на низкой высоте и бомбивших всё, что движется. Наоборот, звук двигателей был одновременно ниже и тише. Значит, самолёты летели достаточно высоко. К стыду Гэнды, Ямасита обо всём догадался первым:

   - Бомбардировщики вернулись!

   Он даже не сдвинулся с места. Когда генерал не бежал в поисках убежища, Гэнда не мог себе этого позволить, как бы сам того не желал. Пока у них ещё оставались самолёты, японцы послали свои бомбардировщики на Кауаи, чтобы сравнять вражеские аэродромы с землёй. Пилоты докладывали о многочисленных разрушениях. Очевидно, эти доклады были неточными.

   Также очевидной, к невероятному ужасу Гэнды, оказалась логистическая мощь американцев. Их тяжёлые бомбардировщики могли добраться до Кауаи с полностью пустыми баками. Всё равно, у противника было достаточно и топлива, чтобы снова поднять технику в небо, и боеприпасов.

   "Пожалуй, надо было разворачивать на других островах гарнизоны побольше", - подумал Гэнда. Но в расчёт был взят только Оаху. Если бы японцы привезли сюда ещё больше солдат, это означало бы, что нужно было бы кормить ещё больше человек. Тогда всем показалось, что оно того не стоит.

   В нескольких сотнях метров начали падать бомбы, и земля под ногами коммандера задрожала. Ямасита продолжал спокойно сидеть перед картой. Возможно, он уже приговорил себя к скорой смерти. Гэнда решил, что ему следовало поступить так же. Так, по крайней мере, велел воинский долг. Но, как выяснилось, сохранять спокойствие оказалось очень и очень непросто.

XI

- Уверена, что тебе нужно на работу? - спросил Оскар ван дер Кёрк у Сьюзи. - Япошки сегодня сами не свои.

   - Всё будет хорошо, - ответила девушка.

   На ней было надето пышное платье, но ничто в этом мире не смогло бы заставить её быть похожей на Маргарет Дюмон*

   - В меня они, всё равно, стрелять не станут, - добавила она и посмотрела на него по-кошачьи блестящими глазами.

   В другое время Оскар не знал бы, смеяться ему или злиться. Он рассмеялся, потому как, начни он злиться, Сьюзи принялась бы швыряться в него вещами.

   - Нужно переживать и за кое-что ещё. Слыхал я про этих тварей...

   Сьюзи нетерпеливо махнула рукой.

   - Мы об этом слышим с того самого дня, как они тут оказались.

   - Иногда, это правда.

   - Иногда, но не всегда. В основном, они не такие ужасные.

   Насколько Оскар знал, это не совсем так, но Сьюзи могла думать, что хотела. Если кому-то это не нравилось - его проблемы. Словно в доказательство этого, она взяла сумочку, медленно и нежно поцеловала Оскара на прощание, словно обещая по возвращении устроить ему нечто более приятное, и вышла за дверь.

   - Господи, - выдохнул Оскар, прислушиваясь к её отдаляющимся шагам. Он помотал головой, успокаивая разогнавшееся биение сердца. Не получалось. Сьюзи - та ещё штучка. Нет, просто - та ещё.

   Продолжая мотать головой, он взял парусную лодку и отнёс её на пляж Ваикики. К его облегчению, япошки не стали обносить его колючей проволокой. Зато через каждые сорок метров они установили прямо в песке пулеметные гнёзда и миномётные расчёты, за которыми сидели те самые полусолдаты-полуматросы.

   К счастью, один сержант, или кто там это был, уже знал Оскара. Оскар ему поклонился. Держа в одной руке неудобную доску, а в другой мачту с парусом, сделать это оказалось непросто, но он справился. Япошка даже снизошёл до ответного поклона, пусть и не столь низкого. Крепко сбитый коротышка махнул Оскару рукой в сторону океана.

   - Спасибо. Аригато, - ответил ему Оскар.

   Японских слов он знал немного, но это выучил ещё до войны. Раньше оно встречалось повсюду. Теперь же встречалось ещё чаще. Лицо япошки просветлело, ухмылка обнажила ряд золотых зубов. Он снова поклонился, на этот раз, как равному, и что-то прокричал подчинённым. Оскар не понял ни слова, но, судя по улыбкам и кивкам, это было что-то хорошее. "Как завести друзей и оказывать влияние на людей", - подумал Оскар.

   Японцы прогоняли с пляжа всех рыбаков, но Оскару позволили пройти. Его они знали, и не считали, что он отправится прямо на подлодку или на корабль. О встрече с подлодкой знал только он. Оскар даже Сьюзи о ней не рассказал, но попросил командира передать на материк весточку от неё.

   Он установил мачту, прицепил парус и вышел в море, подгоняемый ветром с холмов Гонолулу. Даже отойдя от берега, он продолжал слышать гул артиллерии в отдалении. Это навело его на мысли, к которым он уже давно не возвращался. Если его соотечественники вернут Гавайи обратно, сможет ли он запатентовать своё изобретение? Если сможет, на этом, наверняка, можно будет заработать. Он уже давно не жил в достатке. Немного денег точно не помешает.

   Он отошёл уже достаточно далеко, и уже решил забросить удочку, как заметил в воде какой-то предмет. Он был слишком мал для лодки и никуда не плыл, а просто качался на волнах. Заинтересовавшись, он направил доску в ту сторону.

   Оскар успел разглядеть, что перед ним резиновый плот, как из него высунулась голова.

   - Э, браток, это у тебя чо за хрень? - с чисто бруклинским акцентом спросил человек.

   - Парусная доска, - автоматически ответил Оскар. Затем спросил сам: - А ты кто? Ты там в порядке? Как ты там оказался? Помочь добраться до берега?

   - Парусная доска? Неужели? Чего только не придумают.

   Парень на плоту ткнул себя в грудь большим пальцем.

   - Я - Ник Тверски. Да, я пилот, так, что не доёбывай меня. Иногда, бывает, что и везёт. Сраная зенитка разбила мне движок, а по мне не попала. Сможешь довезти меня до берега так, чтобы Тодзё* не узнал?

   - Эм...

   Оскар задумался. До появления американцев в гавайских водах сделать это было несложно. Япошки тогда не были столь взвинченными.

   - Не знаю, смогу ли тебя спрятать.

   - Ладно. Ты только помалкивай.

   Сбитый пилот говорил намного спокойнее, чем чувствовал бы себя Оскар, окажись он на резиновом плоту.

   - Тут повсюду спасательные "Каталины"