У Санька отвалилась челюсть.

— Откуда?

Тот наслаждаясь таким эффектом не спеша объяснил:

— Санёк, он работал какое-то время тут, у нас.

Санёк почувствовал себя ну не дать ни взять, как гончей собакой взявшей след.

— Данные есть?

Одноклассник помолчал, потрогал галстук, а потом выдал:

— У начальства, думаю, имеются. Только я тебе и так скажу, куда он ушёл от нас.

Второй раз челюсти упасть Санёк не дал, выдохнул:

— И…

— К одному важному субъекту. Там политика и тёмные дела с оружием. Опасно, — покрутил он пухлой ручкой.

Только Санька это не смутило. Он твёрдо сказал:

— Давай.

"Давай" это смело сказано. Тот шепнул ему на ухо, и они распрощались. Повеселевший Санёк заторопился к мрачному, ожидающему в машине разведданных Кушниру.

— Порядок, едем. — С ходу заявил шефу он.

— Куда? — не понял Никита.

— К хозяину этого спектакля.

— Ты знаешь кто?

— И вы тоже. Сейчас остановимся в скверике, пошепчемся и решим, какой линии держаться…

Торопя минуты, гнали до скверика. Никита готов был выскочить на ходу. Санёк с трудом сдерживал нетерпение шефа. Гуляли не мало. Было о чем по рассуждать. Прогуливаясь по аллейке, они решили, что Никита, если пойдёт к Заказчику сам, будет действовать аккуратно и без задора, то всё обойдётся. О том, что кассета у них имеется, будут молчать. Об этом же был договор на такой случай и с Леной. Наверняка уверенных в её причастии к этому щекотливому делу нет. Скорее всего, как и предполагал, выхватили камерой. Через детектор лжи, она должна пройти без задоринки. Ведь она привыкла сочинять. Выдаст версию, как родную. И лезть в пекло Никите следует не сразу, как ему это хочется, а только при случае, если не отпустят Лену, через несколько часов. Иначе можно навредить. Естественно, Заказчик хочет остаться инкогнито. Лену так просто не отпустили. Настораживали плавающие данные. Кто знает её эту писаку. Возможно, этот фон от её эмоционального склада, а вдруг перед ними хитрая книжная бестия. Тогда, для надёжности, следует ещё подержать и попугать. Но тут в приёмной самого босса объявился её муж Никита Богданович Кушнир.

— Кто? — опешил хозяин кабинета, услышав это от секретаря.

— Кушнир.

— Чертяка, как он на меня вышел? Спецов ко мне.

Те были доставлены без промедления и, покосившись в приёмной на спокойного Никиту, прошли в кабинет и там, на законные вопросы хозяина: как получилось и что делать? пожали плечами:

— Мы ж предупреждали. Он мужик нестандартный. Дело сейчас не в том, как вышел. Берите шире… Что он, ещё знает?

— Умники и что мне теперь делать?

— Пока выслушать. А там будем совещаться.

Кушнира пригласили, предупредили, что временем лишним не располагают, естественно дали понять, чтоб знал своё место, и приготовились слушать.

Никита заверил, что он сам занят по горло и чем раньше получит жену, тем быстрее все займутся своими неотложными делами. Вести пустяшный разговор и ходить вокруг да около он не советует хозяевам кабинета. Пусть поймут его правильно, это не прикид и не бравада, он знает точно, что она у них. Нет, причину похищения не только не знает, но и не предполагает. Единственно, что приходит на ум, это документы оставшиеся от Долгова. Но и с этим опоздали, заверил он, их передали в руки безопасности. Так что лучше всем разойтись по — хорошему, чтоб не вмешивать во всё это ещё и их. Никита же обещается непременно забыть этот неприятный случай. Его конёк семья и бизнес. Так что политику и чужие дела он старается обходить десятой дорогой. Жене о том, где она была, он ничего не скажет, залог этому благополучие его бизнеса. Которым рисковать он не намерен.

Хозяин кивнул своим людям и Лену привезя, пересадили в машину Кушнира. Никита перезвонив и удостоверившись, что жена под защитой Санька, поднялся:

— Приятно с понятливыми людьми общаться. Если дорожки бизнеса пересекутся буду рад пообщаться.

Хозяин тоже не усидев на месте поднялся.

— А на дорожке политики не хотите помочь?

Но Никита, улыбаясь, отрицательно покачал головой.

— Извините, нет. Не собираюсь изменять своим принципам… Смею вас уверить, слишком дорожу своей независимостью, предпочитая быть незаметным.

Хозяин выслушал не проявляя эмоций, хорошо знал по досье, что Кушнир не кривляется, так и есть он не любит быть на виду. К тому же оберегая свою личную жизнь от постороннего любопытства, держит её за семью замками.

Вроде бы всё решено, обговорено. Но хозяин не спешил пожать руку и распрощаться. Кушнир внутренне похолодев, сосредоточился: невесёлая ситуация.

— У Долгова были серьёзные документы?

Вопрос ни в бровь, а в глаз! Но Никита не вышел из реального сценария.

— Наверное, были, раз за ними охотились. Чтоб пресечь это безумие я передал всё службе безопасности.

Хозяин помучил подбородок.

— Жаль.

Никита ещё раз улыбнулся и сделав шаг от стола сказал:

— Как я вас понимаю, но увы, помочь ничем не могу.

Тот доброжелательно развёл руками.

— Ну на нет и суда нет.

Никита понял, что это самая лучшая минута, чтоб разойтись. Всё сказано, выяснено и получено… и он сделал этот шаг.

— Разрешите откланяться, дела резиной тянут.

Хозяин протянул руку.

— Рад был познакомиться. И ещё раз приношу извинения за то, что заставил ждать.

Никита пожал. Улыбнулся. Про себя подумал: "Хорошо, что выпускаешь". А вслух сказал:

— Взаимно.

"Ура! Ура! Ура!" Распрощавшись, Никита поспешил, сопровождаемый своей охраной к машине, где ждала его уже Лена. Санёк не дав разгореться эмоциям, упреждающе приложил палец к губам. И на мониторе компьютера Никита прочёл. "Осторожно, нас слушают и за нами идут. Но молчать нельзя. Ориентируйтесь и ведите беседу". Кушнир кивнул и, поцеловав Лену, подмигнув, спросил:

— В чём проблема, лапушка?

Пришедшая в себя «лапушка» ориентировалась по губам мужа да по машине катившей следом.

— Сама не пойму. Страсти — мордасти какие-то.

Никита пожал её ручки давая понять, что ухватил нить её фантазии.

— Ну о чём-то они тебя спрашивали?

Лена вздохнула.

— О генерале, погибшем не так давно.

— Не понятно, ты знала его?

— Понаслышке.

Санёк, оглянувшись усмехнулся и оттопырив большой палец, яростно закивал. "Мол, здорово продолжайте".