— Мне нравится направление мыслей этой женщины, — заметил Лютиен, резко поворачивая Ривердансера к западу.

Оливер застонал снова. По многим соображениям ему хотелось убедить Лютиена и Кэтрин принять роскошную жизнь, он мечтал, чтобы друзья остепенились и завели детей, а он бы толстел в роскоши дворца Бринд Амора. Однако Оливер не только понимал, но против собственной воли соглашался с тем путем, на который они свернули. Дикий Барандуин, непредсказуемый и безнаказанный, был как раз тем местом, где хафлинг с большой дороги мог найти и приключения, и сокровища. Внезапно Оливер вспомнил беззаботные дни, которые они проводили с Лютиеном, когда впервые встретились, как они забирались в глубь Эриадора, живя за счет купцов, встреченных на дороге. Теперь хафлинг вновь вообразил бродячую жизнь с Лютиеном в его чудесном плаще и с Кэтрин — о таких друзьях любой хафлинг с большой дороги мог только мечтать. Они двигались дальше, а он грезил наяву, и его мечты становились все более яркими и восхитительными — до тех пор, пока хафлинг не увидел изъян в своих видениях.

— Ах, моя дорогая Сиоба, — вслух пожаловался Оливер, потому что на самом деле в его фантазиях группа, скачущая по зеленым лесистым холмам Барандуина, состояла не из трех, а из четырех человек. — Если бы ты была с нами…

Лютиен и Кэтрин окинули хафлинга сочувственными взглядами, разделяя его горе. Насколько лучше было бы им всем, находись с ними прекрасная полуэльфийка!

— Тогда бы мы стали парой пар! — объявил Оливер уже более бодрым тоном, на пухлом лице возникли ямочки и появилась улыбка. — Уж мы вчетвером дали бы прикурить этим купчишкам!

Лютиен и Кэтрин лишь беспомощно улыбнулись — их радость омрачали шрамы войны, которые никогда полностью не зарубцуются.