в этом уверена. Но что, если та и не собиралась спасаться? Услышав громкий хруст ветвей, Лина на бегу обернулась, сквозь кустарник, ломая ветви, за ней, словно тур, бежал Найт. Вопросов он не задавал, экономя дыхание, а на мрачном лице не было следов сомнений или колебаний.

"Всё же он в меня верит," - подумала блондинка. Сейчас она сомневалась в себе сильнее, чем когда-либо.

После безумной пробежки по лесу в течение двадцати минут, даже нечеловечески выносливая Искательница начала задыхаться и хватать ртом воздух. Они уже приближались к тому месту, где должны находиться ребята. Внезапно вздрогнув всем телом, Лина остановилась, как вкопанная, и пробормотала:

- А вот и ты, подруженька...

По лесу со стороны деревни, вжимая ушастую голову в плечи, шла знакомая магиматка. До неё было метров сорок, на таком расстоянии она уже должна была услышать их шаги, но сейчас, почему-то, делала вид, что никого не замечает, лишь испуганно крутила головой из стороны в стороны, вздрагивая при каждом внезапном шорохе. Изменяя челюсти и гортань, Лина усомнилась лишь на мгновение, она не собиралась рисковать, позволяя добыче перейти в форму зверя, у которого ценную информацию считать станет невозможно. Едва слышно скрежетнув клыками, она оповестила Найта:

- Не вмешивайся.

Когда блондинка внезапно спрыгнула неподалеку откуда-то из листвы, сверху, Тала испуганно вскрикнула, пошатнувшись, а узнав Лину, принялась бормотать:

- Я волновалась, решила проверить, как ты...

Мгновение спустя Искательница-метаморф сбила ее с ног весом своего тела и, распахнув челюсть, впилась в верхнюю часть лица. Без жалости и сострадания. Найт заставил себя на это смотреть, он должен был помнить, с кем и чем имеет дело. Звонкий, пробирающий до глубин души крик магиматки быстро затих, а вот её бессильно скребущие землю ноги продолжали разрывать листья в судорогах агонии, даже тогда, когда Лина оторвалась от жертвы и поднялась. Бросив на искаженный безграничным ужасом лик Талы прощальный взгляд, блондинка зло прошипела Найту:

- Закинь её в какой-нибудь глубокий овраг после того, как раздену. За убийство жрицы нас по головке не погладят. Затем направляйся в деревню за подкреплением. Моих людей захватили скарджи, у них жертвенник неподалеку, в одной из пещер. Я буду оставлять зарубки на деревьях.

- Что ты сама собираешься делать? - холодно спросил Найт, прервав мучения несчастной у их ног колющим ударом меча, пришедшемуся в целую глазницу.

- Потяну время до вашего прихода, - ответила блондинка, начиная менять черты лица, превращаясь в недавнюю жертву, - Я, знаешь ли, тоже та еще злая, жестокая шлюха. И я не позволю мясникам запытать ребят.

Наскоро переодевшись, Лина сразу сорвалась на бег, оставляя на деревьях зарубки быстрыми ударами ножа. Другого оружия у Талы при себе не было, но оно ей и не нужно было. Копья, луки, мечи и топоры - придумали люди, чтобы хоть как-то защищаться от хищников, которые бродят в ночи. Искательница не собиралась сражаться, скарджей в пещере было более тридцати, куда безопаснее было бы отложить казнь пленников, воспользовавшись статусом жрицы, до подхода воинов Клана. Теологию и ритуалы она уже знала неплохо. Тала более десяти лет, с юного возраста, втайне исповедовала учение "Окончания Сна", насквозь пропитанное потусторонним влиянием яда истины.

Достигнув нужной пещеры, метаморф остановилась, поправила длинные черные пряди волос, которые еще пару дней назад бережно расчесывала костяным гребнем, и замедлила пульс. Темный зев прохода под землю едва проглядывал сквозь переплетения свисающего вьюнка. Хорошее место, чтобы спрятаться. Отличное место, чтобы убить. Во имя всех отражений истинного Бога Человеческого, Бога Душ, Хозяина Колеса. Сверкнув кошачьими глазами, девушка шагнула внутрь.

Мысли жрицы несли в себе холод, который помог взять себя в руки после её убийства. Аадве не была чудовищем, нет. Она была свято уверена, что спасает всех своих жертв. Освобождает их из мира грёз и иллюзий, а боль была призвана отпугнуть их души от последующего возвращения в сладкий обман. Ведь мир - это ложь, жизнь - это сон, смерть - пробуждение. Вот во что верили скарджи. Адела лишь немного изменила это учение, внушив части из них, что она воплощение Освободителя.

Шаги по базальту приглушались мягким, синим, едва светящимся мхом. Лина за это время окончательно слилась с памятью своей жертвы, настраиваясь на долгий и опасный разговор, а потом стены туннеля расширились и привели её в большую пещеру, сквозь каменистый свод которой свешивались длинные корни растений. Несколько факелов едва освещали собравшихся в круг людей, которые молча склонив головы, смотрели в сторону окровавленного камня, над которым покачивался привязанный за ноги освежеванный труп.

Лежащие на земле, в дальнем углу, Уголь и Смертник едва проглядывались сквозь полумрак. Они были связаны и очень бледны. Скользкого видно не было, Лина не видела висящее тело. Она отказывалась его видеть. Ноги сами её привели к высокому и поджарому воину с бритой головой и хищным лицом, у которого глубокий, наполненный умиротворением взгляд.

- Почему ты здесь? - с трудом оторвавшись от созерцания апофеоза освобождения, зачарованно прошептал он, сухими от жажды губами.

- Баррет не попалась в ловушку, как того желала Великая Мать. Мне сейчас опасно находится в деревне. Нужно использовать пленников, чтобы вновь устроить капкан. Где находится третий? - Лина кивнула в сторону связанных.

- Разве ты не видишь, жрица? - глава отряда кивнул на лишенный кожи труп, с которого падали тягучие, липкие, последние капли. Жизнь утекла словно вода, оставив лишь гниющее мясо, - Мы освободили одного глупца, пока тебя ждали, сестра. Он до последнего вопил, что какая-то "леди-босс" его спасет и нас покарает, как и все неверные, не понимающие...

"Как красиво звучит эта песня..." - отрешенно подумала Лина, сверхобостренный слух сейчас ощущал каждый звук, чарующей вибрацией пробегающей по её коже. Как речной тростник тихо хрустели, проламываясь кости, словно пузыри на воде лопались порванные вены. И венцом всего этого был мерный, раздражающий стук, который прекратился, едва она сжала и раздавила гнилой, перезрелый фрукт. Девушка удовлетворенно замерла и огляделась.

Пульс за мгновение с двухсот ударов подскочил почти до тысячи, состав крови изменился на сверхнасыщенный кислородом яд, зрение погрузилось во мрак, подсвеченный лишь алой пульсацией чужих сердец и линиями кровеносной системы. Высокий, быстро соскользнувший в ультразвук крик, отражаясь от стен пещеры, заставлял трепетать пламя факелов и смелость людей. Лина сжала алый кусок плоти в ладони, которая показалась у вождя скарджей из спины, выкинула мерзкую мякоть, разбрызгивая во все стороны тухлый сок. А потом пещера погрузилась во мрак, едва