Прижав к груди покрывало, Илис подтянулась и села, облокотившись на подушки.

— Милорд, я хотела бы предложить вам кое-что…

— Да, дорогая?.. — Его энтузиазм свидетельствовал о том, какой именно вывод он сделал из ее слов.

— Я не могу принимать ванну в вашем присутствии, — твердо заявила Илис. — Это непристойно.

— Но я же уже видел, как ты купаешься, — возразил он. — Неужели ты лишаешь меня, своего мужа, права любоваться тобой?

— Нет, милорд, — ласково произнесла она. — Я с радостью предоставлю вам эту возможность… но потом, когда узнаю… все.

Максим рассмеялся и, привстав, поцеловал ее.

— Нужно подкормить огонь в очаге. Я вернусь, когда ты закончишь свои дела.

Он надел панталоны и рубашку и вышел. Илис решила не терять времени даром и воспользовалась водой, которую он ей оставил. После ванны она завернулась в одеяло и принялась выдвигать ящики комода в поисках гребня. Внезапно она заметила кожаный мешочек с инициалами «РР». Точно такие же инициалы были на кошельке ее отца. Она ощупала мешочек. На деньги не похоже…

Илис вытрясла содержимое мешочка на ладонь. То, что она увидела, вызвало у нее такой ужас, что по спине пробежали мурашки. Это было массивное кольцо с оправленным в золото ониксом. Девушку охватила дрожь, и она поднесла кольцо к фонарю, чтобы повнимательнее рассмотреть его. Ошибки быть не могло. Это кольцо ее отца!

Раздался негромкий стук, и дверь позади нее открылась. Илис резко повернулась к мужу.

— Максим, смотри! Кольцо моего отца! Наверняка в тот день Шеффилд видел именно его. Но зачем? Зачем Хиллиарду похищать его? Для чего? — Она озадаченно покачала головой. — Ради золота? Но ведь у Хиллиарда и так его достаточно.

— Для этого человека не существует слова «достаточно». Его жадность не знает границ.

— Это кольцо доказывает, что отца держат где-то здесь.

Максим подвел ее к койке.

— Нет, любимая, думаю, его вернули в Англию.

— Ты хочешь сказать — его выпустили? Что он в полной безопасности и я зря беспокоюсь о нем? — Она сложила руки и откинула голову, словно молясь о том, чтобы все было именно так. — О, если бы только это было возможно, Максим.

— Боюсь, все как раз наоборот, Илис.

Сердце Максима устремилось к девушке, когда он увидел, что надежда, возродившаяся в ее душе, сменилась разочарованием. У нее на глаза навернулись слезы, и она взглянула на мужа, ожидая от него объяснений. Вздохнув, он усадил ее к себе на колени и, словно ребенка, стал укачивать. Она уткнулась ему в шею и разрыдалась.

— Если ты скажешь мне, что он мертв… честное слово, Максим, я не приму этого. Я не смогу принять этого до тех пор, пока не увижу его тело.

— Илис, я действительно верю, что он еще жив, — попытался успокоить ее Максим, — но сомневаюсь, что его выпустили. Но если Рэмси допустил ошибку, открыв своим тюремщикам, где прячет золото, его ждет неминуемый конец. Молчание — вот его единственная защита.

— Он никогда не откроет, — уверенно проговорила Илис. — Им его не сломить. Они могут пытать и мучить его, но он достаточно силен и мудр.

— Тогда будем надеяться, что нам удастся добраться до Англии вовремя, чтобы успеть освободить его.

Илис подняла голову и удивленно посмотрела на мужа.

— Ты решил вернуться, любимый?

— Я не решаюсь оставаться здесь позже начала весны. Джастин прав. Хиллиард выяснит — если уже не выяснил, — кто убил Густава, и пустит по нашему следу целую армию.

— Возможно, нам небезопасно возвращаться в замок Фаулдер.

— Нам больше некуда идти. Но не тревожься, я кое-что сделал, чтобы защитить наш дом. Хиллиард обнаружит, что со мной не так-то легко справиться, и надеюсь, что нам с Божьей помощью удастся побить противника его же оружием.

Илис положила голову ему на плечо.

— Я верю тебе, Максим, и счастлива вернуться в замок, хотя мне было трудно представить, что я когда-либо скажу подобное.

Максим поцеловал ее и встал, так и не выпустив из своих объятий. Откинув меховое покрывало, он уложил жену в уютное гнездышко, потом разделся и лег. Поглощенные друг другом, они забыли о том, что происходило за стенами каюты на «Сером соколе».

Илис овладело подсознательное ощущение восторга, она наслаждалась тем, что Максим рядом. Ее согревало тепло его стройного тела. Максим спал, просунув ногу между ее ног и положив руку ей на грудь. Илис спиной чувствовала мышцы его груди, а его размеренное дыхание щекотало ей затылок.

Удовлетворенно вздохнув, она плотнее прижалась к мужу и уже стала погружаться в приятную дрему, когда пальцы Максима принялись ласкать ее соски. Легким, как дуновение ветра, поцелуем он приник к ее шее, потом — к плечу. Илис повернулась к нему, и ее встретил его теплый и нежный взгляд. Между ними не было произнесено ни слова — за них говорили глаза, отвечая и вопрошая, допытываясь о самых сокровенных мыслях друг друга. Привстав на локте, Максим приник губами к ее губам, и этот поцелуй разбудил в Илис ответное желание. С каждой секундой его ласки становились все смелее, и наконец ей передался жар его тела. Он убрал с ее щеки непокорный локон, открыв своим губам путь к ее нежной шейке и далее, к ее груди.

Отдаленный звук прозвучал в каюте подобно барабанному бою, и Максим, подняв голову, прислушался. Звук повторился, и теперь он был похож на медленные, уверенные шаги идущего по палубе человека. Максим поспешно откинул одеяло и стал надевать панталоны. Он страшно торопился, потому что шаги уже переместились к трапу. Схватив шпагу, он подскочил к двери как раз в тот момент, когда в нее громко постучали.

— Ты друг или враг? — спросил Максим.

— Это Николас, — прозвучал знакомый голос. — Джастин ждет фас с лошадьми. Я пришел за фами.

Откинув щеколду, Максим опустил шпагу и открыл дверь. Взгляд Николаса стал тяжелым и угрюмым, когда он увидел сидевшую на койке Илис, единственной одеждой которой служило одеяло. Ее волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Взгляд капитана заскользил по каюте, но так и не нашел другого места, где бы мог спать Максим. Более того, нежный румянец, покрывавший щечки девушки, говорил о том, что она еще не остыла от любовного пыла.

— Подонок! — взревел Николас, поворачиваясь к Максиму.

Не дав маркизу вымолвить ни слова, капитан шагнул к нему и нанес сильнейший удар в челюсть. Максим отлетел и рухнул на пол возле койки. Тишину разорвал пронзительный крик Илис. С помутившимся от сжигающей ревности сознанием Николас наблюдал, как она, перебравшись через койку и закрепив на обнаженной груди одеяло, опустилась на колени рядом с потерявшим сознание Максимом. Не вызывало никакого сомнения, что ее попытки скрыть наготу были продиктованы желанием соблюсти хоть какие-то правила приличия только в его, Николаса, присутствии. Придя в себя, Максим приподнялся на локте и потряс головой, чтобы разогнать застилавший сознание туман. Умозаключения Николаса получили лишнее подтверждение, когда Илис, стоило ему подойти к распростертому на полу маркизу, поспешно прикрыла плечи одеялом.