Верховный лорд сложил руки в молитвенном жесте.

— Атайя Тэйя Чэндис Трелэйн, принцесса Кайта, — начал он, не обращая внимания на то, что она удивленно подняла брови, ошарашенная подобным официальным приветствием, — ты сослужила своему народу великую службу, ты показала себя достойной слугой того, кто наградил тебя волшебным даром. За все твои усилия, твои таланты и то почтение, с которым ты прошла свой путь, я имею честь сообщить, что имя твое внесено в список Совета мастеров, где оно займет место, оставшееся свободным после ухода мастера Хедрика, да упокоится его душа с миром!

Произнеси эти слова кто-нибудь другой, Атайя сочла бы, что стала жертвой некоего розыгрыша. Однако гордость в глазах ее семьи и друзей казалась абсолютно искренней. Потрясенная принцесса изумленно переводила взгляд с одного на другого, не в силах поверить в то, что слышала собственными ушами.

— Кто… я?

Несмотря на торжественность повода, Бэзил хихикнул — Атайя впервые видела, чтобы верховный лорд выглядел таким довольным.

— Он уверял меня, что именно это ты и скажешь. Несколько месяцев назад мы с Хедриком говорили о тебе. — Свет в глазах Бэзила немного померк. — Когда прошлой весной он покидал Ат Луан, я знал, что он не собирается возвращаться.

Бэзил вытащил из складок мантии простое серебряное кольцо и протянул принцессе, ожидая ответа.

— Советую тебе принять предложение, — сказала Тоня с притворной серьезностью. — Никто еще не отказывался от подобного, а Совет выдвигал кандидатуры мастеров при восьмидесяти девяти верховных лордах!

— Мне слишком хорошо известны все они, — отвечала Атайя, последовательность Верховных лордов Совета навеки отпечаталась в ее мозгу. Кредони, лорд Первого Совета, двадцать шесть лет, Сидра, лорд Второго…

Она посмотрела на лорда Бэзила, собрав все свое достоинство и сознавая одновременно, что лежит в постели, одетая только в полотняный халат.

— Это большая честь для меня, милорд. Я постараюсь быть достойной преемницей мастера Хедрика.

Как только Бэзил удовлетворенно кивнул, Джейрен бросился к Атайе и поцеловал ее в губы.

— Просто оставайся такой, как ты есть, — нежно прошептал он, — и ты всегда будешь лучше всех.

Завершая формальности, Бэзил надел кольцо на палец Атайи. После этого принцесса откинулась на подушки и расхохоталась.

— Родри умер бы еще раз, если бы узнал об этом, — заметила она Джейрену, восхищенно любуясь игрой света на простом серебряном обруче, опоясывающем ее палец. — Стать членом Совета было пределом его мечтаний. — Затем принцесса искоса посмотрела на Бэзила. — Не могу представить себе, что бы вы сделали, если бы во время нашей первой встречи кто-нибудь сказал вам, что когда-нибудь я стану членом Совета.

— Вероятно, мне пришлось бы от возмущения уйти в отставку, — признал Бэзил. — Однако сегодня я не могу представить себе никого, кто более вас достоин занять место Хедрика.

— Цени это, моя дорогая, — бросила Тоня. — Больше ты не дождешься комплиментов от этого старого упрямого мула.

Пока Николас предлагал всем вино, Мэйзон выступил вперед и высказал Атайе свои пожелания на будущее.

— Я полагаю, мы еще прочтем ваши труды в будущей «Книге мудрости», — произнес он с оттенком доброй зависти. — Я позабочусь о том, чтобы все студенты моей школы тщательно изучили это сочинение.

— Мои… — Атайя закашлялась. — Полагаю, со временем я напишу что-нибудь… потом.

Несмотря на пространное описание Обряда Вызова, сделанное Джейреном, дневник, лежащий рядом с постелью, выглядел ничтожно тонким. Он словно замер в ожидании ее мудрых мыслей — если принцессе доведется обрести мудрость, — чтобы когда-нибудь она украсила ими пустые страницы.

— Мастер Атайя, — произнес Николас, пробуя на вкус, словно вино, ее новое имя. — Звучит несколько напыщенно.

— Тогда тебе остается только надеяться, чтобы когда-нибудь это имя не сменилось титулом верховного лорда, — заметил Ранальф. — Вот это действительно звучит напыщенно. Прощу прощения, — добавил он, обращаясь к Бэзилу.

Верховный лорд поджал губы, размышляя, стоит ли возразить или нет, но затем решил ради праздника забыть об обидах.

— Позднее мы обсудим все детали, — сказал он Атайе. — Твое формальное вступление и прочее. Церемония будет проведена в палате Совета до завершения года, хотя не думаю, что для колдуньи, столь искушенной в транслокации, будет сложно попасть туда в любое время.

— Полагаю, это означает, что вы расскажете мне обо всех оставшихся заклинаниях Совета, — весело сказала Атайя.

Бэзил с видом мученика кивнул.

Охмелев от выпитого вина и все еще чувствуя слабость после болезни, Атайя вскоре начала зевать. Джейрен мягко предложил всем выйти, чтобы принцесса могла отдохнуть.

— Ну что же, пойду издам пару эдиктов или покомандую кем-нибудь, — проговорил Николас, отставив в сторону стакан и направившись к двери. — А то люди скажут, что я не выполняю мою работу.

— Мэйлен будет готов стать королем только через… десять лет? — вслух размышляла Атайя, пытаясь подавить зевок. — Не уверена, что Кайт выдержит десятилетнее регентство принца Николаса.

Принц через плечо послал ей ухмылку.

— По крайней мере нас ждет множество веселых вечеринок. — Затем, посерьезнев, Николас добавил: — Совет требует, чтобы похороны Дарэка были проведены как можно скорее. Их беспокоит задержка — словно сарцы собираются восстать из мертвых и устроить беспорядки. Тем не менее, я думаю, они правы. Мы должны достойно завершить все это — правление Дарэка… в общем, все. Если ты чувствуешь себя достаточно хорошо, я назначу похороны на конец недели.

— Я приду на похороны, Николас. — Принцесса присутствовала бы на похоронах, даже если бы ее пришлось нести на руках, словно беспомощного инвалида. — Это мой долг.

* * *

Похороны короля Дарэка состоялись утром в день осеннего равноденствия, отмечающего переход от лета к осени. Несмотря на то что на похороны собрался чуть ли не весь Делфархам, в соборе царила жуткая тишина, так непохожая на ликующую атмосферу прерванной коронации Мудреца. Аромат роз, лившийся по галереям, заглушался сильным запахом дыма — последствием пожаров, полыхавших весь последний месяц. Даже сияние тонких белых свечей на алтаре казалось приглушенным в этот скорбный день.

Атайя чувствовала себя странно отделенной от окружающего мира, словно глядела вокруг сквозь туманную дымку визуальной сферы. Точно незнакомая ей женщина проследовала, опираясь на руку мужа, по проходу к алтарю, будто не ее, Атайю, почтили глубоким поклоном собравшиеся граждане Кайта, многие из которых еще год назад требовали ее смерти. Приятная перемена, подумала Атайя, словно со стороны наблюдая, как сама наклоняет голову, отвечая на поклоны. Впрочем, в глубине души Атайя понимала, что бунтующей части ее натуры будет не хватать опасностей, связанных с положением отверженной ренегатки.