litbaza книги онлайнИсторическая прозаОльга, княгиня русской дружины - Елизавета Дворецкая

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 102 103 104 105 106 107 108 109 110 ... 120
Перейти на страницу:

Эльга села на кошму на самой вершине, возле жертвенных животных. Белая женщина на вершине черной могилы – всякий, видевший ее сейчас, мог сказать, что видел Марену. Перед ней лежали привезенные из Киева вещи покойного – нарядная одежда, оружие, посуда. Отблески пламени играли на золотом шитье рубах, на серебре кубков и блюд.

По сторонам от княгини уселись Мистина со своими людьми и Маломир – со своими. Отроки Эльги разносили мед, пиво, старейшинам подавали вино. Наливали щедро, подскакивали к каждому, кто опустошал свою чарку.

– Поскольку сын моего побратима, Святослав, живет далеко и не мог поспеть разделить с покойным отцом и с нами эту трапезу, я, с позволения его матери, буду говорить за него, – начал Мистина.

Эльга кивнула, и он продолжал:

– Роду Ингвара начало было положено очень давно – в те времена, когда великаны создали само время и весь видимый мир…

Снова ему привелось рассказывать долгую повесть королевских родов Севера, от которого отходил, как ветви от Мирового Ясеня, род его и Ингвара. О древних конунгах до Харальда Боезуба, о его последней битве и славной гибели, о поездке его сына Ингвара в Ладогу, где тот нашел себе державу, но был вынужден уступить ее мужу дочери – Франмару.

Мистина был отличным рассказчиком. Даже те из древлян, кто уже слышал эти повести на погребении Свенгельда, вновь заслушались. Эльга тем временем зорко следила, чтобы отроки не мешкая подливали древлянам в чары и рога. Мистина провозглашал кубок за каждого из предков Ингвара, отливал наземь и отпивал, побуждая всех следовать его примеру. И если Эльга лишь подносила серебряную чашу к губам, то древляне вовсю налегали на стоялый мед и ромейское вино. Многие, кто пробовал его впервые, жаловались втихомолку – мол, кисло! – но не отказывались, увидя возле себя услужливо склонившегося Начешу или Владича с кувшином. И находили, что щедрость княгини Эльги делает ей честь. Если она и для живых задает такие пиры, как для мертвых, то всякий захочет обрести такую госпожу!

Подоспела баранина. Гостям даже не пришлось вставать: отроки клали в миски по кусочку мяса, наливали понемногу отвара и с поклоном разносили по местам. Древляне и русы совали в рот мясо, отхлебывали отвара и торопились запить медом или вином.

– А теперь нужно рассказать о дроттнинг Сванхейд – мудрой матери Ингвара-князя…

Но теперь Мистину уже мало кто слушал. Опьяневшие древляне – особенно те, кто неразумно пил вперемешку вино, мед и пиво, – отвлеклись, заговорили о своем. Кто-то уже подремывал.

– Кабы всегда мы так… хорошо сидели, – приговаривал Обренко, приобнимая Остривоя. – Вы – русь, мы – древляне. Так и что? Хоть вы и от других богов род ведете, а все же мы – одного языка…

– Мы – корня дулебского! Только едва выросло Дерево, как сошел по нему с неба князь Дулеб – сын Перуна и Лады. И было у него три сына: Дулеб, Волына и младший – Кий…

– Мы из всех внуков Дулебовых – первый род.

– Князь Дулеб со Змеем бился, а как победил его, проволок дохлого за хвост – так Днепр появился. А как размахнулся, как забросил Змея за небокрай – там теперь горы Карпатские…

За спиной у Маломира начали петь:

Сокол, сокол ясный!

Молоцец красный!

Вывели ему,

Вывели ему,

Вывели ему

Коня доброго!

Маломир сидел приосанившись, будто свадебная песня звучала уже в честь его новой женитьбы.

Он коня-то взял,

Шапочки не снял,

Не покло-о-они-ился!

– выводили старейшины.

Слушая песню, Эльга слегка улыбнулась своим мыслям. Есть сказания о том, как муж, воротившись из далекого странствия, никем не узнанный сидит на новой свадьбе своей жены. И кончается этот свадебный пир побоищем между дружиной прежнего мужа и нового. Говорят, в песнях этих сохранилась память о том, как в глубокой древности власть передавалась от одного князя к другому через брак с княгиней. Кто одолеет – тому жена, тому и держава.

Вынесли ему,

Вынесли ему,

Вынесли ему

Платья красного!

Платье-то он взял,

Шапочки не снял,

Не покло-о-они-ился…

У нее, Эльги, получилось наоборот: она, жена, сидит на свадебном пиру своего мужа с новой невестой – белой Мареной. У этой соперницы не отбить жениха, не вернуть себе… Только проводить с честью, отдать все, что принадлежит ему.

Прямо перед ее глазами лежали его вещи, столь хорошо ей знакомые. Нарядные цветные рубахи, кафтан с серебряными пуговицами, который она столь часто видела небрежно брошенным на лавку или ларь. Платье мало ношено – не слишком-то Ингвар любил наряжаться. И от присутствия этих вещей казалось, что и сам он где-то рядом.

Сколько пиров отшумело за эти пятнадцать лет! Сколько раз она сидела возле него за столом, слушая дружинные разговоры, байки, похвальбу, ссоры! Вот так же говорил, не умолкая, Мистина, кого-то он мирил, кого-то сам Ингвар осаживал резким окриком, если слишком уж расходились. А теперь Мистина сидит рядом с Маломиром и поет, приобняв «будущего свата» за плечи:

Сокол, сокол ясный!

Молоцец красный!

Вывели ему,

Вывели ему…

Отроки выкатили на вершину новый бочонок меду. Эльга следила за лицом Мистины, но он был совершенно такой же, как всегда и на всяком пиру: оживленный и дружелюбный. Можно было подумать, что у них тут уже свадьба, а не поминки!

Вывели ему,

Вывели ему,

Вывели ему

Красну девицу…

Эльга не успела заметить, как все началось. Еще пока все дружно пели, как «девицу он взял, девицу он взя-ал…», возле сидевших чуть дальше людей Сигге Сакса возникла какая-то замятня.

Отрок Владич подошел к Сигге с кувшином, потянулся через его плечо к подставленному рогу… и второй рукой ударил Сакса ножом под левую лопатку.

Понимая, что из всех гостей поминального пира наиболее опасен именно Сигге, Мистина собирался покончить с ним первым – раньше, чем кто-либо поймет, что происходит. Особенно сам Сигге – ибо если он успеет понять, то весь замысел окажется под угрозой.

Мистина хорошо знал, что Ингвар не уйдет на тот свет без достойного сопровождения. Вопрос был лишь в том, кто станет его посмертным спутником: древляне или киевляне во главе с женой и побратимом. Ему тоже упиралась в спину невидимая стена, давая знать: отступать некуда.

Девицу он взял,

Девицу он взял,

Девицу он взя-ал,

Низко кла-а-аня-ался!

Нож сломался в руке у Владича: под свитой и сорочкой у Сигге оказалась кольчуга. Едва ощутив удар, тот почти безотчетно, привычным движением сгреб Владича за рукав, рванул вперед, мгновенно сгреб железным захватом за шею и свернул ее. Тело отрока рухнуло прямо на блюда и чаши, а Сигге вскочил с длинным ножом в руке.

1 ... 102 103 104 105 106 107 108 109 110 ... 120
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?