Зачем-то он нерешительно переступил с ноги на ногу, потом весело улыбнулся:

– Сегодня и завтра у нас хлопоты, а послезавтра мы хотели бы видеть вас в нашем доме. Если вы найдете для нас немного времени.

А я не нашла в себе сил ответить ему вежливой улыбкой.

– Берегите себя, Энрике. Вам грозит смертельная опасность. Постарайтесь несколько дней не выходить из дома.

Сама не знаю, как мне удалось это сказать. Словно бы я нарушила некий молчаливый уговор с Судьбой, выдав ему ее планы. Словно я совершила некое святотатство, дав человеку слабенький шанс.

– Спасибо, – серьезно ответил он.

Я попрощалась кивком и быстро пошла в поместье.

Надо позвонить Весте. Пусть на ночь усилит охрану. И внутри дома тоже.

А то мало ли, мамаша на прощание удавит сына-предателя подушкой.

С нее станется.

* * *

– Делла… – Голос Весты был хриплым, дыхание запаленным. – Делла, я не знаю, что делать. Я только что выбралась, но, кажется, поздно. Они уже уехали.

– Кто?

– Вальдесы. Все. Вся семья, с детьми.

– Погоди, должна была уехать только мамаша.

– Да. И машину с багажом готовили строго для нее. А потом… Делла, я знаю, ты меня порвешь, и будешь права. Короче, я очнулась в подвале, связанная по рукам и ногам, с мордой, заклеенной липкой лентой, и между двумя трупами. На самом деле, если б меня не догадались бросить между трупами, хрен бы я выбралась…

– Когда они уехали?

– Да по всему, только что. Я слышала, как они уезжали.

– Веста, рапорт Ашену и Фатиме. Код машины – мне. Выдвигайся в сторону магистрали, там есть разгонно-посадочная полоса с парковкой. Жди меня на парковке.

– Есть, мэм.

Я приказала Керу подогнать «Стрелу» – одну из двух самых мощных машин в гараже Маккинби. Август предпочитал «Гелиос», он любит большие устойчивые аппараты, а я всегда старалась выбирать тачки габаритами поменьше, легкие, маневренные и резкие. В сущности, обе модели были уже не машинами, которые могут летать, а самолетами, которые умеют ездить, в том числе по обычному шоссе.

Кер намекнул, что неплохо бы взять с собой его, а еще пару эльфов – мужей няньки и кормилицы Огги. Этих эльфов он уважал. Наверное, потому, что сам убедился в их охотничьем мастерстве. В совете Кера было рациональное зерно, только я знала: это мне в наших играх мало что грозит. Хотели бы убить – убили бы давно. Несмотря на все мое искусство, в котором, честно говоря, больше приятных воспоминаний, чем сохранившихся навыков. А вот мою свиту положат с гарантией. По-хорошему, мне и Весту не стоило бы брать, но совсем в одиночку лезть на непонятно сколько врагов – уж вовсе глупо. Придется рискнуть. В конце концов, для нее риск – это работа. Как и для меня.

Одеваясь, я позвонила Йену Йоханссону с просьбой остановить или отследить нашу беглянку. Сбросила ему код машины. Йен тут же пробил его, удивился – машина министерская, я уверена, что никакой ошибки? Я передала ему то, что услышала от Весты. Йен меня огорчил: конечно, он обязан принять меры и примет их, прямо сию секунду высылает группу, и машину эту он остановит. Но не имеет права сообщать мне какие-либо данные.

– Придумай что-нибудь сама, – попросил он. – У тебя минут десять на это есть точно.

Выругавшись, я позвонила Ашену. Тот уже получил рапорт от Весты.

– Делла, а я предупреждал, что твое решение уйти в отставку – необдуманное.

– Джет! – Я едва сдержала колкое словечко. – Ты не мне, ты Весте дай допуск! Она ж со мной поедет!

– Я не могу дать ей допуск для разглашения государственной тайны кому попало, особенно тебе.

– Да ты просто разреши ей использовать подручные средства для решения боевой задачи!

Джет хмыкнул:

– Хитрая. Ладно, катись.

Выбегая на крыльцо, я бросила сигнал тревоги, код которого мне когда-то сообщил Ашен – а потом как бы между делом забыл его сменить.

Остается надеяться, что на этот код отзовется все-таки Дима Павлов, а не ядерная бомба. Оно, конечно, непонятно, кто разрушительней, но Павлов хотя бы не заражает местность своими отходами.

Я взлетела за сто метров до старого моста через Твид. Того самого, на котором вчера встречалась с Энрике.

Хорошо взлетела, кстати. Макс был бы мной доволен. Ему такого короткого разгона в жизни не хватало.

А вот Августу – хватало.

* * *

– Они пойдут по земле, – убежденно сказала Веста. – Точно. Они взяли лимузин, а его поднять в воздух… не, ну можно, конечно, мощности там хватит, чтобы даже в стратосферу выпрыгнуть, не то что над местными холмиками вознестись… Но это уметь надо. А парень, который работал на этой машине, лежал в подвале рядом со мной.

Запрыгнув в машину чуть ли не на ходу, Веста быстро отчиталась: допуск есть, вышла на контакт с Йоханссоном, получены первые данные.

Трупов нет. Весь персонал отстреляли квинталином. Отличный препарат, используемый нашей разведкой. В первые полчаса раненый выглядит как труп, даже кожа холодеет. Отходняк после него жуткий, человек теряет трудоспособность на пять-семь дней. Препарат отнюдь не безвредный, риск смерти есть – от угнетения дыхательного центра. Поэтому инструкторы настоятельно советуют стрелять в корпус, а не в голову. Ну и своевременная медицинская помощь, конечно, сильно повышает шансы на выживание. Несколько лет назад я сама поймала такой заряд – спасибо Полу Даймону – и не могу сказать, что мне понравилось. Башка потом долго трещала, и раненая конечность не слушалась. Но иногда встречается парадоксальная реакция на квинталин. Человек либо не теряет сознание вообще, либо приходит в себя очень быстро и никаких последствий не ощущает.

Веста обладала именно таким, редким и ценным типом реакции. Получив заряд в лопатку, она очнулась через двадцать минут и немедленно развернула бурную деятельность.

Я подозреваю, что ее приставили к Вальдесам не только из-за давнего знакомства со мной. И не только потому, что она евитка. Тесты на чувствительность к различным препаратам в контрразведке проводят, и наверняка параноидально подозрительный Ашен знал, что у него есть хороший сотрудник, которого сложно вырубить стандартными средствами.

Общая картина была довольно ясна. Из коттеджа уехали только Вальдесы, оставив притом практически весь багаж. Похоже на бегство от опасности. В роли опасности наверняка выступил кто-то из персонала, кого Вальдесиха перевербовала. Может быть, таких перебежчиков было даже двое. Они открыли стрельбу, люди начали падать, Вальдесиха подхватилась – «единственная в семье, кто сохранил самообладание», – велела хватать детей и бежать в гараж. Естественно, Энрике и Мария подчинились. До гаража им удалось добежать без потерь, хотя в их сторону популяли, залезли в бронированный лимузин и рванули на свободу. После чего сообщники Вальдесихи навели порядок, растащив тела по нужным местам, и выстрелили себе в ногу, чтобы избежать разоблачения. Дурацкий прием, все равно их вычислят, но нам эти сведения без надобности.