— Девушка! Сюда нельзя! — подоспела незнакомая женщина в форменном красном одеянии.

— Почему? — нахмурилась предводительница. — У пациента особый микроклимат, он из другого мира и некоторые наши фоновые излучения его организм переносит плохо.

Сафира снова нахмурилась, прислушалась к себе. Вроде бы её организм ничего необычного не ощущал.

— Давно лежит?

— Несколько дней как привезли с серьёзными ранениями. Пока неизвестна реакция на наши лекарства, его не приводят в себя. Ждём специалиста.

— Я лечила таких, как он, из того мира, могу помочь.

— К сожалению, без разрешения главврача я не имею права вам позволить. Пожалуйста, выйдите…

— Не выйду! — заупрямилась Сафира. — Я могу ему помочь! Сколько дней вы уже специалиста ждёте?! А у него здесь никого!

Предводительница решительно приблизилась к кровати. Осторожно протянула руку — прибор сверху создавал некое поле, невидимое глазу, но ощутимое на интуитивном уровне.

— Я позову охрану!

— Лучше врача, я ему всё объясню.

Рука мягко коснулась поля. Оно заискрило лёгкими разрядами, прибор вдруг вспыхнул предупредительно и отключился. Предводительница покосилась на женщину в красном, всплеснувшую руками. Понадеялась, что ничего не сломала. “Затратная невеста”, — хмыкнула.

Настроилась, отметив, что собеседница нажимает какую-то пиктограмму. Прикрыла глаза, ничего страшного не заметила. Последствия ранений, неожиданная слабость крепкого мужского организма — немного подстроить, чтобы не реагировал на здешние излучения. Видимо, в Рогах они идентичны, или родовая память хранит, а в фантомном мире окружающая среда немного иная. И эти жуткие шрамы…

Сафира направила энергию, настраивая раздиссонированные нотки организма, заживляя законсервированные раны и сама не заметила, как убрала последствия старых. Впрочем, заметила, конечно, просто не захотела себе признаваться. Она всегда ненавидела шрамы.

“Не понравится — наделает новых”, — усмехнулась, оправдываясь перед собой. Выдохнула, рука машинально коснулась щеки — иногда старый рефлекс ещё срабатывал. И только потом обнаружила, что в комнате уже не одна.

— У вас очень редкий дар, — произнёс знакомый доктор — тот, что лечил и саму Сафиру. — Мы как раз такого специалиста и ждали, но у них всегда невероятная загрузка — все тяжёлые случаи, неподвластные приборам. Если тирэль ещё может сам себя излечить, то у остальных с этим, увы, непросто.

— Почему Лунара не попросили? Он не отказался бы, — удивилась предводительница.

— У него нет врачебного диплома, — с некоторым недоумением отозвался доктор. Сафира фыркнула: у неё тоже нет. Но мужчина в красном, видимо, думал иначе. Счёл нужным пояснить: — Возможно, у него есть какая-то квалификация внутри специальности. Но лечить людей без соответствующего образования запрещено.

Сафира припомнила яму во дворе Густа с нитями, вытягивающими силы. Какое счастье, что Лунар не думал о дипломах.

— По крайней мере, если речь не идёт о жизни и смерти, — добавил врач.

— Я всё поправила, — отозвалась предводительница, поднимаясь. Постояла, разглядывая воина. После вышла из палаты, в очередной раз задумавшись, кто её меньше смутит: Фаар или Лиссанна. Однако знакомая фигурка перечеркнула все планы. Девушка мысленно вздохнула, привычно принимая гордый независимый вид.

— Надо поговорить, — произнесла Арайя, стремительно приближаясь. Сафира нахмурилась:

— Мы уже даже не здороваемся?

— Некогда здороваться. Идём в номер к Лунару.

Арайя ухватила её за руку, потащив к выходу. Подумав, предводительница решила не сопротивляться. Сердце забилось тревожным предчувствием — она еле дождалась, пока лифт поднимет на нужный этаж, пока последние метры коридора останутся за закрытой дверью.

— Что ты сделала с Ари? — обернулась Арайя без переходов.

— Насколько я знаю, он поехал к твоей матери. Хотел, чтобы ты помогла… если бы не фыркала.

— Должен был, — кивнула Арайя. — Но отправился дэм знает куда! Я пыталась ему позвонить — послал. И больше не отвечает.

— Лунар?! — нахмурилась Сафира, снова ловя ассоциацию. Женщина в палате говорила нечто подобное…

— Вот я и спрашиваю, что с ним? Ты ему что-то приказала?

— Конечно! Тебя послать! Не расскажешь, для чего мне это?!

— Поехать куда-то? Сделать что-то? Не попасть в Предел?

— Как ему позвонить? — предводительница протянула руку, надеясь, что Арайя даст телефон.

— Через фитарель не проще?

— Я не имею над ним влияния! С тех пор, как он побывал в своём мире и вернул волосы, силы… Я его отпустила, понимаешь?! Да, фитарель осталась дома, но сейчас доставать её опасно! Я обещала, что отдам, и отдам, как только вернёмся в Рог. Так что забирай свои претензии и выметайся!

— Я волнуюсь за него, — тихо произнесла Арайя.

— Очень хорошо! Волнуйся где-нибудь в другом месте.

— Сафира… не обижайся. Что я должна думать?

— Ты говорила, слышишь сердца! Так сходи в свой Храм и прислушайся!

Сафира выскочила, бросилась к лифтам, пытаясь нащупать родную привычную фитарель. Подъёмник ещё не успел уехать, предводительница оглянулась на идущую следом Арайю — та словно сомневалась, что делать — и не стала дожидаться.

Мысль об Арифас… Арифас-ра, отдавала некоторым ужасом. Однако Сафира настроилась, всеми силами пытаясь установить связь с Лунаром, пусть даже через Зеркальное Хранилище. Раньше же получалось?

“Лунар! Подожди!”

Она не поняла, услышал ли он. Припомнила ощущение, когда смогла перетянуть управление на себя. Ещё несколько минут решалась, стараясь определить хотя бы направление, где его искать.

Лифт отворился, девушка бросилась к выходу, боясь, что её не выпустят. Однако покинула здание института беспрепятственно. Не зная, надолго ли у неё свобода передвижений, всё-таки решилась. Вложила всю силу в приказ, призывая Лунара.

Ощутила отклик. Воин, кажется, остановился, развернулся, направился к ней. Быстро направился, наверное, ехал на одной из машин.

Сафира пошла навстречу, убеждая себя, что он поймёт. Обязательно. Огляделась, рука потянулась к рукояти, но девушка вспомнила, что меч остался в номере, и решила не призывать. Пока.

Одна из красивых воздушных машин, чёрно-оранжевая, затормозила, от вида родной фигуры, непривычно искажённого гневом лица перехватило сердце. Сафира остановилась, подбирая слова, которые как обычно выскальзывали из головы, не составляясь в предложения.

— Сафира, — от голоса, в котором звучала глухая ярость, сделалось совсем не по себе. Даже искры на его голове сверкали как-то возмущённо, словно не находя места. Предводительница привычно расправила плечи: