Я передал слова Лаэн, не обращая внимания на то, что Альга смотрит на меня, словно на привидение, и сказал:

– Шен.

– Помолчи, пожалуйста.

– Ты уверен, что она мертва? – не успокоился я.

– Очень на это надеюсь. Был выплеск «силы». Достаточно серьезный, чтобы мы ему поверили. Вряд ли она выжила.

– Хорошо, – сказал я и прикрыл глаза.

И тут же едва не подлетел.

– Да что с тобой такое?! – возмутился Целитель.

– Митифа! Бездна нас всех возьми! Мы совсем выкинули из головы Митифу!

– Забудь, – успокоил он меня. – Ее здесь нет.

– То есть как?! – опешил я.

– Альга сказала, что она ушла шесть дней назад. Здесь была только одна Проклятая. Митифу мы упустили.

– Ну, что? Кончилось лето, лопни твоя жаба, – проворчал Лук, поглядывая на вечерние тучи.

Два долгих дня безостановочно шел дождь, и уже с неделю язык бы не повернулся назвать погоду теплой. Середина второго месяца осени в окрестностях Альса оказалась очень неуютным временем.

Вода упорно долбила по моему капюшону, руки мерзли. Я правил парой лошадей, тащивших наш фургон, и беседовал с моим солнцем. Иногда приходилось напрягаться, чтобы услышать ее голос – с тех пор, как Шен поделился с Лаэн силой, прошло много времени, и в последние недели она сильно ослабела, все чаще и чаще проваливаясь в «сон». Мы оба знали, что рано или поздно наступит день, когда мы вновь потеряем возможность общаться друг с другом.

Ни я, ни она не могли себе позволить просить Целителя о помощи – слишком многое сейчас поставлено на карту. Мы почти достигли цели, за которой так утомительно гнались все это время. И тратить Дар Шена и Роны на нас – безумное расточительство.

Рядом со мной на козлах сидел Лук. Он нахохлился под плащом, задумчиво потирая ладонь левой, покалеченной руки. Неделю назад мы нарвались на отряд набаторских всадников, и завязавшийся бой сложился для стражника неудачно – один ловкий южанин все-таки его достал. Шену удалось залечить рану и восстановить три пальца из пяти. Но спасти мизинец и безымянный палец у Целителя не получилось.

Впрочем, стражник, к нашему всеобщему удивлению, даже не расстроился. Во всяком случае, виду не показывал и клялся жабой, что в состоянии управляться с кистенем и одной рукой.

Мы ползли по размокшей дороге, вдыхая аромат листвы поникших от дождя желтых кленов, и поглядывали на стоящие в запустении поля, тянущиеся по правую руку от тракта. За ними темнел лес.

– Что будем делать, если и на этот раз пусто? – внезапно спросил Лук.

Я направил лошадей в объезд большой лужи и, подумав, ответил:

– Не отчаиваться.

Он беззлобно рассмеялся, ткнул меня кулаком в плечо:

– Веселая у нас жизнь, а, Серый?

Я улыбнулся в ответ. Стражник нервничал, и его можно было понять. Дело, при всей кажущейся простоте, было рискованным.

– Все сложится удачно, – уверенно сказал я, глядя на неприветливые тучи. – Почти приехали.

– Ну, не пропади, лопни твоя жаба, – прошептал он и поплевал через плечо.

Впереди показалась большая деревня. Мы медленно подъезжали к ней, поглядывая по сторонам. Большинство домов здесь были новыми, совсем недавно отстроенными вместо старых, сгоревших еще прошлым летом, когда набаторцы только вторглись в страну. Возле въезда в поселок нас поджидал патруль.

Солдаты из местного гарнизона, в количестве пяти человек, подошли к нам.

– Капюшоны откиньте, – приказал один из них.

Они убедились, что наши рожи не похожи на набаторские, и несколько расслабились.

– Кто такие? Откуда? Куда?

– Торговцы. Из Корунна. Едем в Альс.

– Что в фургоне?

– Гвозди, молотки, топоры, рубанки, скобы. Город начинает отстраиваться, такой товар в цене.

– Проверить, – приказал воин, и его подчиненный полез внутрь.

Мы с Луком терпеливо ждали. Старший патрульный увидел, что у стражника недостает пальцев и поинтересовался:

– Воевали?

– А кто в наше время не воевал? – вопросом на вопрос ответил Лук.

– Все, как они сказали, – проверявший фургон солдат спрыгнул на землю.

– Теперь покажите мне какую-нибудь бумагу и милости просим, – гораздо дружелюбнее сказал командир.

Я вытащил из-под плаща кожаный чехол, протянул ему. Бумага у нас была, благодаря связям милорда Рандо. Военные коменданты герцогу не отказали. Воин быстро глянул на печать, убрал немного намокший документ обратно в футляр, вернул нам.

– Проезжайте.

– Где здесь можно остановиться?

– Таверна «Дубовый лист» прямо по улице. Или постоялый двор «Сметанный кот». Это на другом краю.

Мы въехали в поселение. К этому времени окончательно стемнело, дождь усилился, и наш фургон полз в полных потемках, так что никто и не заметил, когда к нам запрыгнули человек и его спутник.

– Вот так, собака! – шепнул Юми.

– Какие новости? – спросил я у северянина.

– Они в «Сметанном коте», – сказал насквозь промокший Га-нор. – Похожи на тех, кого мы ищем.

– Слава Мелоту, – пробурчал Лук.

– Предупреди остальных, – попросил я сына Ирбиса, и тот молча растворился во тьме.

Спустя уну за ним спрыгнул вейя.

– Ты спокоен, как гов в спячке, – отметил стражник.

Я в ответ лишь подогнал лошадей.

Сердце у меня глухо стучало. Сегодня. Все решится сегодня. От этого дня зависит каким будет мое… наше завтра.

Во дворе постоялого двора горело три фонаря. Встречать нас вышел сам хозяин, и мы быстро, почти не торгуясь, договорились с ним о комнате и ужине.

Потом, ругаясь на отвратительную погоду, войну и Проклятых, вместе с конюхом распрягли лошадей и отвели их в стойло, где было на удивление тепло, пахло навозом и свежескошенным сеном.

Кроме наших, здесь было еще три кобылы. Одна из них привлекла мое внимание. У нее были белые бабки и белая звездочка во лбу.

– Красавица, – сказал я, погладив ее по морде.

– А то! – хмыкнул конюх, обтирая намокшую шкуру животного. – Не чистокровка, конечно, но выносливая.

– Чья?

– Купить хотите? Вряд ли. Госпожа какая-то благородная со своими людьми. Проездом из Корунна. Не продаст.

Он отошел в сторону, и я тихо спросил у Лука:

– Видел?

– Угу, лопни твоя жаба. Та самая, которую она купила неделю назад. Парень не обманул. Следок-то оказался верным.