При дозаправке самолетов, обнаружился еще один огромный плюс нашей тактики борьбы с люфтваффе: поскольку самолеты были в воздухе буквально считанные минуты, то и расход бензина был крайне небольшой, и следовательно дозаправка происходила очень быстро. При крайней нужде, в таких случаях ее вообще можно не делать — время реагирования на поступившую угрозу дороже.

Пока наши самолеты взлетали, у немцев одна пара ушла на высоту, наверное для прикрытия основной группы. Наши тоже разделились, пока немцы визуально не определили наши силы. "Чайки" пошли на встречу, а "Ишаки" начали набирать высоту. Дистанция между 'чайками' и 'мессерами' быстро сокращалась. Запас высоты давал возможность противнику выиграть этот бой. Когда шестерка немецких самолетов, используя свое численное преимущество, пошла в атаку со стороны солнца на две наши "Чайки", Архипенко со своим ведомым зашел в хвост группе и заранее согласовав свои действия с ходу добился попадания. Его ведомый также, используя удобный момент поджег еще одного немца. Проскочив вперед и развернувшись навстречу основной группе два "Ишака", пошли в лобовую атаку. Теперь Архипенко занял место ведомого. Ведомый Архипенко с ходу зажег 'мессера'. Оба И-16 после атаки ушли вертикально вверх и оказались выше истребителей врага, получив преимущество.

А в это самое время пара пилотов на "Чайках" начала бой на виражах. В этом маневре 'Чайки' имели значительное преимущество. Ошеломленный противник оказался под ударами сверху и снизу.

Архипенко сбил еще один "мессер". Упал самолет, сбитый ведущим "Чаек", но сверху атаковал 'мессер', его ведомый дал длинную заградительную очередь, и немецкий самолет был изрешечен пулями. Все это время воздушный бой перемещался в сторону запасной площадки. Последняя пара 'мессеров' попыталась удрать. Но прикрывающая взлетную полосу "Шилка" , успел дать очередь, и 'мессеры' теряя скорость, и не имея запаса высоты, зацепившись за верхушки деревьев, развалились упав возле берега небольшой речки.

Все восемь вражеских истребителей были уничтожены, а наша четверка без потерь вернулась на запасную площадку. Этот быстротечный бой ярко показал, как успешно может действовать звено из двух слетанных пар, которые наводит на цель оператор с земли и подстраховывает зенитная установка. Итого за короткий промежуток времени нашим пилотам удалось записать на свой счет десять подтвержденных побед. Кстати, надо отдать приказ о снятии шильдиков со сбитых самолетов, чтобы ни у кого не возникали дурные мысли. Помощь от Лакеева прибыла к месту схватки уже после того как группа Архипенко произвела посадку, поэтому ему пришлось снова подняться в воздух и установив визуальный контакт привести на нашу площадку. Мы стали богаче на два трехсамолетных звена.

После завершения своего доклада мне о результатах проведенного воздушного боя, майор Архипенко попросил соединить его с генералом Лакеевым. Связь со штабом авиадивизии к моему удивлению была неплохой, хотя большая часть линии представляла из себя провода, которые висели на обычных деревянных столбах.

Результат авиагруппы очень сильно впечатлил генерала. Приказав своему майору с группой из десяти самолетов оставаться в моем распоряжении, генерал в разговоре со мной высказал свое мнение о происходящих событиях в воздухе: — Результаты первых боев в воздухе, к сожалению показали, что в групповых боях превосходство у немецких летчиков. Многие наши пилоты отличные пилотажники, метко стреляют и бесстрашно идут в атаку. Но они уступают немцам в умении взаимодействовать в бою. К тому-же, наше трехсамолетное звено, не оснащенное радиосвязью, безусловно проигрывает немецкому звену, состоящему из четырех самолетов, и даже немецкой паре.

Честно говоря, вот такие «теоретические» разговоры меня всегда сильно раздражали… Но как говорится: «с генералами не спорят, им внимают...», поэтому произнес предельно вежливо:

—Товарищ генерал, я не летчик, и соответственно не понимаю всю специфику воздушного боя. Что необходимо сделать, чтобы в кратчайшее время переломить ситуации? Нам жизненно необходимо не допустить завоевания люфтваффе господства в воздухе!

—Я считаю, что опробованная нами в реальном бою с превосходящими силами противника, тактика воздушных засад полностью оправдала себя. По данным разведки, у немцев на нашем направлении сконцентрировано около ста истребителей.

—Сейчас уже меньше, товарищ генерал.

—Да, минимум на десять процентов у них сил в истребителях стало меньше.

—Товарищ генерал, О чем еще можете меня проинформировать? — Я попытался этим конкретным вопросом не дать Лакееву растечься по стеклу.

—Для всех летчиков неожиданным оказался характер воздушной войны, которую нам навязали люфтваффе с первых часов. В чем он проявлялся? — Блин!!! Опять «теория»… Делать нечего, придется внимать… Как не вовремя его пробило… А в телефонной трубке его голос не прерывался: — Во первых: Немцы оказались очень настойчивы в достижении целей. Основные потери в полках наблюдаются после второго, или даже после третьего налета вражеской авиации.

Во вторых: Тактика немецкой авиации состоит в чередовании налетов на аэродромы истребителей и бомбардировщиков мелкими и средними группами в зависимости от советского противодействия. А поскольку на многих аэродромах нашей дивизии вообще не было каких-либо средств ПВО, в лучшем случае имеется по одному-два зенитных пулемета, то люфтваффе действовали очень эффективно и практически безнаказанно.

—Полностью согласен с Вами, товарищ генерал! — Я решил еще раз попробовать перевести наш разговор на конкретику. — По только что полученным моими разведчиками данным в результате допроса сбитых немецких летчиков, на нашем участке действует третья истребительная эскадра. Одна из трех ее групп в составе тридцати-сорока самолетов действует под Львовом, с аэродромом базирования в селе Медоровка, две другие, в количестве пятидесяти-шестидесяти самолетов базируются в на аэродроме в районе села Дуб и Хостыне, со штабом эскадры в Хостыне.

За время ведения боевых действий, нашим подразделением, в взаимодействии с летчиками Вашей дивизии уничтожено шестнадцать истребителей противника. Восемь ранее, и еще столько же за последний час. Осмотр упавших самолетов, правде еще не всех, подтвердил, что все они принадлежат третьей истребительной эскадре.

—Подполковник, как Вам удалось это выяснить?

—Немцы на каждый свой самолет, наносят буквенно-цифровой номер, по типу автомобильных номеров. За каждой эскадрой люфтваффе закреплен свой тактический номер.

—Понятно.

—По моим расчетам, сейчас третья эскадра уже потеряла до четверти своего боевого состава. Думаю, что в ближайшее время следует ожидать снижения активности истребительной авиации противника.

—Тем не менее, нам необходимо срочно расширить наш удачный опыт, я пришлю Вам еще нескольких пилотов, которым под свою ответственность прикажу летать в парах.

—Майор Архипенко присланную вами шестерку истребителей посадил на нашу площадку.

—Этого мало, я пришлю еще!

—Товарищ генерал, прошу Вас не присылайте много летчиков, лучше меньше. Я думаю достаточно еще максимум четверых не больше, тогда получится полноценная эскадрилья и желательно на однотипных самолетах!

—Объясните!

—Наша система оповещения