Я сидела в баре шестой час кряду и уже глядеть не могла на их орешки и дрянное пиво, как вдруг в дверях появился старый бродяга. Войдя, он сразу направился к маленькому столику у дальней стены. Робот-официант не успел еще появиться, как он уже заказывал виски. По всему этому я поняла, что он здесь свой человек. Подсев за его столик и разглядев его получше, я поняла, что он не бродяга, а просто один из тех махнувших на все рукой людишек, которые толкутся в этом районе в лавках старьевщиков и возле уличных стоек. Старик прищурился и посмотрел на меня.

– Можно присесть?

– Может, и можно. Ну, подруга, что продаем?

– Я покупаю. – Я уселась, поставила на стол кружку пива и пододвинула к старику двумерное фото, на котором был запечатлен Джонни, входящий в будку нуль-Т на ТКЦ. – Видел когда-нибудь этого парня?

Старик кинул взгляд на фото и снова припал к стакану с виски (который на время поглотил все его внимание).

– Может, и видел, – ответил он наконец.

Я махнула роботу рукой, чтобы тот повторил, и продолжала:

– В таком случае тебе повезло. Если, конечно, не врешь. – Старик фыркнул и тыльной стороной ладони потер заросшую седой щетиной щеку.

– Давненько мне не везло. – Он внимательно посмотрел на меня. – Ну, сколько? И за что?

– За информацию. И ровно столько, сколько она стоит. Ну так как, видел его? – Я извлекла из кармана бумажку в пятьдесят марок. Такие ходили на черном рынке.

– Ну видел.

Я положила бумажку на стол и прикрыла рукой.

– Когда?

– В прошлый вторник. Утром.

День он назвал правильно. Я пододвинула банкноту к нему и достала другую.

– Он был один?

Старик облизнул губы.

– Дай сообразить. Нет, не один… он вон там сидел. – Он указал на столик позади нас. – А с ним еще двое парней. Один такой… ну, я его сразу запомнил.

– Какой?

Старик потер большим пальцем указательный – жест, древний, как сама жадность. Я продолжала допытываться:

– Расскажи-ка мне о тех двух мужчинах.

– Молодой-то… ну, твой… он был с этим, как их… ну, чудики такие в балахонах – природа, мол, и все такое прочее. Их еще по ящику все время показывают. Ну, на деревьях летают.

– На деревьях? Тамплиер, что ли? – спросила я в полном изумлении. Что мог тамплиер делать здесь, в баре на Возрождении-В? И если он что-то замышлял против Джонни, почему явился в мантии? Это как если бы убийца пошел на дело в шутовском колпаке.

– Ну да. Тамплиер. В такой коричневой штуке, их еще восточными называют.

– Это был мужчина?

– Говорю же – парень.

– Можешь описать его подробнее?

– Не-а. Тамплиер и все. Высокий такой сукин сын. А рожу я не разобрал.

– А второй?

Старик пожал плечами. Я достала еще одну бумажку.

– Они пришли вместе? Втроем?

– Да не знаю… Хотя нет, погоди-ка. Твой парень и тамплиер вошли первые. Того, второго, еще не было, а тряпку эту я сразу запомнил.

– Опиши мне второго.

Старик махнул роботу и заказал третий стакан. Я достала карточку и расплатилась. Гудя генераторами, официант укатил.

– Как ты, – поразмыслив, сказал старик. – На тебя похож.

– Невысокий такой, крепкий? С Лузуса, что ли?

– Ага, наверно. Я его здесь раньше не встречал.

– Ну, дальше.

– Бритый, – сказал старик. – Только фиговина такая болтается. Ну, как у моей племянницы… на конский хвост похоже.

– Коса? – спросила я.

– Во-во. – Он протянул руку к бумажкам.

– Еще пару вопросов. Они спорили?

– Не-а. Тихо сидели. Тут в это время вообще пусто.

– А когда это было?

– Я ж говорю – с утра. Часов в десять.

Примерно то же время было указано в кредитной карточке.

– А о чем говорили, не слышал?

– Не-а.

– Кто из них говорил больше?

Старик отпил еще глоток и наморщил лоб, пытаясь вспомнить.

– Сперва тамплиер говорил. А этот, твой, отвечал. И удивленный он был какой-то.

– Сильно удивленный?

– Не-а. Похоже, тот парень с тряпкой сказал что-то такое, чего он не ожидал.

– Значит, сперва говорил тамплиер. А кто говорил потом? Тот парень, которого я ищу?

– Не-а. Тот второй, с хвостом. Потом все ушли.

– Все трое?

– Не-а. Твой и тот, с хвостом.

– А тамплиер остался?

– Вроде бы да. Кажись, так. Потом я пошел в сортир, а когда вернулся, его уже не было.

– Куда пошли те двое?

– Да не знаю я, черт тебя задери. Чего мне к ним приглядываться? Я сюда пить хожу, а не шпионить.

Я кивнула. Робот подкатил снова, но я отправила его обратно. Старик хмуро посмотрел ему вслед.

– Значит, они не спорили, когда уходили? Не ругались? Никто никого не прогонял?

– А кого надо было прогнать?

– Моего. Или второго, с хвостом.

– Да не знаю я ни черта! – Он помял деньги в грязных руках, посмотрел на них, потом окинул взглядом бутылки, выставленные на витрине. Осознав, что от меня ему больше ничего не дождаться, он спросил: – Слушай, подруга. А на хрена тебе все это?

– Я ищу своего парня, – сказала я и огляделась. В баре сидело человек двадцать. Большинство, похоже, были завсегдатаями. – А больше их никто не видел? Может, вспомнишь, кто тут тогда сидел?

– Не-а, – ответил он. Я вдруг разглядела, что глаза у старика того же цвета, что и виски в его стакане.

Поднявшись, я положила на стол последнюю бумажку в двадцать марок.

– Спасибо, старина.

– Всегда пожалуйста, сестрица.

И не успела я дойти до двери, как к нему уже подкатил робот.

Я пошла назад, к библиотеке. На оживленной площади, где располагались порталы, я задержалась и постояла там с минуту. Сценарий на данный момент складывался такой: Джонни встретил тамплиера, а может, тамплиер сам подошел к нему в библиотеке или на улице. Дальше они решили пойти в какое-нибудь место, где можно было побеседовать без помех, например в бар. И там тамплиер сказал нечто такое, что очень удивило Джонни. Затем к ним присоединился некто бритый и с косой – возможно, лузианец – и перехватил инициативу. Джонни и Коса ушли вместе. Вскоре после этого Джонни отправляется на ТКЦ, а оттуда – в обществе единственного спутника (возможно, все того же Косы или тамплиера) на Мадхья. Там его пытаются убить. И убивают.