достанет, ежели теперь мы не выкажем свою крепость. 2. Имей я столько времени, сколько я хотел, или пожелай я поведать правду неосведомленным людям, то я исчислил бы все беззакония тирана, за которые в глазах всех правомерно было бы ему погибнуть не единожды, а многократно. Но, поскольку отрезок времени, который предоставляют мне обстоятельства, краток, следует говорить сейчас немного, а сделать много — да и слова мои обращены к людям осведомленным, — скажу, что главнейшие и очевиднейшие из проступков Тарквиния не могут встретить никакого прощения, в этом я вам поклянусь.

LXXIX. Этот вот, о граждане, Тарквиний с помощью ядов ради получения власти умертвил родного брата Аррунта, потому что тот не желал быть бесчестным, и взял в сообщницы для этой мерзости его жену, сестру своей собственной супруги, которую он, противный богам, начал совращать уже давно. 2. Это тот, кто убив теми же самыми ядами, в тот же самый день и законную супругу, разумную и мать своих детей, и, напустив на себя жалостливый вид и легкую видимость траура, не посчитал нужным отчиститься от злобных слухов по поводу обоих отравлений, будто они не им сотворены. Но сразу же, едва совершив такие ужасающие преступления, еще до того как погасли погребальные костры, принявшие несчастные тела, он начал принимать друзей, готовить бракосочетание и мужеубийцу как невесту повел на брачное ложе ее сестры, неколебимо соблюдая по отношению к ней тайные договоренности: первым и единственным он привнес в римское государство деяния нечестивые и проклятые, не имевшие места нигде ни в Элладе, ни в варварской земле. 3. А какие же действия, сограждане, он совершил по отношению к обоим свойственникам, которые пребывали уже на закате своей жизни? Сервия Туллия, самого справедливого из царей и более всех сделавшего вам добра, он открыто убил и не позволил телу его получить ни похоронных обрядов, ни погребения, установленного обычаем. 4. А Тарквинию, жену Сервия, которую ему самому надлежало почитать как мать, потому что она приходилась сестрой его отцу и была доброй к нему, прежде чем она, несчастная, оплакала мужа и совершила все положенное для человека, которого погребают в земле, он умертвил удушением; и так он поступил с людьми, которыми был сохранен, у которых был воспитан и которым должен был бы наследовать после их смерти, подождав немного, пока смерть не придет к ним в соответствии с естественным ходом вещей.

LXXX. Но что толку упрекать Тарквиния за такие беззакония, что имели место в отношении родственников и свойственников его, если помимо них я могу обвинить его в таких беззакониях, которые совершались против отечества и против всех нас, если, конечно, следует называть их беззакониями, а не разрушением и не уничтожением всех установлений и обычаев. К примеру, для начала, каким образом он получил главенство? Разве же так, как предшествующие цари? Как бы не так! Он, конечно, далек от этого. 2. Естественно, те были приведены к власти вами, согласно отцовским установлениям и законам: это происходило прежде всего после постановления сената, которому было передано право выносить предварительные суждения, затем после избрания междуцарей, которым сенат поручал определить наиболее подходящего из числа достойных власти; а вслед за тем — после голосования народа в народном собрании, по которому законным образом подтверждаются все главные дела; а вдобавок, после того как птицегадания и жертвоприношения, и прочие знаки, без которых не было бы никакой пользы ни от человеческого рвения, ни от человеческой мудрости, оказывались благоприятными. 3. Ну знает ли кто-нибудь из вас, что из всего этого имело место, когда Тарквиний взял власть? Какое такое предварительное суждение сената? Что за выбор со стороны междуцарей? Какое такое голосование народа? Что за благоприятные авгурии? Я даже не спрашиваю, было ли все соблюдено, хотя это все нужно, чтобы все было честно, требовалось, чтобы ничего из того, что в обычае, согласно законам, не было оставлено в небрежении. Но если кто-нибудь смог бы показать, что только одно из всего необходимого имеет место, то я счел бы, что искажаю остальное. Итак, каким образом он пришел к власти? С помощью оружия, насилия и заговоров вместе с бесчестными людьми, что обычно для тиранов, при том что вы этого не желали и тяготились этим. 4. Ну и после того как Тарквиний взял власть в свои руки, оставим в стороне способ ее получения, неужели он воспользовался ею так, как подобает царю, беря пример с предшественников, которые и словом и делом постоянно претворяли в жизнь то, благодаря чему передали город своим наследникам более богатым и более сильным, чем сами получили? И кто, находясь в здравом уме, мог бы такое вымолвить, видя, в какое плачевное и худое состояние мы все им приведены?

LXXXI. И я обхожу молчанием какие бы то ни было наши, патрициев, напасти, узнав о которых, заплакал бы любой из врагов, так как нас осталось в живых совсем немного из многолюдства, и мы из великих превратились в униженных и впали, будучи ранее сильными и счастливыми, в бедность и ужасную нужду, лишившись всех богатств. Ведь из этих блистательных, внушающих благоговейный трепет великих людей, благодаря которым наш город некогда был знаменитым, одни погибли, другие бежали из отечества. 2. Но в каком состоянии находятся ваши дела, плебеи? Разве он не лишил вас законов, не лишил собраний для проведения священных обрядов и жертвоприношений, не положил конец вашему участию в избрании должностных лиц путем голосования, членства в народных собраниях, касающихся дел общины, но вынуждает, словно купленных за серебро рабов, мучиться тем, что достойно позора, тем, что вы, изнуряемые в преисподних и подземельях, вырубаете камень, валите лес, перетаскиваете тяжести, не получая ни малейшего отдыха от этих тягот? 3. Так когда же настанет предел бедствиям и до каких пор мы будем терпеливо сносить все это? Когда отечество возвратит свободу? Когда умрет Тарквиний? Клянусь Юпитером! И что же настанет у нас тогда не хуже нынешнего? Ведь мы получим трех Тарквиниев от одного корня и во многом более нечестивых, нежели их родитель. 4. Ведь если он, превратившись в тирана из частного лица, сразу стал дурным, знатоком злодеяний, свойственных тиранам, какими же, нужно думать, вырастут те, кто от него родился, у которых и дурное происхождение, и дурное воспитание, и которым ни увидеть, ни выучиться чему-либо, что делается разумно и прилично для гражданина, не довелось? И чтобы вы не изучали их проклятую природу, но точно узнали бы, каких щенков вскармливает на