к лестнице с сумкой в руке. – Джейми очень жалел, что разминулся с тобой, – добавила она, поднимаясь вслед за ним по ступенькам. – Вчера я отвезла его обратно в школу. Бедняжка, он так нервничал… Но я хорошенько поговорила с директором, и тот пообещал присмотреть за Джейми. – Глядя, как Саймон положил сумку на кровать, Зои достала открытку, на которой фломастером были нарисованы двое людей, играющих на компьютере, и протянула Саймону. – Это от Джейми, в честь твоего возвращения. Ему не понравился мужчина, заменявший тебя. Сказал, тот не такой веселый, как ты.

Саймон с улыбкой прочитал надпись внутри.

– Так мило с его стороны.

– Что ж, устраивайся, потом спускайся вниз, чего-нибудь выпьем. Я приготовила ужин, за мной ведь должок.

– Зои, прости, не хочу портить праздник, но я уже поужинал. И у меня сегодня куча работы. Спасибо за любезное предложение, но, может, как-нибудь в другой раз, ладно?

Она заметно помрачнела.

– Я весь день готовила и… – Зои замолчала, увидев его замкнутое лицо. – Ладно, не бери в голову.

Саймон молча занялся распаковкой привезенных с собой немногочисленных вещей.

– Ничего, если мы завтра съездим в Дорсет? – продолжила она в тишине. – Мне нужно время, чтобы кое-что обдумать. Я должна вернуться в Лондон в четверг на церемонию открытия памятного фонда, но мы ведь сможем уехать на денек, правда?

– Конечно. Как скажешь.

Зои вдруг отчетливо поняла, что она здесь лишняя.

– Не буду больше мешать. Когда закончишь с работой, спускайся, выпьем по чашечке кофе.

– Спасибо.

Зои, явно приуныв, вышла из комнаты Саймона и спустилась вниз. Из кухни навстречу ей плыл аппетитный аромат. Налив себе бокал вина из бутылки, которую выбрала ранее из винтажной коллекции в погребе, она села за стол.

Весь день ее переполняла безумная энергия. С утра Зои сновала по дому, наводя порядок, потом сбегала на рынок на Бервик-стрит за свежими продуктами для ужина и вернулась домой с охапками цветов, чтобы создать ощущение весны. Она застонала, впервые осознав, что вела себя как женщина, взволнованная мыслью о встрече с мужчиной, который ей действительно нравился…

Саймон так и не спустился, и у Зои пропал аппетит. Немного поковырявшись в мусаке и греческом салате, она предпочла утопить печали в бутылке превосходного вина.

В десять позвонил Арт с признаниями в любви и словами о том, как ему ее не хватает. Он напомнил, что через неделю им предстоит первый публичный выход в свет, и попросил подобрать подходящее платье – то есть «не слишком откровенное». Слова Арта только усугубили ее раздражение. Сухо пожелав ему спокойной ночи, Зои повесила трубку и отправилась спать.

Однако уснуть не смогла. Лежа в кровати, она корила себя, что дала волю воображению и точно так же, как все эти годы представляла себя рядом с Артом, теперь задумалась о Саймоне. Все то время, что они провели вместе, он относился к ней с теплотой, и Зои убедила себя, что тоже ему небезразлична. Но сегодня вечером Саймон держался холодно и отстраненно, давая понять, что лишь выполнял свою работу и ничего больше. А она вдруг окончательно осознала, что хотела бы видеть рядом с собой вовсе не мужчину, по которому сходила с ума всю жизнь, а другого, спящего сейчас в комнате наверху, всего в нескольких футах от нее, и расплакалась от разочарования.

На следующий день по дороге в Дорсет они практически не разговаривали. Одолеваемая похмельем Зои напряженно застыла на заднем сиденье, пытаясь сосредоточиться на сценарии «Неугомонного духа» и в то же время принять хоть какое-то решение.

Они заехали за продуктами в супермаркет в Блэндфорд-Форум, потом направились в Хейкрофт-хаус. Внеся в дом сумку с ее вещами и покупки, Саймон коротко осведомился, не нужно ли ей что-нибудь еще, а после исчез наверху, в своей спальне.

В семь вечера, когда Зои сидела за столом, гоняя вилкой по тарелке свиную отбивную с комковатым соусом, Саймон забрел на кухню.

– Не возражаешь, если я приготовлю себе кофе?

– Конечно нет, – ответила она. – Если хочешь, в духовке еще есть свиная отбивная и картофель.

– Спасибо, Зои, но тебе незачем готовить на мою долю. Это не твоя обязанность, так что на будущее не беспо– койся.

– Брось, Саймон, ты же для меня готовил. Да и раз уж все равно пришлось возиться с ужином…

– Что ж… спасибо. Я поем наверху, если не возражаешь.

– Я сделала что-то не так? – жалобно спросила Зои, наблюдая, как он достает блюдо из плиты.

– Нет.

– Точно? Ты как будто меня избегаешь.

– Вовсе нет, – возразил он, не встречаясь с ней взглядом. – Я просто понимаю, что и так довольно сложно жить в одном доме с незнакомцем, который вторгается в твое личное пространство, поэтому стараюсь не навязывать свое общество, если ты хочешь побыть одна.

– Тебя вряд ли можно назвать незнакомцем, Саймон. Скорее уж другом. После всего, что ты сделал для Джейми, ну… я не могу относиться к тебе иначе.

– Я лишь выполнял свою работу, Зои. – Поставив кофе и тарелку на поднос, Саймон направился к двери. – Если понадоблюсь, буду у себя. Доброй ночи. – И он закрыл за собой дверь кухни.

Зои отодвинула тарелку с нетронутым ужином и уронила голову на руки.

– Лишь выполнял свою работу, – печально пробормотала она.

* * *

– Хорошие новости. Наша «посланница» еще жива.

– Вы нашли ее? – спросил Саймон, расхаживая по комнате с мобильником возле уха.

– Нет, но мы выяснили, где она жила раньше. Несколько лет назад, после смерти мужа, она переехала. С тех пор у дома сменилось три владельца, и у нынешних жильцов нет адреса для пересылки. Однако, думаю, к завтрашнему дню мы ее выследим. И тогда, возможно, что-нибудь удастся выяснить. Как только мы установим ее местонахождение, я свяжусь с вами, и вы полетите во Францию, Уорбертон.

– Хорошо, сэр.

– Я позвоню утром. Доброй ночи.

* * *

– Тащи свой зад в Саут-Бэнк. В фойе Национального театра состоится открытие памятного фонда Джеймса Харрисона.

– Знаю, Алек. Я все равно собиралась туда, чтобы поддержать Зои, – напряженно ответила Джоанна.

– Завтра мы опубликуем интервью, которое ты взяла у Маркуса Харрисона, в дополнение к его некрологу. И раз уж ты все равно пойдешь, заодно напиши статью о церемонии открытия.

– Алек, прошу… Я бы предпочла появиться там просто в качестве друга. Для… них обоих.

– Не глупи, Джо.

– Я думала, что интервью с Маркусом решили не публиковать. Зачем вставлять его сейчас?

– Потому, солнце, что семья Харрисон вновь представляет интерес для прессы. Снимок Зои, выступающей на церемонии открытия вместо покойного