— Ладно. Пока летим, будет чем заняться.

— И Варь… я тут подумала. Я могу немножко помочь. Я не найду Ираса и не скажу, куда идти. Я этого просто не знаю, — вздохнула Огана. — Но есть одно заклинание, которое саламандра может использовать только раз за свою жизнь. В крайнем случае. Мне кажется, что он настал.

— Но ты же…

— Заклинание позволит тебе сделать три вышивки, зачаровать, и они будут действовать даже в Великой пустыне! — перебила меня она. — Только они не должны быть сложными.

Я кинулась к саламандре и растерянно замерла. Когда перед тобой девушка, состоящая из пламени, ее даже не обнимешь!

— Ну что ты, не переживай. Твое верное сердце найдет путь к тому, кто тебе дорог. Верь в это, не сдавайся. А захочешь сдаться, вспомни, ради чего до этого держалась.

— Спасибо, Огана. Ты — самая лучшая саламандра на свете! И подруга из тебя чудесная.

Я жалобно всхлипнула, стараясь не расплакаться.

— С вышивкой определись, чтобы я могла добавить в заклинание нужные слова.

— А как ты думаешь, что нам нужно?

— Вода, — отозвалась саламандра.

— Значит, я вышью…

— Ручей. И перенесешь готовый рисунок на флягу. В ней всегда будет вода — раз, достаточно трижды встряхнуть и открыть крышку, выльется ручей — два. Только наложи заклинание закрепления обязательно.

М-да… Сама бы я до такого вряд ли додумалась.

— Хорошо. Еду тоже надо. Мы не унесем много. А сколько плутать будем по пустыне — не ясно.

— Это да, но с едой сложнее. Советую вышить что-то простое.

— Сухари? — предложила я, кусая губы.

— Да. Купите в Арде, столице Аскании, вяленого мяса на первое время и сухофруктов. Можете наложить на них заклинания, которые не позволяют еде испортиться. Пару дней они продержатся, — заметила Огана, начиная взволнованно ходить по комнате.

— А третью вышивку какую сделать? Щиты выстоят против змей и скорпионов?

— Да. И даже против остальной нечисти. Я бы посоветовала вышить огонь или магических светлячков. Лучше второе. Первое вам особо не нужно в пустыне, раз будет еда. Да и дров брать там негде. А вот свет пригодится.

Огана создала огонек, что-то на него нашептала, и он сразу же рассыпался на искры.

— Готово! Едва сделаешь все три вышивки, он активируется.

Я снова поблагодарила саламандру, оглядела комнату, вспоминая, не забыла ли чего.

— Ты пуговицы не пришила на последнюю тунику, — решила отвлечь меня от тяжелых мыслей саламандра.

Я вздохнула. Пуговицы с одежды в качестве наказания за невнимательность срезал Арар еще неделю назад. И добраться до туники я не находила времени.

Я порылась в шкатулке, перебирая всякие швейные мелочи, но пуговиц не обнаружила. Подумала и вспомнила, что у меня есть те странные, что находила в самых неожиданных и непредсказуемых местах. Лежат без дела. Пусть хоть на что-то сгодятся!

Я достала полупрозрачные, с узором по каемке пуговицы, повертела в руках и пришила первую, а потом остальные три. Обрезала нитку, и туника вспыхнула у меня на коленях ярким голубовато-зеленым светом.

— Варя, Варя, успокойся!

Ромео, непонятно как оказавшийся в комнате, тряс меня за плечо. Я перестала кричать как резаная и уставилась… на карту. Да-да, моя туника превратилась именно в нее.

— Ром…

Имя друга я прошептала как-то жалобно и, ткнув пальцем в мерцающее полотно, хрипло спросила:

— А это что?

— И мне тоже интересно! — воскликнула Фиона, появляясь на пороге моей комнаты.

Она плотно закрыла дверь и подошла к нам, скинув походную сумку. Любопытная подруга склонилась над тканью, задумчиво почесала нос и выпрямилась, стараясь скрыть смешок.

Огана, с того момента, как вспыхнула туника, неподвижно стояла на месте и смотрела на меня огромными от удивления глазами.

— Что ты делала? Сознавайся, Варь! — весело хмыкнул рыжик.

— П-пуговки п-пришила.

— Те самые?

Ромео, кажется, даже не удивился.

— Да.

Он обошел карту, что я кинула на пол, когда испугалась.

— Ага, значит, каждая пуговица обозначала стороны света. И, пришив их, ты создала карту, на которой…

Ромео почесал рыжую макушку, оглядел нас.

— И что на ней? — Любопытство Фионы снова дало о себе знать.

Причем она даже не поинтересовалась, что за пуговицы и откуда те взялись. Лишь жадно рассматривала мерцающую карту, чуть ли не потирая руки от предвкушения.

— Не знаю, — пожал плечами Ромео. — Но сдается, что важное что-то, иначе бы за ней не охотились.

— Ты про разбойников? — уточнила я, начиная приходить в себя.

— И про ту, что прокляла короля Эридана.

— Там волшебный источник! — озарило меня.

— С чего вдруг? — поразился Ромео, сверкая синевой во взгляде.

— Смотри, король болеет, все ищут лекарство.

— И?

— Так Ирас и искал эту карту! Помнишь, я говорила, что кто-то рылся в моих вещах. Осторожненько так…

— И никого в комнате точно не было, кроме вас и Ираса, — добавила Огана, тоже рассматривая мерцающую карту.

Хм… А я даже не заметила, как саламандра оказалась рядом.

— То есть ты хочешь сказать, будто Ирас заподозрил, что у тебя были пуговицы, проник на чердак, взял их на время, создал карту и вернул? — поразился Ромео.

— А почему бы и нет? Если на карте есть то, что ты желаешь найти, — задумчиво сказала Огана, обходя полотно.

— Правда? То есть мы можем найти Ираса? Все же сходится! — воскликнула я, едва сдерживаясь от желания сорваться и немедленно отправиться в путь.

— Но ведь враг мог просто не оставить следов на чердаке, — предположил Ромео, все еще сомневаясь.

— Исключено! Я бы все равно учуяла, — твердо заметила саламандра.

— Значит, все же Ирас…

— А почему он просто у Вари пуговицы не попросил? — удивилась Фиона, которой наконец удалось вставить слово в наш эмоциональный разговор.

— Вот найду и спрошу, — сказала я, начиная злиться.

Нет, правда! Я даже не знала, что мне достался такой чудесный артефакт. Неужели Ирас думает, что я бы не дала ему эти пуговицы? Зачем было так поступать?

— Значит, принц отправился на поиски волшебного источника, добыв воду из которого…

— Волшебный источник карта не покажет. Это, пожалуй, единственная вещь, которую он не покажет. Магия Великой Мастерицы не даст, — вздохнув, пояснила Огана.