясали впереди меня. Я уже углубилась на несколько шагов в лес, когда Эдвард схватил меня за руку.

– Ты не можешь пойти за ним. Сегодня нельзя. Уже почти время. И в любом случае, если ты потеряешься, никому от этого легче не станет.

Я вывернула руку, безуспешно пытаясь вырвать ее из железной хватки Эдварда.

– Белла, прости, – прошептал он. – Я не должен был этого делать.

– Ты ничего такого не сделал. Это я во всем виновата. Я это сделала. Я натворила ошибок. Я могла бы… Когда он… Мне не следовало… Я… Я… – Я разрыдалась.

– Белла, ну будет уже!

Руки Эдварда обхватили меня, и мои слезы промочили его рубашку.

– Я должна была… сказать ему… надо было сказать… – Что? Что тут скажешь? – Нельзя было, чтобы он… вот так обнаружил.

– Хочешь, я попробую привести его обратно, чтобы ты могла с ним поговорить? У нас еще есть немного времени, – пробормотал Эдвард с приглушенной болью в голосе.

Я кивнула, уткнувшись лицом ему в грудь, не решаясь посмотреть в глаза.

– Никуда не уходи. Я скоро вернусь.

Он разжал объятия и исчез так быстро, что я не успела заметить: подняв взгляд, вдруг обнаружила, что осталась одна.

И опять разрыдалась. Сегодня я только и делаю, что всем причиняю боль. К чему ни прикоснусь, все порчу!

Почему я так сильно на это отреагировала? Ведь знала же, что все именно к этому и идет! Однако Джейкоб никогда раньше не терял самообладания настолько, чтобы его покинула непробиваемая самоуверенность! Никогда раньше не показывал, как ему на самом деле больно. Его вопль все еще звучал в ушах, отдаваясь где-то в груди. Но меня терзала еще одна боль: я переживала, что мучаю Джейкоба, и этим причиняла боль Эдварду – вместо того, чтобы хладнокровно позволить Джейкобу уйти, точно зная, что другого выбора у меня нет.

Какая же я эгоистка! И мучительница. Я терзаю тех, кого люблю.

Совсем как Кэтрин из «Грозового перевала». Только выбор у меня был получше: ни один из двоих не был ни злодеем, ни слабаком. Так я и сидела: вся в слезах и никак не пытаясь исправить положение – совсем как Кэтрин.

Я больше не могу позволить чувствам влиять на мои решения. Теперь уже слишком поздно и ничего изменить нельзя, но я должна хотя бы сейчас сделать то, что следует. А может быть, за меня уже все сделано. Может быть, Эдвард не сумеет привести Джейкоба обратно. И тогда я смирюсь с этим и буду жить дальше. Эдвард больше никогда не увидит, как я проливаю слезы по Джейкобу Блэку – ни единой слезинки! Я вытерла глаза уже замерзшими пальцами.

А если Эдвард все же приведет Джейкоба, то так тому и быть. Я должна буду сказать Джейку, чтобы он уходил и больше не возвращался.

Ну почему это так трудно? Гораздо труднее, чем попрощаться с остальными друзьями – с Анжелой и с Майком? Почему мне от этого больно? Что-то здесь не так. Больно быть не должно. Ведь я же получила то, чего хотела. Того, которого хотела: получить обоих сразу мне не светит, потому что Джейкоб не согласен просто со мной дружить. И пора уже перестать на его дружбу надеяться. Нельзя же быть такой жадной!

Пора избавиться от идиотской мысли, что можно сохранить отношения с Джейкобом: как он может быть моим Джейкобом, если я принадлежу другому?

Я поплелась обратно к поляне. Выйдя из темноты леса, моргнула от яркого света и глянула на Сета: он все еще лежал на подстилке из хвои. Я отвела глаза, избегая его взгляда.

Волосы у меня растрепались и свалялись. Я попробовала расчесать их пальцами, но быстро сдалась. Да и кому какое дело, как я выгляжу?

Возле входа в палатку висела фляжка. Я схватила ее и глотнула ледяной воды, чтобы прополоскать рот. Где-то должна быть еда, но я не так проголодалась, чтобы искать ее.

Я принялась мерить шагами залитую солнцем полянку, чувствуя на себе пристальный взгляд Сета, но упорно избегая смотреть в его сторону. И вместо огромного волка Сет представлялся мне мальчишкой, очень похожим на юного Джейкоба.

Попросить что ли Сета гавкнуть или подать какой-то другой знак, если Джейкоб решил вернуться? Нет, не стоит. Какая разница, вернется Джейкоб или нет? Может, будет проще, если он не вернется. Если бы можно было как-то позвать Эдварда обратно!

Тут Сет взвизгнул и поднялся на ноги.

– Что случилось? – тупо спросила я.

Сет не обратил на меня внимания. Подошел к краю леса, глядя на запад. И заскулил.

– Сет? Это остальные? Там, на поляне? – требовательно спросила я.

Он глянул на меня, коротко тявкнул и снова уставился на запад. Прижал уши и опять заскулил.

Ну какая же я идиотка! Зачем я отослала Эдварда? Как теперь узнать, что происходит? Я-то волчьего языка не понимаю!

По спине побежал холодок ужаса. А если время пришло? Если Джейкоб и Эдвард подошли слишком близко к поляне? Что, если Эдвард решил принять участие в схватке?

Ужас застыл ледяным комом в животе. А если Сет расстроен вовсе не тем, что происходит на поляне и его тявканье означало «нет»? Вдруг Эдвард и Джейкоб подрались друг с другом где-то в лесу? Но ведь они же не станут этого делать!

Внезапное осознание окатило меня леденящей волной: еще как станут! Стоит одному из них что-нибудь ляпнуть… Я вспомнила, как пришлось разнимать их сегодня утром. Похоже, я недооценила готовность выяснить отношения кулаками.

Так мне и надо, если я вдруг потеряю обоих!

Ледяная рука сжала сердце.

Прежде чем я успела упасть в обморок от ужаса, Сет заворчал глубоким утробным рыком, отвернулся и пошел обратно на свое место под елью. Я успокоилась и вспылила одновременно: неужели он не может написать что-то на снегу или как-нибудь по-другому объясниться?