— на том же расстоянии с другой стороны. Опасность равна для обоих. Один из двоих… быть может, оба падут жертвой смертоносного укуса! Но близилось уже их спасение. Темная тень мелькнула у них перед глазами, их уши наполнил свист: «Уишь!» — и в тот же миг большая птица упала между ними.

Она не села на землю. Секунду ее широкие, сильные крылья бились в воздухе, посылая ветер им в лицо, но еще мгновение — и птица, сделав неожиданное усилие, взмыла по вертикали ввысь. Трейи глянула на дорожку — кобры там больше нет! С радостным возгласом девочка подбежала к Яну и кинулась ему на шею:

— Мы спасены, братец! Спасены!

Ян был ошеломлен. До сих пор он еще не заметил змеи. Он видел только, как ринулась между ним и сестрою птица, но она так проворно схватила кобру и унесла ее, что Ян, глядевший неотрывно на Трейи, не заметил добычи в клюве птицы. Он был в недоумении и в ужасе, так как все еще думал, что сестренке грозит опасность. Услышав ее возглас «спасены», он только сильней испугался.

— А змея? — прокричал он. — Где же змея?

Спрашивая, мальчик оглядывал Трейи с головы до ног, точно ожидая увидеть гада, обвившегося вокруг ее руки или ноги.

— Змея где? Разве ты не видел, Ян? Она была тут, у наших ног, а сейчас — гляди! Вон она где! Секретарь унес ее. Смотри, они дерутся! Добрая птица! Надеюсь, она накажет гадину, которая хотела украсть моих хорошеньких ткачиков! Так, милая птица, задай ей хорошенько! Смотри, Ян, как они схватились!

— Ага! Да-да! — воскликнул Ян, только теперь сообразив, в чем дело. — Да, верно, там змея и наш хохлач. Ничего, Трейи, ты не бойся. Мой секретарь не выдаст. Он покажет негоднице свои когти. Смотри, как запустил! Еще раз так хватит — и из гадины дух вон! Ага, опять — хлоп!

Обмениваясь такими замечаниями, дети стояли рядышком, наблюдая жестокую битву между птицей и змеей.

А птица была очень странная — такая, в самом деле, необыкновенная, что по всей земле у ней не сыщется родни. Внешним видом она напоминала журавля: те же длинные ноги и примерно та же величина, тот же рост. Однако форма головы и клюва сближала ее скорее с орлом или с коршуном. У нее были прекрасно развитые крылья, «шпоры» на ногах и очень длинный хвост, в котором два средних пера были длиннее остальных. Общая окраска была синевато-серая, горло и грудь — белые, а в крыльях перья отливали рыжиной. Но самым замечательным в этой птице был, пожалуй, ее хохол. Он состоял из множества длинных темных перьев, которые росли у нее на темени и ложились по шее, спадая почти до плеч. Это придавало птице причудливый вид, а воображаемое сходство с каким-нибудь писцом или секретарем стародавних времен, носивших за ухом длинное гусиное перо, в ту пору, когда еще не вошли в употребление стальные перья, послужило основанием к ее несообразному наименованию: «птица-секретарь». Другие называют ее «змееед», а натуралисты окрестили ее именем «гипогеран», то есть «журавлиный гриф». Иногда ее называют еще «герольд» — за важный, степенный шаг, каким выступает она по равнине.

Из всех этих названий «змееед» наиболее отвечает характеру нашей птицы. Правда, многие другие птицы тоже убивают и поедают змей, — например, южноамериканский руако и некоторые соколы и коршуны, — но секретарь один среди всех пернатых охотится исключительно на этих пресмыкающихся и ведет с ними постоянную борьбу. Впрочем, строго говоря, он питается не одними лишь змеями. Он ест ящериц, черепах и даже саранчу, но змея — его любимая пища, ради которой он нередко рискует жизнью в смертельной схватке с самыми крупными из этих опасных рептилий.

Змееед — африканская птица, и характерен он не для одной лишь Южной Африки. Его можно встретить также и в Гамбии. Змееед — чрезвычайно своеобразная птица, и натуралисты, не решаясь причислить его ни к орлам, соколам или грифам, ни к журавлям или семейству куриных, возвели его в самостоятельный подотряд, в котором он образует одинокое семейство, род и вид.

В Южной Африке он любит широкие и пустынные степи, где бродит на просторе в поисках поживы. Он чужд стадного обычая и живет одиноко или в паре, устраивая гнезда на деревьях, предпочтительнее на тех, что обладают густой и тенистой кроной, которая делает его жилище почти неприступным. Все сооружение достигает трех футов в диаметре и напоминает гнездо лесного орла. Оно обычно выложено прутьями и пухом; самка высиживает по два, по три яйца.

Змееед — превосходный бегун и проводит больше времени на земле, чем в воздухе. Он пуглив и осторожен, но тем не менее его легко приручить, и нередко можно видеть пернатого секретаря на дворе какой-нибудь капской фермы, где его держат, как домашнюю птицу, ради той пользы, которую он приносит, истребляя змей, ящериц и других пресмыкающихся.

Птица, так своевременно появившаяся между Яном и Трейи и, несомненно, спасшая одного из них или обоих от смертельного укуса кобры, являлась самым настоящим змееедом, который не так давно был приручен и поселился среди ветвей все той же гостеприимной нваны. Охотники нашли его в степи. Птица была ранена каким-то животным — быть может, очень большой змеей; они принесли ее домой, как диковинку. Со временем она совсем оправилась от ран, доброта и уход, которым ее окружили, пока она была калекой, не пропали даром. Когда ее крылья вполне окрепли, птица не воспользовалась этим, чтобы бросить своих покровителей, и по-прежнему держалась около их жилья. Днем она часто уходила в окрестные поля в поисках своей излюбленной пищи, но к ночи неизменно возвращалась и устраивалась на ветвях нваны. Она стала, конечно, любимицей Яна, и мальчик баловал ее; теперь она отплатила сторицей за всю его доброту — спасла его от смертоносного укуса кобры.

Дети, оправившись от испуга, стояли рядом, наблюдая необычайное зрелище — схватку между коброй и змееедом.

Птица схватила змею клювом за шею. Выполнить эту задачу было бы ей гораздо труднее, если бы дети не отвлекали на себя