«Не было ли это как раз ее местью? — задумался Протероу. — Публично наплевать на то, что больше всего ценил ее отец, а именно, на его богатство, которого он достиг без посторонней помощи?»

— Но теперь его угрозы будут претворены в жизнь, — спокойно продолжала женщина. — Теперь-то уж Адам обязательно вышвырнет их из дому без единого пенни и, кроме того, непременно разведется с Бетти.

— Вы осуждаете его за эти меры?

— Нет.

— А что же будет с Бетти и братьями?

— Не знаю. Ну, конечно, Бетти без денег не останется: суд этого не допустит. — Она переплела пальцы рук и уперлась в них лбом. — А вот как насчет Майлза и Фергуса — тут дело сложнее. Он говорит, что сейчас ему стало на них абсолютно наплевать.

Джинкс выглядела более расстроенной, чем мог предполагать Протероу. Если она и любила свою мачеху и братьев, то до этого момента достаточно умело скрывала свои чувства.

— Но во всей истории есть и положительная сторона, — немного помолчав, начал доктор. — Если за братьями действительно велась такая тщательная слежка в течение последнего месяца, то в одном можно быть уверенным: они непричастны к убийству Лео и Мег. И, разумеется, к нападению на меня самого.

— А я никогда и не подозревала их в этом, — пробормотала Джинкс с кровати.

— Правда? — словно удивившись, произнес Алан. — А мне они почему-то всегда казались возможными кандидатами. Эти молодые люди весьма эгоистичны и не слишком умны. Зато они привыкли получать свое, используя для этого либо свою мать, либо вас. Могу вообразить, что убийство для них было бы решением многих проблем.

— Мне это и в голову не приходило, — упорствовала Джинкс.

Конечно, нет. Ведь ты с самого начала знала о том, кто совершил эти убийства.

— Мне хотелось бы узнать, почему вы боитесь довериться мне, — как можно осторожней произнес доктор. — Что такого я сказал или сделал, чтобы отпугнуть вас от себя?

Джинкс уперлась подбородком о кулак и так же равнодушно-спокойно посмотрела на Алана:

— А откуда вам известно, что это не я напала на вас в ту ночь?

Доктор отреагировал моментально:

— Нападавший не был похож на вас.

— Мэтью сказал, что тогда было достаточно темно. Кроме того, нападавший оделся во все черное и единственной приметой стал его рост, пять футов десять дюймов, и среднее телосложение.

— Откуда Мэтью известно то, что я сообщил только полиции? — удивился Алан.

— Это знают все.

— Вероника Гордон, — пробормотал доктор. — Когда-нибудь эта женщина доболтается до того, что я выгоню ее с работы. — Несколько секунд Алан с любопытством рассматривал Джинкс. — Знаете что, я могу назвать массу убедительных доводов, из которых станет ясно, что это определенно были не вы. Во-первых, вы еще слишком слабы для того, чтобы настолько ловко орудовать кувалдой. Во-вторых, у вас нет причин захотеть напасть на меня. В-третьих, вы не знали, когда я вернусь в больницу. Кроме того, я велел приходить к вам и проверять, все ли в порядке, каждые полчаса, перед тем, как уехал из Найтингейла. Если бы вы вышли из палаты, Эми или Вероника сразу бы узнали об этом.

— Возможно, но все дело в том, что я действительно покидала эту комнату.

Доктор не стал притворяться, что удивлен:

— После того как сестра Гордон совершила вечерний обход и зашла ко мне в девять часов, — спокойно продолжала Джинкс, — ее сменила Эми. Когда она первый раз явилась проверить меня, я лежала в кровати, а свет в комнате уже был потушен. Во второй раз я преспокойно пребывала в ванной, а Эми даже не удосужилась проверить, нахожусь ли я в постели, или это всего-навсего подушки, имитирующие фигуру человека. После этого я преспокойно оделась и вышла на улицу. На мне были черные джинсы и такой же свитер. Мой рост пять футов и десять дюймов, перед аварией я весила около шестидесяти килограммов, так что теперь могла бы подложить что-нибудь под одежду, чтобы выглядеть посолидней и казаться среднего телосложения.

— Продолжайте, — предложил доктор.

— Мне хотелось выяснить, зачем Адам прислал сюда Кеннеди, и я решила устроить вам засаду. Я подстерегала вас под своим любимым буком, но потом так устала ждать, что вернулась в палату и повалилась на кровать, даже не раздевшись. Когда ко мне пришла Эми, мне снился кошмар. Странно, что она не сообщила вам об этом. Наверное, она испугалась, что я сделала что-то недозволенное, и ей за это попадет. — Джинкс внимательно посмотрела на Протероу. — Или все же она доложила о случившемся, а вы попросту забыли рассказать мне?

Но доктор отрицательно покачал головой:

— Нет.

— Тогда получается, что в меня она верит все же больше, чем в вас, доктор Протероу.

Он приподнял одну бровь:

— Так вот что это значило? Урок или проверка, кто достоин доверия, а кто не слишком?

— Более или менее. — Джинкс не стала встречаться с ним взглядом. — Вы же знали, что я выходила. Мэтью слышал, как вы выкрикивали мое имя. Правда, сами вы мне об этом не говорили.

Черт бы побрал этого Мэтью! Надо раскромсать его на кусочки при первом же удобном случае!

— И лишь потому, что я понял свою ошибку. Мне показалось, что, въезжая на территорию больницы, я заметил в темноте ваше лицо, но напали на меня, разумеется, не вы. Вот я и подумал, зачем об этом рассказывать? Ну, теперь вам стало спокойней?

— Нет, — резко ответила женщина. — Вы говорите о доверии так, будто его можно заказать, и вам сразу выдадут требуемую порцию. Нет, так не получается, особенно тогда, когда больше всего в этом нуждаешься. Мне достоверно известно лишь то, что мой отец платит вам за то, чтобы вы проследили за моим выздоровлением. Затем по какой-то причине он прислал сюда в понедельник днем своего адвоката, чтобы тот переговорил с вами, и вскоре после этого, перед тем как уехать из клиники, вы приказали сестрам проверять меня каждые полчаса. — Какая-то непонятная искорка — неужели смеха? — блеснула в ее глазах. — И вот, когда вы наконец вернулись в Найтингейл, на вас совершает нападение неизвестный с кувалдой, а потом появляется полиция и с не меньшим усердием наваливается на мои плечи.

Доктор в задумчивости почесал бороду:

— Вы сейчас описали эти события так, будто одно из них каким-то образом перетекает в другое. По моему мнению, здесь нет никакой зависимости.

— Тогда зачем к вам приезжал Кеннеди?

— Ну, если предположить, что он не имел в виду каких-то намеков и скрытых посланий, то затем, чтобы напомнить мне об одном деликатном деле. А именно, об обещании вашему отцу, что вы не будете подвергаться никакой нежелательной для вас терапии. Кстати, Кеннеди записал всю нашу беседу на магнитофон, и поскольку он больше не объявлялся, я сделал заключение, что я вел себя достаточно корректно и отвечал на все его вопросы правильно.